Валентин Варенников - От Сталинграда до Берлина

В начале сентября мы получили пополнение и, как и предвидел командир полка, развили наступление на Лозовую. Это крупный железнодорожный узел, который фактически обеспечивал связь между двумя промышленными центрами – Харьковским и Донбасским. Естественно, немецко-фашистское командование уделяло этому объекту большое внимание. Кроме того, в Лозовой, занимавшей выгодное стратегическое положение, и прилегающих районах размещалось большое количество штабов, узлов связи, арсеналов, различных складов – особенно с боеприпасами и продовольствием. На железнодорожном узле чуть ли не все пути занимал в огромном количестве подвижной состав, обеспечивающий все воинские перевозки на юге. Кстати, именно Лозовая, как и некоторые другие населенные пункты, была тем центром, где немцы вначале сосредотачивали все награбленное на оккупированной территории, а затем вывозили в Германию. Особенно много отсюда было вывезено продовольствия. Все это, естественно, обязывало командование гитлеровской армии удерживать Лозовую любой ценой.

В то же время командование нашего Юго-Западного фронта, выполняя требования ВГК и замысел Ставки в этой операции, тоже сосредотачивало внимание на этом оперативно-стратегическом направлении. С захватом Лозовой мы не только лишали Гитлера одного из источников продовольственного снабжения, а также возможности маневрировать силами и средствами вдоль фронта, но и обеспечивали перспективу стремительного выхода к Днепру в районе Днепропетровска и Дежнева.

Подавляя противника артиллерией и авиацией, не ввязываясь в затяжные бои там, где немцы подготовили узлы сопротивления, а обходя их, 35-я гвардейская стрелковая дивизия стремительно развивала наступление на Лозовую с темпом 20–25 километров в сутки. Для того времени такие темпы были, конечно, высокими. При этом был учтен печальный опыт недалекого прошлого, который мы приобрели на этом же направлении, и теперь соединения, т. е. их 1-й и 2-й эшелоны, резервы, а также пункты управления, тылы и все необходимое для обеспечения наступления, двигались компактно, не растягиваясь. Даже аэродромная сеть с полевым базированием обеспечивалась своевременно, и войска не только надежно прикрывались истребительной авиацией, но и по вызову немедленно проводили бомбоштурмовые удары там, где этого требовала обстановка. Кстати, наша авиация, как правило, наносила удары по объектам, которые находились вне населенных пунктов.

16 сентября дивизия ворвалась на западную и юго-западную окраину Лозовой. Стремясь окружить и уничтожить противника в городе, командир дивизии отдал приказ 100-му гвардейскому стрелковому полку стремительно выйти на западную окраину Лозовой и не допустить отхода врага на запад. Опрокидывая все на своем пути, полк устремился к намеченной цели. Однако немцы, приобретя к этому времени капитальный опыт попадания в окружение и испытывая на себе постоянно действующий сталинградский синдром, бросили все и начали спасаться бегством, не желая попасть в кольцо окружения.

Вообще сейчас сложно судить, что именно в то время доминировало: то ли страх попасть в окружение, то ли мощные удары частей дивизии с фронта, т. е. с востока. Но к утру 17 сентября в городе не было ни одного гитлеровца, кроме, разумеется, пленных. Противнику не удалось вывезти даже минимум, советскими частями были захвачены большие трофеи – огромное количество продовольствия и другого имущества, награбленного оккупантами на нашей территории.

16 сентября мы захватили Лозовую, а уже 19 сентября с боями форсировали реку Самару (есть такая речушка на Украине), перерезали магистраль Новомосковск – Павлоград и 22 сентября вырвались к левому берегу Днепра. Это была победа! Тем более войска вышли компактно, сохранив силы и потенциал для дальнейших действий, для броска через эту могучую преграду.

Оглядываясь назад, на бои на Левобережной Украине, автор обязан подчеркнуть, что они были, конечно, не триумфальным шествием, хотя немцы уже испытали на себе, что такое Сталинград. Нет, это были тяжелые, изнурительные бои и операции. Часто с переменным успехом: приходилось не только наступать, но и отступать, оставляя уже освобожденные территории. Однако в итоге мы все же опять наступали! И, начиная с Курской битвы, стратегическая инициатива в целом для всей Красной армии полностью и бесповоротно перешла в наши руки.

Немецко-фашистское командование, учитывая эту общую ситуацию, конечно, выработало соответствующие и тактику, и стратегию. В крупном плане еще весной оно увидело, что советские войска способны, невзирая на грозящую опасность с флангов, опрокинуть все, что было на их пути, и выйти к Днепру. И хотя такой удар, в котором участвовала и наша 35-я гвардейская стрелковая дивизия, немцы весной и парировали, а ударная группировка Юго-Западного фронта в тот раз была отброшена к Северному Донцу, вывод гитлеровцы сделали однозначный: надо готовить надежный стратегический рубеж на Днепре. Одновременно они считали необходимым упорной обороной отдельных районов и мощными контрударами и контратаками измотать советские войска на территории Левобережной Украины. И если Красной армии и удастся выйти к Днепру, то это, по их мнению, должны быть обессиленные, обескровленные войска, которые не только не способны будут форсировать эту широченную реку, но вообще окажутся не в состоянии предпринять хотя бы какие-нибудь активные действия. То есть надо как минимум довести наши войска до положения, в котором они оказались после выхода из окружения весной сорок третьего года.

Одновременно немецко-фашистское командование намеревалось сделать все для сохранения сил вермахта и не допустить больших потерь в сражениях на Левобережной Украине. В этих целях после Курской битвы и прорыва нашего Юго-Западного фронта в районе Изюма тактика действий частей и подразделений немцев стала весьма шаблонной – днем они оказывали максимальное сопротивление на занимаемом рубеже, в том числе, и особенно, в населенных пунктах, вызывая тем самым наш огонь на города и села, и одновременно частью сил готовили в тылу очередной промежуточный рубеж. С наступлением темноты главные силы они выводили на этот рубеж, оставляя прикрытие, которое вело беспорядочный интенсивный огонь далеко за полночь, поджигая дома и различные строения, а затем быстро уходили на своих транспортерах и машинах. Часто минируя при этом дороги и различные объекты.

Однако у немецких генералов далеко не все получалось из того, что от них требовал Гитлер. Ушло безвозвратно то время, когда немецко-фашистские войска захватывали пядь за пядью нашу землю. Теперь музыку заказывали мы, и под ее мелодии вынуждены были танцевать в гитлеровской ставке.