Игорь Шумейко - ГИТЛЕРОВСКАЯ ЕВРОПА ПРОТИВ СССР. НЕИЗВЕСТНАЯ ИСТОРИЯ Второй Мировой

А теперь контрольный пакет — у Российского правительства. Остальные терминалы — думаю, ничего страшного не будет, если это окажутся частные терминалы. В общем, несмотря на кризис, есть такое объективное явление, как рост экономики Кингисеппского района. Если в 96—97-м годах мы были дотационным районом, в 98-м году вышли «на ноль», то в 99-м году мы стали донорами областного бюджета...

Помню, как тяжело «проходили» в 1995—1996 годах материалы об Усть-Луге. Кто там? Что там? Ощущение, что несколько одиночек-энтузиастов в Ленинградской области схватились с международным монстром при полном равнодушии всей страны. Вроде и победили, и отмечены: новый глава района Александр Дрозденко тоже ушел на повышение в Ленинградскую область, а непосредственный руководитель проекта — Владимир Якунин — стал главой российских железных дорог. Но по отклику в общественном сознании все это было похоже на... выигрыш нашими где-то очень-очень далеко одного непринципиального футбольного матча, права на трансляцию которого вдобавок не были выкуплены...

Понимание приходит с запозданием. Вот в 2006 году нужен был ответ на действия другого ветерана «санитарно-кордонной службы» — Литвы, грозившей отрезать сообщение с Калининградской областью. На переговорах с литовцами нужен был ответ — реальнаяальтернатива (не дирижабли какие-нибудь!) железной дороге, перерезаемой литовцами. Санкт-Петербург, превращающийся в песенно-декоративный порт, просто не мог ничем помочь в этой ситуации. И что ж оказалось? Единственный реальный, проверяемый, просчитываемый ответ: паромная линия Калининград — Усть-Луга, наш самый глубоководный порт на Балтике. Само его наличие лишило Литву позиций транспортного монополиста, и тогдашний кризис благополучно разрешился...

Завершаю свой геополитический экскурс в город — крупнейший порт России времен Ливонской войны, возвращающий свое значение в нынешние времена.

Наиболее рискованная глава... Вроде бы я намекаю в своем заглавии на некую однопорядковость политики Lebensraum im Osten (нем. — жизненное пространство на Востоке) и эту уже почти пресловутую Энергетическую хартию. И этим словно еще раз сопоставляю авторов — то есть фюрера и нынешний Евросоюз. Сложность в том, что некоторые стереотипы въелись в сознание настолько, что и многие европолитики, да и наши сторонники «открытых обществ», пожалуй, совершенно искренне считают отказ России ратифицировать Энергетическую Хартию недопустимым эгоизмом, попыткой давления...

Глава Евросоюза (Председатель Европейской комиссии) Жозе Мануэль Баррозу: «Не дадим сегодня энергоресурсам расколоть Европу, как раньше ее раскалывал коммунизм».

Юрий Вдовин, либерал, эколог, специалист по справедливому распределению ресурсов:

«...ратификация Договора Энергетической хартии (ДЭХ) неоднократно откладывалась. Формальных причин и поводов выдвинуто достаточно, но главное, видимо, в том, что для России, к сожалению, энергоресурсы превращаются в единственное средство поддержания себя в виде влиятельной международной силы, способной влиять на иностранных потребителей энергоресурсов благодаря их зависимости от наших поставок нефти и газа. Ратификация же ДЭХ вводит этот документы в правовую базу РФ и во многом уравнивает партнеров по договору и ослабляет возможность энергетического шантажа (курсив мой. — И.Ш.)... Других способов подъема благополучия в экономике страны и повышения ее авторитета в мире нынешняя власть не хочет знать, потому что это требует реальных, а не имитационных реформ в экономике, что, в свою очередь, требует и реальной демократизации страны, а не суррогата в виде идиотской суверенной демократии (...)»

Действительно, как России быть хорошим энергопартнером без дрейфа в энергомонополисты, энергошантажисты? Ведь продавать-то нефтегаз нужно Евросоюзу, где, хотим или нет, сложились определенные ценности, фобии. Если просто назвать их стереотипами, предвзятыми штампами — делу это не поможет...

Тут нужен пример действительно неожиданный, резко расширяющий мыслительные горизонты. Мне еще в 2005—2006 годах довелось публиковать материалы о самом, пожалуй, «святом бизнесе» для Европы — альтернативной энергетике. О мощном триумвирате: Германе Шеере, Клаусе Тиссене и нашем Жоресе Алферове, более других продвинувших солнечную энергетику. О генеральной идее Шеера — создании аналога МАГАТЭ — «Международного агентства по возобновляемой энергии». Сегодня Герман Шеер, создатель IRENA (латинская аббревиатура «Международного агентства по возобновляемой энергии»), принимает совершенно заслуженные поздравления. Агентство работает, тысячи и тысячи солнечных батарей — работают...

Но вот какая цифра времен моей работы над альтернативноэнергетическими статьями мне запомнилась более всего. Она проверяема, да и вообще — очевидна. Одна и та же солнечная электростанция в России в самом среднем исчислении будет давать в 2 раза меньше энергии, чем в Германии.

Это самый объективный показатель, удельная энергия солнца, приходящаяся на квадратный метр, там и там.

И еще информация — тоже на уровне буквально учебника «Природоведения», пятого, кажется, класса. Энергия ветров, рожденных также от неравномерного прогрева солнцем атмосферы, убывает с Запада на Восток. Поэтому в Европе, особенно в Приморской Европе, можно ставить ветростанции. А вот до городов Сибири (Кызыл, Иркутск, Красноярск...) господствующие атлантические ветры доходят столь ослабленными, что главная там проблема — смог. Даже самые малые загрязнения воздуха при многонедельном безветрии накапливаются шапками над городами.

Итог этого — признаю — странного экскурса в «Природоведение»:

Если подсчитать точнее (и это будет необходимо сделать!), то окажется, что солнечной и ветровой энергией Россия в сравнении с Европой сильно обделена. Наверное, на два-три порядка. (Есть же еще такое понятие: извлекаемая энергия.)

Но что такое наши нефть и газ? Та же солнечная энергия, только сконденсированная и сбереженная за миллионы лет! Вот до какого убийственно простого вывода пока не доходила европейская мысль. Вот прекрасное новое поле для применения еще Гуго Гроциевого «естественного права»! Ничто мне не препятствует свести всю энергетическую коллизию к следующей простой аналогии. У г-на X ящик сгущенного молока, а у г-на Y — цистерна цельного молока. Y говорит: молоко настолько важный особый, жизненный продукт, что в его владении не должно быть места шантажу, монополизму, и потому давай обеспечим «равный доступ» к твоему ящику сгущенки!