Рене Кастр - Мирабо: Несвершившаяся судьба

Выход в свет на русском языке подробной биографии Мирабо — событие долгожданное и значимое. Еще четверть столетия назад А. З. Манфред, известный специалист в области истории Франции XVIII века и автор блестящего очерка о Мирабо, входящего в состав изданной уже посмертно, хорошо знакомой историкам книге «Три портрета эпохи Великой французской революции», отмечал, что «в нашей стране о Мирабо по-настоящему никогда не писали». Однако после упомянутого эссе Манфреда в отечественной историографии так и не появилось ни одной работы, посвященной этой, несомненно, одной из самых ярких и спорных фигур в истории Французской революции. Не выходили у нас и книги о Мирабо зарубежных авторов. Создалось впечатление, что наше общество настолько устало от героев Великой французской революции — Жан Жака Руссо, Марата и Робеспьера, что до Мирабо читатель уже никогда не доберется.

Между тем это был совершенно необыкновенный человек. Простой депутат Генеральных штатов от Экс-ан-Прованса, но необычайно яркий и талантливый, он сумел добиться невероятной популярности. А ведь тогда для популяризации идей не было ничего из тех технологий, что находятся в распоряжении политиков сейчас, за исключением разве что обыкновенного печатного станка. Его возможности Мирабо и сумел использовать в полной мере, одновременно создав своеобразный информационный центр, впоследствии получивший название «ателье Мирабо». В этом центре готовились тексты, пользуясь которыми он произносил свои речи, быстро становившиеся знаменитыми везде, где только умели читать по-французски. Познакомившись с книгой Рене де Кастра о Мирабо, читатель узнает о многих новшествах того времени, ныне прочно вошедших в обиход политической жизни и находящихся в компетенции наук, изучающих вопросы управления социальными процессами.

Рене де Кастр (1908–1987) является признанным мэтром в жанре исторической биографии наряду со столь знаменитыми писателями, как Андре Кастело, Марсель Брион и Анри Труайя, чьи сочинения, посвященные историческим деятелям, писателям и людям искусства, хорошо знакомы русскому читателю. Его перу принадлежит более тридцати произведений, сюжеты которых в основном связаны с историей Франции XVIII века. Он является автором книг о госпоже де Помпадур, госпоже Дюбарри, госпоже Рекамье, о Шатобриане, Бомарше, маркизе Лафайете, Генрихе IV, Людовике XVIII. Он уже известен в нашей стране — его книга о госпоже де Помпадур выдержала на русском языке уже два издания, а биография Бомарше была опубликована в 2004 году в серии «ЖЗЛ».

Рене де Кастр принадлежал к старейшей аристократической французской семье. Одна из первых написанных им биографий, получившая награду Французской академии, была посвящена известному политическому деятелю XVIII века маршалу де Кастру (1727–1801), с которым автора связывали родственные узы. В книге о Мирабо читатель тоже встретится с маршалом де Кастром, равно как и с другими представителями этого выдающегося семейства. Так что для него все эти биографии знаменитостей той эпохи — дело еще и семейное.

Рене де Кастр окончил Высшую школу политических наук, занимал в течение ряда лет пост вице-президента Общества французских литераторов, а в 1972 году стал «бессмертным» — членом Французской академии. Таким образом, наука и литература переплелись в его творчестве, и обращение к жанру биографии стало своего рода предопределением.

Судьба Мирабо была ему интересна как с точки зрения большого исторического времени, являющегося предметом философии истории, так и с точки зрения микроистории, в том числе и потому, что она неоднократно соприкасалась с судьбами рода де Кастр. Жизнь рода как часть национальной истории — вот главный предмет его изучения. Причем его интересуют не только сами факты, но и альтернатива им, события, которые стали бы возможны, изменись что-то в предопределяющих их условиях. Его суждения порой оказываются достаточно субъективными, но это отнюдь не обязательно является отрицательной чертой научного исторического исследования.

Оноре Габриэль Рикети де Мирабо (1749–1791) вошел в историю Франции прежде всего как борец против тирании и деспотизма, но вместе с тем и как олицетворение едва ли не всех пороков, которые только свойственны человеку. Среди мыслей Родена об искусстве есть замечательное описание скульптурного портрета Мирабо, выполненного его современником Ж. А. Гудоном. «Посмотрите на Мирабо — явно проступает эпоха. Вид задорный, парик в беспорядке, одет небрежно. Революционная буря захватила этого хищника, он сейчас зарычит. Передано и происхождение. Весь облик властный, прекрасные, дугой очерченные брови, высокомерный лоб — это родовитый аристократ, но изрытые оспой, обрюзглые, демократические щеки, короткая, могучая шея связывают его со средним сословием: он выбран его представителем, он его любимец. Профессия — трибун. Рот выдается вперед, как рупор, и для того, чтобы слова его неслись дальше, Мирабо закидывает голову, так как он небольшого роста, подобно большинству ораторов. У таких людей природа развивает грудную клетку в ущерб росту. Неопределенный и вместе с тем надменный взгляд ни на ком не останавливается, а парит над большим собранием. Согласитесь, что это изумительный фокус — вызвать посредством одного бюста представление о целой толпе, скажем более, о целой стране, которая насторожилась и слушает. Наконец, индивидуальный характер. Посмотрите на эти чувственные губы, на этот двойной подбородок, на эти трепещущие ноздри, — вам станут ясны пороки этого человека: разгульные привычки, потребность в наслаждениях».

По рождению граф Мирабо принадлежал к высшему слою французского общества, но так получилось, что бесконечные унижения, испытываемые им в лоне своей собственной семьи, сделали его невероятно свободным духовно человеком, ибо ему, так же как и людям материально обездоленным, было нечего терять. Накануне революции он не был связан никакими обязательствами ни по отношению к своей семье, ни по отношению к своему сословию. Достаточно вспомнить, что ему лично довелось весьма близко столкнуться с таким распространенным во Франции эпохи абсолютизма явлением, как «летр де каше» или «тайные письма» (lettre de cachet). Это королевские указы об изгнании, о заточении в тюрьму без суда и следствия, в которых современники справедливо видели крайнюю степень произвола со стороны королевской власти, а стало быть и верх деспотизма.

Еще совсем молодым человеком Мирабо испытал на себе действие подобных тайных указов короля, подписанных по настоянию маркиза Виктора Рикети де Мирабо (1715–1789), его родного отца.