Виктор Устинов - Политические тайны Второй мировой

Таким образом, главная ударная сила приграничных округов к 22 июня 1941 года — механизированные корпуса — были не боеготовны, и опора на них была заведомо ложна. А ведь на них «возлагалась задача разгрома вторгшихся на нашу территорию крупных мотомеханизированных соединений противника» [301] Там же, л. 74. . Так обстояло дело с механизированными корпусами, входящих в состав приграничных армий. Не в лучшем состоянии была боеготовность механизированных корпусов, непосредственно подчиненных командующим войсками округов, и входивших в состав второго оперативного эшелона.

К началу Великой Отечественной войны из шести механизированных корпусов, которые должны были находиться в непосредственном распоряжении командующих Киевским и Западным особыми военными округами, относительно боеспособным был лишь один — 15-й механизированный корпус КОВО, дивизии же остальных корпусов еще не закончили формирование и имели очень небольшое количество устаревшей материальной части [302] Там же, л. 79. . В результате этих обстоятельств у командующих фронтами не было боеготовых подвижных сил, с помощью которых они могли воспрепятствовать продвижению танковых сил немцев в глубь советской территории. Оставалась надежда на стрелковые дивизии армий второго эшелона, но в середине июня все фронтовые резервы, как Западного особого военного округа, так и Киевского особого военного округа, по решению Наркомата обороны приступили к «скрытой перегруппировке внутри приграничных округов. Из всех дивизий, составлявших резерв западных военных округов, более половины были приведены в движение» [303] Военная мысль, № 2, 1979, с. 31. . При этом, выдвигаясь, они располагались не на фронтовых оборонительных рубежах, где они должны были встретить противника и нанести ему наибольший урон, а сосредотачивались в районах, удаленных от государственной границы на 200–300 км. Часть этих соединений неспешно перебрасывалась по железной дороге, а значительное их количество выдвигалось походным порядком ночными переходами [304] ЦАМО РФ, Ф.15, оп.11600, д.1062, л. 80. . Их задача состояла в том, чтобы нарастить силу нанесения контрударов приграничных армий по вторгшемуся противнику и перенести боевые действия на его территорию. Но через трое-четверо суток после начала войны они сами подверглись разгрому танковыми группами немцев и их остатки поспешно отходили на восток.

Если бы Наркоматом обороны была объективно оценена боевая мощь приграничных армий и правдиво вскрыта неготовность механизированных корпусов к ведению боевых действий, то тогда высшее военное руководство должно было в корне пересмотреть характер ведения боевых действий в начале войны и выстроить ее заново: на других принципах и на других основах военного искусства.

План прикрытия мобилизации и стратегического сосредоточения был отработан без опоры на прошлую военную историю России, и в нем просматривался шаблонный подход к ведению боевых действий на всем протяжении будущего советско-германского фронта от Балтийского до Черного моря. В нем определялись не только участки обороны всех двенадцати приграничных армий, но и оборонительные полосы каждой дивизии первого эшелона, за исключением самого северного 800-километрового участка границы с Финляндией, где наши войска должны были прикрывать лишь отдельные направления. На всем остальном протяжении государственной границы устанавливалась единая система обороны. [305] История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945 гг. Т.1.М, 1960, с. 473.

Группировка войск создавалась без достаточного учета вероятных направлений наступления противника. Оборона не имела оперативной глубины, а оперативные резервы были незначительны, и, как правило, их планировалось вводить по частям. Необходимость действовать на широком фронте вызывало стремление военного руководства страны равномерно прикрывать все операционные направления, что приводило к чрезмерной растянутости сил и средств, к линейности обороны на всей западной границе Советского Союза. Плохая обеспеченность стыков позволили противнику легко осуществить глубокие прорывы и охватывать открытые фланги наших войск.

История обороны русского государства против нашествий врагов с западного направления не знала примеров равномерного распределения сил русской армии в одну линию вдоль государственной границы. Из-за большой протяженности границ это невозможно было сделать, и наши предки всегда старались выявить до начала войны намерения врагов и на основных направлениях его действий выстраивали глубокое эшелонирование войск, а резервы размещали в местах, удобных для маневрирования. Русские военачальники помнили изречение М. Кутузова о том, что «ошибка, допущенная в первоначальной расстановке сил, едва ли может быть исправлена в ходе всей войны». Перед вторжением наполеоновской армии в пределы России, три русских армии располагались на путях вероятного наступления противника: 1-я и 2-я Западные армии генералов Барклая-де-Толли и князя П. Багратиона прикрывали направления Волковыск — Смоленск — Москва, а 3-я обсервационная армия генерала П. Тормасова стояла в районе Луцка с задачей не допустить продвижения французской армии в юго-западные области России.

На такой же основе были составлены планы сосредоточения и развертывания русской армии генералами Д. Милютиным и М. Драгомировым, и они отвечали задачам и целям обороны страны. В тех планах русская армия опиралась на крепости Привисленского края, а основные ее силы были глубоко эшелонированы на направлениях Петрограда и Москвы. В 1912 году военный министр царской России генерал Сухомлинов в интересах кайзеровской Германии составил другой план, который относил рубеж стратегического развертывания русской армии в глубь страны, на линию Неман — Западный Буг — Ковно — Белосток — Брест, что делало польский край беззащитным при вторжении со стороны Пруссии и Австро-Венгрии [306] Медиков В.А. Стратегическое развертывание. Т. I. M., 1939, с. 214–215. . Из-за такого расположения войск Россия с началом Первой мировой войны быстро потеряла Польшу и свои западные губернии.

Нас никогда не покидают ошибки прошлого, и они присутствуют в нашем сознании как занозы, пока новые события, хорошие или плохие, не вытеснят их. Зная историю заведомо неверного стратегического сосредоточения и развертывания русской армии перед Первой мировой войной, военачальники Красной Армии главные силы решили сосредоточить в приграничных округах, выделив большую часть сил в состав армий, расположенных в приграничном поясе, глубиной от 10 до 100 км. Само решение не может вызвать у нас возражения, но способы его выполнения были избраны неверные.