Рафаэль Сабатини - Под знаменем быка

Призрак же остановился на расстоянии вытянутой руки от Корвинуса и заговорил, пусть и насмешливым, но, безусловно, человеческим голосом.

- Приветствую тебя, о Трисмегистус!

Какие-то мгновения понадобились Корвинусу, чтобы осознать, что перед ним человек. Еще секунды ушли на то, чтобы совладать с разбушевавшимися нервами. И наконец к магу вернулся дар речи.

- Кто вы? - фальцетом выкрикнул он.

Плащ распахнулся, открыв бархатный, расшитый золотом камзол. За поясом торчала украшенная большими рубинами рукоять тяжелого, длинного кинжала. Бриллианты, словно большие капельки воды, сверкали на черных перчатках. Правая рука поднялась, чтобы снять маску, и глазам мага предстало молодое, благородное, с орлиным носом лицо Чезаре Борджа, герцога Валентино и Романьи.

Корвинус узнал его сразу, а узнав, пожалел о том, что его гость герцог, а не дьявол, как он поначалу подумал.

- Ваша светлость! - воскликнул он, а затем с губ его сорвался вопрос, довольно странный для того, кто похвалялся знанием всех секретов. - Как вы попали сюда?

- Я тоже кое-что смыслю в магии, - насмешливо улыбаясь, ответил герцог, тряхнув темно-русыми кудрями.

Он не счел необходимым объяснять, что вся его магия заключалась в следующем: войти вместе с мадонной Бьянкой де Фораванти, а затем бесшумно нырнуть за черные портьеры, развешенные вдоль стен.

Но маг уже смекнул, что к чему. Кому легче распознать обман, как не самому обманщику? Уж кто-кто, а Корвинус звал истинную цену своей магии, а потому более не сомневался в том, что герцог проник в его кабинет вполне естественным путем, через дверь, а не сквозь стену. А как именно, предстояло узнать у нубийца, который во всех случаях заслуживал хорошей порки. Пока же требовалось понять, за чем, собственно, пожаловал герцог, и душа мага вновь наполнилась тревогой.

А потому, скрывая беспокойство, он широко улыбнулся герцогу и быстренько смахнул дукаты обратно в кошелек, оставив без внимания две-три монетки, укатившиеся под стол. Затем отложил кошелек в сторону, откинулся на спинку кресла, тогда как герцог все еще стоял перед столом, и провел рукой по длинной бороде.

- Наши магии в чем-то да разнятся, - в утверждении слышался и намек вопроса.

- Иначе я бы не пришел сюда, - подтвердил герцог его догадку и сразу перешел к делу. - Мне говорили, что вы нашли эликсир, который воскрешает мертвых.

- Это истинная правда, мой господин, - к магу уже вернулось обычное самообладание.

- Вы его проверяли? - спросил Чезаре.

- На Кипре, три года тому назад. Я вернул жизнь человеку, умершему двумя днями раньше. Он все еще жив и может дать показания.

- Твоего слова мне вполне достаточно, - в голосе герцога слышалась едва уловимая ирония. - При необходимости ты, несомненно, сможешь проверить действенность эликсира на себе, не так ли?

Корвинус похолодел с головы до ног, но нашелся с ответом.

- При необходимости, да, ваша светлость.

Чезаре довольно кивнул, и Корвинусу сразу полегчало.

- Эликсир у тебя здесь?

- Его хватит, чтобы оживить одного человека, но не более того. Процесс изготовления очень сложный, составляющие стоят ой как недешево, да и достать их - великая проблема.

- Особенно если возникает необходимость привозить из Африки редких птиц, - герцог откровенно насмехался над магом, но тот и бровью не повел.

- Нет, ваша светлость. В состав эликсира входят...

- Вот это меня не интересует, - оборвал его герцог. - Давай сюда эликсир!

Корвинус поднялся, повернулся к полкам, пошарил на них. Вновь сел за стол, держа в руке флакон с кроваво-красной жидкостью.

- Вот он, - он поднял сосуд к свету. - Нужно разжать зубы умершему и залить эликсир в горло. Через час человек оживет, при условии, что его тело предварительно согрели у огня.

Чезаре взял флакон затянутой в перчатку рукой, задумчиво посмотрел на него.

- Эликсир не подведет?

- Ни в коем разе, - заверил его маг.

- Он подействует независимо от того, как умер человек?

- Именно так, ваша светлость, при условии, что целы все жизненно важные органы.

- А если смерть вызвана адом?

- Эликсир растворит в себе и нейтрализует любой яд, точно так же, как растительное масло растворяет жемчуг.

- Прекрасно, - и губы герцога изогнулись в холодной улыбке. - Перейдем к следующему делу. Трисмегистус, - он задумчиво потеребил темно-русую бороду. - По Италии ходит слух, возможно пущенный именно тобой ради собственной же рекламы, что Его святейшество отравил султана Джума, а яд, столь удивительный, что подействовал лишь через месяц после того, как султан принял его, Святой отец получил от тебя.

Герцог замолчал, ожидая ответа, а по телу Корвинуса вновь пробежала дрожь - таким уж ледяным холодом повеяло от тона Борджа.

- Это ложь, ваша светлость. Я не имел никаких дел с Его святейшеством и не давал ему никаких ядов. Я даже не знаю, от чего умер турецкий султан, и уж никогда не говорил, что имею к этому хоть малейшее отношение.

- Откуда тогда пошел этот слух и почему твое имя упоминается в связи со смертью султана?

Корвинус поспешил с объяснениями. В чем, в чем, а уж в объяснениях ему не было равных.

- Возможно, произошло следующее. Я владею секретом приготовления такого яда, и есть люди, которые пытались получить его у меня. Скорее всего, кто-то из них, зная, что яд этот у меня есть, предположил, что именно с его помощью ушел из жизни турецкий султан, а посему и вплел мое имя в эту историю, к которой я не имею ни малейшего отношения.

- Изящное умопостроение, Трисмегистус, - покивал Чезаре. - Так ты говоришь, яд этот у тебя есть? Из чего он изготовлен?

- Это секрет, ваша светлость, - услышал герцог в ответ.

- А мне плевать. Я желаю знать, из чего он изготовлен, и спрашиваю тебя.

Ледяной тон герцога вселял больший ужас, чем яростный крик. Корвинус понял, что отвертеться не удастся.

- Он состоит из сока катапуса и высушенного яичного желтка, но приготовить его довольно сложно.

- Есть он у тебя сейчас?

- Да, ваша светлость.

Маг достал из бронзового ларца, того самого, где хранился золотой эликсир, маленькую деревянную шкатулку, открыл ее и поставил перед герцогом. Шкатулку наполнял желтый порошок.

- Одна драхма [Единица веса (1,77 г - торговая, 3, 89 г аптекарская).] убивает через тридцать дней после принятия яда, две драхмы через пятнадцать.

Чезаре понюхал порошок и саркастически улыбнулся.

- Я хочу провести эксперимент. Сколько яда в этой коробочке?

- Две драхмы, ваша светлость.

Герцог протянул ее Корвинусу.

- Глотай, - спокойно приказал он.

Маг вжался в спинку кресла.

- Мой господин!

- Глотай, - повторил Борджа, не повышая голоса.

- Вы хотите моей смерти, ваша светлость?

- Смерти? Неужели ты признаешь себя смертным, ты, великий Корвинус Трисмегистус, чьи знания шире и глубже безбрежного океана, ты, неподвластный болезням и старению плоти, проживший уже две тысячи лет? Или сила этого яда столь велика, что он может лишить жизни даже бессмертных?