Виталий Пенской - Иван Грозный и Девлет-Гирей

Готовились к решающей схватке и татары. Накануне вечером на поле боя прибыл Девлет-Гирей с основными силами крымского войска, своей «гвардией» (в т.ч. мушкетерами-туфенгчи) и артиллерией. Выслушав доклады своих военачальников и показания пленных (как писал Курбский, «два шляхтича изымано живы, и от татар приведено их пред царя. Царь же нача со прещением и муками пытати их; един же поведал ему то, яко достояло храброму воину и благородному; а другий, безумный, устрашился мук, поведал ему по ряду: “Иже, рече, малый люд, и того вящее четвертая часть на кош твой послано”…» {77} 77 Курбский A.M. История о великом князе Московском… Стб. 63. ), хан ободрился. Оказывается, все было не так уж и плохо, как представлялось ему ранее. Действительно, даже если взять за основу летописное повествование о сражении, то 60 тыс. татар должны были противостоять 7 тыс. русских воинов. И даже если полагать, что летопись сильно преувеличила численность бойцов с обеих сторон, тем не менее совершенно очевидно, что на стороне татар оказалось значительное численное превосходство. К тому же они обладали артиллерией, которой у русских не было. Перед ханом возникла соблазнительная возможность разгромить немалую часть русского войска прежде, чем основные силы рати Ивана IV смогут помочь полкам Шереметева, и Девлет-Гирей решил воспользоваться представившимся шансом. Отказавшись от первоначального намерения продолжить отступление, Девлет-Гирей перегруппировал свои силы и вознамерился взять реванш за унизительные поражение накануне и утрату коша.

На следующий день, 4 июля, с рассветом (между 5.00 и 6.00) сражение возобновилось снова. На склонах холмов у урочища закрутилась круговерть конной схватки — конные сотни с той и другой стороны одна за другой налетали друг на друга, осыпали стрелами и время от времени вступали в рукопашный бой. Лучше вооруженные и защищенные отборные русские всадники, к тому же прекрасно понимавшие, что у них нет иного выхода, как или победить, или умереть, теснили татар. Ожесточенность схватки все время нарастала. По словам татарского хрониста Хурреми-челеби, «войско татарское потеряло дух и пришло в расстройство. Ханские сыновья калга Ахмед-Герай и Хаджи-Герай, пять султанов в бесчисленное множество знатных и простых ратников мусульманских пали под ударами неверных; совершенная гибель была уже близка…» {78} 78 Негри А. Извлечения из турецкой рукописи. С. 384— 385. Примечательно, что связывал кризис в ходе сражения османский писатель прежде всего с усталостью лошадей, что и немудрено — лишившись большей части запасных лошадей и совершая в течение последних дней форсированные марши, татары действительно сидели на чрезвычайно утомленных лошадях, тогда как русские могли перед началом сражения сменить уставших коней на свежих.

Об ожесточенности схватки и о том, что перевес в ней на первых порах оказался на русской стороне, со слов очевидцев и участников сражения писал и А. Курбский. По его словам, русские ратники «…так бишася крепце и мужественнее теми малыми людьми, иже все были полки татарские разогнали. Царь же един остался между янычары (очевидно, что под ними князь разумел тех самых ханских мушкетеров-тюфенгчи или сейменов. — П.В.): бо было с ним аки тысяща с ручницами и дел (пушек. — П.В.) не мало…». Однако атака русских детей боярских, ободренных успехом, на позиции ханской гвардии, предпринятая в 8-м часу утра, была отражена. Взять татарский лагерь, укрепленный кольцом из повозок и арб и окопанный рвом и частоколом из заостренных кольев, без поддержки артиллерии, силами одной лишь конницы, было невозможно. И русские всадники очень быстро убедились в этом, когда опьяненные победой, попытались на плечах бегущего неприятеля ворваться в татарский лагерь. Встреченные залпами ханских мушкетеров и артиллерии в упор, они в беспорядке отхлынули назад. К несчастью, при этом был тяжело ранен и едва не попал в плен И.В. Шереметев, под которым был убит конь {79} 79 Курбский A.M. История о великом князе Московском. Стб. 63. Интересное описание укрепленного ханского лагеря дал турецкий хронист Реммаль-ходжа, сопровождавший предшественника Девлет-Гирея Сахиб-Гирея в его походах. См.: Inalchik H. The Khan and the Tribal Aristocracy: The Crimean Khanate under Sahib Giray I // Harvard Ukrainian Studies. Vol. Ill—IV. Part 1.1979-1980. P. 460-461. .

Неожиданное ранение русского полководца разом изменило весь ход битвы. «Татаровя ж, видевшее царя своего между янычары при делех, паки обратишася; а нашим уже справа без гетмана помешалась…» {80} 80 Там же. Стб. 63-64. Добавим к этому, что Хурреми-челеби, описывая памятный для татар поход 1555 г., так объяснил причины победы хана в сражении. По его словам, «…сын Девлет-Герая, Мухаммед-Герай-султан, оставленный отцом стеречь Крым, устыдясь проводить время в покое и бездействии, тогда как отец и его и братья были в походе, собрал, без позволения на то Девлег-Герая, сколько можно было храброго войска и, пустившись с ним на помощь и подкрепление отцу, прибыл именно в то самое время, когда войско мусульманское близко уже было к бегству. Помня божественные слова: «Знайте, что рай обретается под тенью мечей», он немедля, с криком «Аллах! Аллах!» ударил на неприятельский лагерь. Это движение придало силы изнемогавшему ханскому войску; оно снова завязало бой, и неверные были разбиты» {81} 81 Негри А. Извлечения из турецкой рукописи. С. 385. . Правда, прибытие ханского сына со свежими силами никак не отмечено в русских источниках, поэтому проверить правдивость этого сообщения пока не представляется возможным. Одно ясно точно, что после ранения Шереметева его товарищ, малоопытный в ратном деле воевода Л. А. Салтыков растерялся и не смог взять управление битвой в свои руки. Конные схватки продолжались, по сообщению Курбского, еще почти 2 часа, но перевес теперь перешел на сторону татар, и около «пятово часу дни» (т.е. в 10-м часу утра) русские были разбиты — «…большую половину войска христианского разогнаша татаровя, овых побита, храбрых же мужей не мало и живых поймано…». Те, кто не погиб или не был взят в плен, «з бою съехали, розметав с собя оружие» и порознь, врассыпную устремились на север, к Туле {82} 82 Курбский А.М. История о великом князе Московском… Стб. 64; ПСРЛ. Т. XIII. С. 257. . А в плен попали, надо сказать, многие русские ратники. В руках торжествующих татарских воинов оказались, к примеру, князь Г.И. Долгорукий Большой, три князя-брата Василий, Иван и Михаил Мосальские, Н.Ф. Плещеев и П.Н. Павлинов из того же рода Плещеевых, отец 4-й жены Ивана Грозного А. Колтовской и многие другие дети боярские и дворяне. Всего же в татарском плену оказалось до сотни детей боярских — во всяком случае, в 1557 г. из плена «на окуп» было отпущено 50 пленников, а в наказе сыну боярскому И. Кочергину, сопровождавшему литовских послов, годом ранее была названа цифра в 70 пленных {83} 83 Б К. С. 231,299,301; Памятники дипломатических сношений Московского государства с Польско-Литовским государством. Ч. 2. С. 488; ПСРЛ. Т. XIII. С. 276; ТКДТ. С. 124,159. .