Анна Гранатова - Плутоний для Фиделя. Турецкий гром, карибское эхо

Свое видение Карибского кризиса в эксклюзивном интервью специально для нашей книги представил легендарный советский разведчик, руководитель аналитического отдела КГБ СССР, генерал-лейтенант Николай Сергеевич ЛЕОНОВ.

Во время напряженных «тринадцати дней конфликта» Николай Сергеевич находился в Мексике, выполняя задание разведывательного центра КГБ, но, будучи давним другом Фиделя Кастро, внимательно следил за происходящим.

— Николай Сергеевич, как вы оцениваете взаимоотношения Союза и Кубы к моменту, когда разразился Карибский кризис?

— Наши отношения с Кубой развивались бурно начиная с 1960 года, когда мы с Микояном полетели к Фиделю. Вскоре были восстановлены дипломатические связи между Кубой и Советским Союзом. Сам Хрущев себя называл личным другом Фиделя. Однако, к сожалению, не только сам Хрущев, но и каждый очередной руководитель нашей страны, пришедший после Хрущева на его место и сконцентрировавший в своих руках высшую политическую власть, взаимодействия с Кубой, обязательно совершал какую-то грубую ошибку. Иногда со стороны советских и российских политических лидеров это были не просто ошибки, а резкие и оскорбительные выходки в отношении Кубы. Но об этом я расскажу подробнее потом, а сейчас, конечно же, надо поговорить о ракетном кризисе 1962 года. Тогда глава нашего Политбюро Никита Хрущев, который был инициатором постановки ракет на Кубу, убедил Фиделя дать согласие на эту очень опасную операцию. Фидель, посоветовавшись с ближайшими помощниками, несмотря на весь очевидный риск, дал согласие.

— Это было ответной реакцией Хрущева на размещение американских ракет в Турции?

— Американские ракеты в Турции уже стояли. И не только в Турции были «Юпитеры», и в Италии стояли американские ракеты. У Советского Союза противодействия не было, а «Юпитеры» могли достичь стратегических центров Союза за четверть часа. Очевидно, «Юпитеры» выполняли функцию психологического давления, ракеты ставили поближе к нашим границам, но пустить их в ход не рассчитывали. У США тогда было 1300 бомбардировщиков, и при таком количестве авиации в случае реальной войны совершенно не нужны никакие «Юпитеры».

И вот Никите Хрущеву пришла в голову мысль ответить США тем же, психологическим давлением, разместив наши ядерные ракеты в непосредственной близости от США — на Кубе. Хрущев не предполагал, что реакция США будет столь резкой и жесткой! А Фидель Кастро дал на размещение ракет согласие, понимая, что Штаты готовят новое вторжение на Кубу — провал операции в заливе Свиней в апреле 1961 года не давал США покоя. Есть разведданные, что вторжение на Кубу намечалось именно в октябре 1962 года. А вместо этого — грянул Карибский кризис. То, что Штаты свергли бы режим Кастро без наших ракет, — очевидно. Когда советские ракеты появились на Кубе, то весь мир оказался прикован к маленькой Кубе. Слишком велика была опасность третьей мировой, и весь мир этого боялся.

И тогда США дали публичные гарантии, что они не тронут Кубу, а без наших ракет они такое вряд ли бы сказали.

Была проведена операция под кодовым названием «Анадырь», на Кубу было переброшено огромное количество нашего военного снаряжения, в том числе ракетная дивизия, вооруженная по последнему слову техники. Были там и баллистические ракеты с ядерными боеголовками Р-12 иР-14, которые различались между собой по радиусу дальности полета. И эти ракеты могли достигать жизненно важных, стратегических центров США. Перебросили огромное количество ракет противокорабельных. Кубинцы согласились на все, и на операцию «Анадырь», и на монтаж баллистических ракет. Управление ракетной установкой с ядерными боеголовками — сложное дело, и потребовалось большое количество военнослужащих, чтоб привести эти установки в функциональную боеготовность. В общей сложности на Кубу было переброшено порядка 45 тыс. наших военных — ракетная дивизия, несколько полков танковых и мотомеханизированных, авиация, в том числе и бомбардировочная. И все это было организовано в огромной тайне, такой серьезной и глубоко продуманной, что не произошло никакой утечки информации, американцы ни о чем не догадывались, и это было просто поразительно. Об этом я вспоминаю в своей книге «Лихолетье».

Американская разведка и хваленое ЦРУ все проморгали. И этот профессиональный позор, наверно, будет жечь сердца цээрушников до конца их карьеры. Спохватились они поздно. Американские спецслужбы прекрасно видели, что много кораблей возле Кубы плавает, но как это интерпретировать — они не знали. Примерное количество судов, курсировавших тогда в районе Карибского бассейна, было около двухсот. Но все это так грамотно было замаскировано, что американцы ничего не заподозрили инио чем не догадались. «Анадырь» — это, пожалуй, был самый серьезный провал ЦРУ в эпоху холодной войны. Отмечу, что в ту эпоху противостояния Союза и США хваленые цээрушники вообще постоянно проваливались. Они только хвастались тем, какие они великие, а в реальности терпели поражение за поражением, в Иране, во Вьетнаме, во время операции в заливе Свиней на Кубе и так далее.

Цээрушники спохватились лишь, когда их высотные разведывательные самолеты U-2, фотографировавшие с воздуха Кубу, зафиксировали наши ракетные установки. Многие наши ракеты уже стояли на боевых позициях. Осознав, что бомбить готовые к боевым действиям ракетные установки нельзя, есть риск ответного удара, — американцы серьезно призадумались. И тогда была объявлена морская блокада Кубы.

Огромную роль в урегулировании кризиса сыграл министр обороны США Роберт Макнамара. Это был один из немногих «голубей» в правительстве Кеннеди. Его в мирном урегулировании кризиса поддерживало еще 10, максимум 20 процентов всего исполнительного комитета. Остальные — процентов 80, если не больше, требовали немедленного вторжения на Кубу. Макнамара и президент приняли волевое решение — кризис будет урегулирован мирно. Невозможно первым же ударом авиации США разбомбить абсолютно все установки русских, а это означает ответный удар. И поэтому Кеннеди принял решение — войны не будет.

О том, как развивались события во время морской блокады Кубы, написано множество книг. Однако нигде не говорится о главном — как, собственно, воспринимали все это сами кубинцы. Пишут про Хрущева, пишут про Кеннеди, а про Фиделя — нет, будто и не было с его стороны огромного риска, когда кубинский лидер дал согласие разместить советские ракеты на своей территории.

С кубинцами в ходе этого кризиса вообще не считались, вот в чем главная проблема! Их использовали как инструмент, как винтик в машине большой политики. И обида кубинцев на Союз была обоснована, они шли на колоссальный риск, давая согласие на «Анадырь», на установку советских ракет на своей земле. Но когда ракеты монтировали, то кубинцев в эту зону не пускали. Фидель позже вспоминал, что если бы к его людям доверия было больше, то и большая политика была бы иной. И в этой большой политике и Союз, и Куба могли бы диктовать Штатам свои условия, а не соглашаться на условия противника. Но когда Хрущев решил вывести ракеты с Кубы, то об этом Фиделя даже не поставили в известность! И Фидель совершенно неожиданно узнал, что уже ведутся работы по демонтажу ракет!