Игорь Шумейко - ГИТЛЕРОВСКАЯ ЕВРОПА ПРОТИВ СССР. НЕИЗВЕСТНАЯ ИСТОРИЯ Второй Мировой

В напутственной правительственной телеграмме командующему соединением «Н» говорилось: «Вам поручается одна из самых неприятных и трудных задач, что когда-либо вставала перед британскими флотоводцами, но мы остановили свой выбор на Вас и полагаем, что Вы выполните свой долг до конца»

Мне кажется, что Черчилль в этой телеграмме стилизовался под знаменитый флажковый сигнал адмирала Нельсона, последний перед открытием огня в Трафальгарской битве: «Англия надеется, что каждый исполнит свой долг».

Соединение «Н» (Эйч) Сомервилла включало: линейный крейсер «Худ», линкоры «Резолюшн» и «Вэлиент», авианосец «Арк Ройал», легкие крейсера «Аретьюза» и «Энтерпрайз», 11 эсминцев. В Мерсэль-Кебире, выбранном первым объектом атаки, находились французские линкоры «Дюнкерк», «Страсбург», «Прованс», «Бретань», лидеры «Вольта», «Могадор», «Тигр», «Линкс», «Керсайнт» и «Террибль», гидроавианосец «Коммандант Тест». В Оране (несколько миль к востоку) находились эсминцы, сторожевики, тральщики и переведенные из Тулона недостроенные корабли.

Соединение «Н» подошло к Мерсэль-Кебиру утром 3 июля 1940 года.

В ультиматуме Сомервилла, написанном по поручению «правительства Его Величества», после напоминаний о совместной боевой службе, коварстве немцев и прежней договоренности между правительствами Британии и Франции о том, что перед капитуляцией на суше французский флот присоединится к британскому или затопится, французскому командующему морскими силами в Мерсэль-Кебире и Оране предлагалось на выбор четыре варианта действий:

1) выйти в море и присоединиться к британскому флоту для продолжения борьбы до победы над Германией и Италией;

2) выйти в море с уменьшенными экипажами для следования в британские порты, после чего французские моряки будут сразу репатриированы, а корабли будут сохранены для Франции до окончания войны (за потери и повреждения предлагалась полная денежная компенсация);

3) в случае нежелания вообще допустить возможность использования французских кораблей против немцев и итальянцев, чтобы не нарушать перемирия с ними, выйти под английским эскортом с уменьшенными экипажами во французские порты в Вест-Индии (например, в Мартинику) или в порты США, где корабли будут разоружены и сохранены до конца войны, а экипажи репатриированы;

4) затопить корабли в течение 6 часов...

В случае отказа от вышепредложенного я имею приказ правительства Его Величества использовать все необходимые силы для предотвращения попадания Ваших кораблей в руки немцев или итальянцев (...)».

И теперь представьте все «опции» французского адмирала Женсуля. Немцы в Париже. Правительство Франции заключило перемирие, может, и близкое к капитуляции, но это его, французское правительство, пытающееся спасти страну в сложившихся условиях. Сдать корабли англичанам — нарушить условия перемирия и согласно немецкому ультиматуму, полученному тем же утром, последует «пересмотр условий перемирия» (конечно, в сторону утяжеления условий для Франции). И даже затопить их по сохранявшему силу приказу главнокомандующего он не может. Остается только сражаться. Дико даже представить: впервые после 1815 года (Ватерлоо) французы сразятся с англичанами... с которыми еще неделю назад они воевали бок о бок!

И представьте теперь варианты британского адмирала: перед ним не какие-нибудь ловкачи-нейтралы, а герои-моряки, вчерашние его боевые друзья. Которые как раз менее всех повинны в том, что сухопутные силы Франции разгромлены. Их-то с британцами боевая работа была вполне успешна. (И никакого Вацлава Гавела рядом, ни Горбачева с Новодворской, и никого из ПАСЕ — чтобы хоть посоветоваться: расстреливать боевых друзей или...)

