Николай Соколов - Образование Венецианской колониальной империи

Катастрофа, которой закончился поход Витале Микьеле, и сильное ослабление Венеции в результате этой неудачи, необходимость бороться с Анконой и императором Мануилом лишили республику на некоторое время возможности вести политику сильной руки на далматинском побережье: был вновь потерян Трогир, вновь оказался независимым Дубровник. С другой стороны, неудачи последних лет правления императора Мануила и последовавшие вслед за его смертью годы внутренних и внешних потрясений сделали неспособной и Византию отстоять в Далмации сделанные Мануилом к началу семидесятых годов приобретения. В Далмации еще раз возникла обстановка, благоприятная для венгров, которой они и не преминули воспользоваться. Их задача по возвращению себе прежних позиций в Далмации, как всегда, облегчалась тем, что далматинские города предпочитали венгерское верховенство венецианскому.

Тотчас же после смерти Мануила венгры овладевают одним далматинским городом за другим. Еще в 1180 г., незадолго до своей смерти, византийский император писал своему далматинскому дуке, чтобы он возвратил сплитской церкви часть отнятых у нее земель, что тот и исполнил [1321] Codex dipl., v. II, NN 155, 156. , однако уже в 1181 г. Сплит находился в подчинении у венгерского короля, так как папа Александр III обращается в этом году к Бэле III с просьбой, чтобы он разрешил, по обычаю, свободные выборы архиепископа Сплитского. [1322] Ibid., N 166. В восьмидесятых же годах в руках венгров мы видим Трогир, Биоград [1323] Ibid., N 194. и даже Задар опять оказался у венгров, причем венецианские источники опять признают, что инициатива смены венецианской супрематии на венгерскую, как и ранее, принадлежала самим жителям Задара. Венгерский король Бэла III принял Задар под свое покровительство, поспешил поставить там свой гарнизон и обнести город стенами. [1324] Danduli Chr., col. 311.

Борьбу надо было начинать снова, но Венеция умела быть настойчивой, когда дело шло об ее серьезных экономических или политических интересах. Напряженная обстановка на Западе после Венецианского конгресса 1177 г. в корне изменилась: отношения с Западной империей были наилучшими. Нечего было опасаться теперь и со стороны Византии: внутренние неурядицы и разбойное нападение из Палермо сделали ее бессильной.

Сначала Венеция попыталась «уговорить» задратинцев добровольно вернуться под покровительство св. Марка. Из Венеции писали, что хотя задратинцы «и сделали немало такого, чего они не должны были бы делать» [1325] Codex dipl., v. II, N 161. , но дож не питает к ним враждебных чувств, и они, при желании, легко могут сохранить мир. Задар остался глух ко всем этим призывам, — в Венеции решили взяться за оружие.

Венеция начала приготовления в широком масштабе: правящая аристократия в лице Большого Совета вынесла решение об экстраординарном обложении торговых предприятий на Риальто, где к этому времени сконцентрировалась «большая» хозяйственная жизнь дуката, в размере 2,5 % с оборота; завербованы были корабли, пригодные для военных или транспортных целей, принадлежавшие частным лицам, под гарантию их целости или возмещения убытков со стороны государства. [1326] Cum stolo Venetiae ad obsidionem Jadrae ire vel mittere debetis… (MSHSM., v. I. NN 18, 19, 20). Скоро приготовления были закончены, и дож Орио Малипьеро выступил в 1187 г. с большим войском и флотом в воды Далматинского архипелага. [1327] Annales venetici breves, p. 12. Предприятие оказалось нелегким: венецианский флот сумел внушить уважение к себе со стороны островов архипелага, овладев, между прочим Пагом; но разрешить основную задачу, овладеть Задаром и другими далматинскими городами, не был в состоянии, так как венгры оказали упорное сопротивление, и боевые операции венецианцев не были удачными. [1328] Pagam et alias insulas sibi animose subjecit, sed Jadram sub tempore non potuit rehabere… (Just. Chr., ed. cit., p. 90). В сентябре этого же года флот республики вернулся в Венецию.

Надо было готовиться к новой кампании. Шел 1188 г. Дела в Сирии приняли такой оборот, что там затрагивались жизненные интересы республики. Венеция не могла пока одновременно ввести двух больших войн, — надо было выбирать между далматинским или сирийским фронтом. Венеция, как уже нам известно, выбрала сирийское направление и приняла участие в третьем крестовом походе. Политика «натиска на Восток», которой республика св. Марка твердо держится в XII в., властно требовала именно такого решения. С венграми надо было заключить, если не длительный мир, то по крайней мере, перемирие. Не было оснований отказывать в мирных переговорах и у венгерского короля, — Далмация теперь ведь находилась в его руках. Предлог для начала переговоров был как нельзя более благовиден: обе стороны готовились к походу для «помощи св. земле». Начавшиеся переговоры привели стороны к соглашению о перемирии на два года, которое потом должно было быть или могло быть продолжено. [1329] Danduli Chr., col. 214. Just. Chr., p. 91.

Так в Далмации на некоторое время был восстановлен мир. В руках венгров оставалось побережье, Венеция владела крупнейшими островами северной Далмации. Дубровник оставался фактически независимым. В 1190 г., когда истек первый срок перемирия, оно было возобновлено. Но к 1192 г., когда дожем стал знаменитый Энрико Дандоло, «старец разумнейший, благородный, щедрый и доброжелательный», как характеризует его Джустиниани, политика Венеции активизировалась, так как новый дож на время был свободен от восточных забот, где сирийские дела были улажены, а со всеми остальными соседями он постарался жить в мире.

В первый же год своего догата Энрико Дандоло начал войну. Закрепив положение Венеции на подчиненных ей островах Далматинского архипелага, Дандоло предпринял осаду Задара. Операция протекала, по-видимому, совсем не так хорошо, как можно было надеяться: хотя город был отрезан и с суши, и с моря, но жители его и венгерский гарнизон мужественно сопротивлялись и, несмотря на все усилия, взять город не удалось. И на этот раз большую роль сыграло «упорство» самих задратинцев. [1330] Just. Chr., p. 91.

По сообщению хроники Джустиниани, обескураженный дож несколько позднее, около 1200 г., будто бы даже отказался от титула «далматинский» из-за «упорства задратинцев», именуясь в дальнейшем только «герцогом венецианским и хорватским»; но это известие не находит себе подтверждения в грамотах и может свидетельствовать разве о некотором и то временном разочаровании венецианских политиков, которым никак не удавалось упрочить положения Венеции на далматинском побережье. [1331] Propter Jadratinorum duritiam… (Just. Chr., p. 92).

Отказ Энрико Дандоло от дальнейшей активной политики в Далмации был, конечно, временным и диктовался продолжавшейся в это время борьбой с пизанцами и новыми осложнениями в Истрии. Неудачи венецианцев под Задаром вдохнули, по-видимому, мужество в некоторые истрийские города, и здесь началось неблагоприятное для Венеции движение. Форму восстания против венецианского господства оно приняло, однако, только, по-видимому, в одной Пуле. Когда венецианский флот отправился в экспедицию против пизанцев, то в соответствии с ранее заключенным договором, венецианцы потребовали от Пулы военной поддержки. Жители Пулы, однако, в грубой форме (cum verbis opprobrioribus) ответили венецианскому адмиралу отказом. [1332] Ibid., p. 91. Danduli Chr., col. 317. Annales ven. brev., p. 72. Тогда венецианцы осадили город, взяли его и подвергли разграблению. После «возвращения жителей Пулы к прежней верности», экспедиция в истринских водах была закончена.