В 10.50 на эсминце «Фоксхаунд» поднят сигнал: «В случае непринятия условий ультиматума адмирал Сомервилл не даст французским кораблям покинуть гавань». В подтверждение этого английские гидросамолеты в 12.30 сбросили на главном фарватере несколько магнитных мин.

Срок ультиматума истекал в 14 часов. В 13.11 на «Фоксхаунде» подняли новый сигнал: «Если вы принимаете предложения, поднимите на грот-мачте квадратный флаг; иначе открываю огонь в 14.11».

С момента появления английского эсминца в гавани Мерсэль-Кебира французские корабли развели пары, экипажи разошлись по боевым постам. Береговые батареи находились теперь в готовности открыть огонь. На аэродромах стояли, прогревая моторы для старта, 42 истребителя. Все корабли в Оране были готовы выйти в море, а 4 подлодки только ждали приказа, чтобы образовать барьер между мысами Ангуиль и Фалкон. Тральщики уже тралили фарватер от английских мин. Всем французским силам на Средиземном море была объявлена тревога, 3-я эскадра в Тулоне из четырех тяжелых крейсеров и двенадцати эсминцев и шесть крейсеров в Алжире получили приказ выйти в море готовыми к бою и поспешить на соединение с адмиралом Женсулем, о чем тот должен был предупредить англичан.

А Сомервилл уже лег на боевой курс. Его эскадра в строю кильватера находилась в 14 000 м на норд-норд-вест от Мерсэль-Кебира, курс — 70, скорость — 20 узлов. В 16.54 (в 17.54 по британскому времени) раздался первый залп. Пятнадцатидюймовые снаряды с «Резолюшн» упали близким недолетом в мол, за которым стояли французские корабли, засыпав их градом камней и осколков. Спустя полторы минуты первым ответил «Прованс», стреляя 340-мм снарядами прямо между мачтами стоящего справа от него «Дюнкерка». Адмирал Женсуль вовсе не собирался вести бой на якорях, просто тесная гавань не позволяла всем кораблям одновременно начать движение (на что и рассчитывали англичане!). Линкорам было приказано построиться в колонну в порядке: «Страсбург», «Дюнкерк», «Прованс», «Бретань». Суперэсминцы должны были выходить в море самостоятельно. «Страсбург», кормовые швартовы и якорная цепь которого были отданы еще до попадания первого снаряда в мол, начал движение немедленно. И только он покинул стоянку, как в мол попал снаряд, осколки которого перебили на корабле фалы, сигнальный рей и пронзили трубу. В 17.10 (18.10) капитан 1 ранга Луи Коллинс вывел «Страсбург» на главный фарватер и 15-узловым ходом направился и море. За ним рванулись 6 эсминцев.

Когда залп 381-мм снарядов поразил мол, на «Дюнкерке» отдавали швартовы и травили кормовую цепь. Буксир, помогавший сняться с якоря, был вынужден обрубить швартовы, когда в мол попал и второй залп. Командир «Дюнкерка» приказал немедленно опорожнить цистерны с авиабензином и в 17.00 отдал приказ открыть огонь главным калибром. Позже вступили в дело и 130-мм орудия. Поскольку «Дюнкерк» был ближайшим к англичанам кораблем, на нем и сосредоточил свой огонь «Худа» — бывший партнер по охоте за немецкими рейдерами. В тот момент, когда французский корабль начал отходить со своего места стоянки, первый снаряд с «Худ» попал ему в корму и, пройдя через ангар и унтер-офицерские каюты, вышел через бортовую обшивку в 2,5 метра ниже ватерлинии. Этот снаряд не взорвался, поскольку тонких плит, которые он пронзил, было недостаточно для взведения взрывателя. Однако в своем движении через «Дюнкерк» он перебил часть электропроводки левого борта, вывел из строя кран для подъема гидросамолетов и вызвал затопление топливной цистерны левого борта. Ответный огонь был быстрым и точным, хотя определение расстояния затруднялось условиями местности и нахождением между «Дюнкерком» и англичанами форта Сантон.