Морис Самюэл - Кровавый навет (Странная история дела Бейлиса)

"Это было моим первым знакомством с "Протоколами Сионских мудрецов", и я спросил Дидса, как они попали в его руки? - Он ответил тихо и грустно: "Вы найдете копии их во многих полевых сумках британских офицеров, и... они этому верят! Протоколы были занесены сюда британской военной миссией со времени ее службы на Кавказе, в ставке великого князя Николая Николаевича".

2.

Интерес к "Протоколам" сперва дошел до своего апогея, а затем стал спадать;* но миллионы людей во многих странах их прочитали, и они оставили после себя в умах людей западного мира осадки ненависти, подозрительности и страха, или, иначе сказать, некую восприимчивость, использованную (261) нацистами со смертоносным успехом в Германии, и отнюдь не безуспешно во многих других странах.

Оставшиеся в живых поборники дела Бейлиса и распространители протоколов с удовлетворением увидели, как их "крестовый поход" освобождения мира от еврейского засилья был перенят Гитлером и доведен до "совершенства" не снившегося его предшественникам.

После революции путь русского антисемитизма был неровный. Согласно коммунистическому кредо проявлять антисемитские чувства считалось просто неприличным, а когда нацисты ввели антисемитизм в свою программу, отвращение к этим извращенным и злобным чувствам еще больше увеличилось.

Казалось естественным, что коммунистическое общество будет относиться к антисемитизму, как к контр-революционному явлению, и не потерпит его. И, действительно, нельзя отрицать того, что в первые ленинские годы коммунистической власти, антисемитизм в России исчез из виду.

Но надо сказать, что это только "казалось естественным", так как даже коммунисты не могут отрицать что под Сталиным антисемитизм снова появился фактически, даже тогда когда его отрицали принципиально.

Это, конечно, не был нацистский антисемитизм или похожий на практику царских реакционеров. Никогда не подразумевалось, что евреи низшая порода людей, которую для блага страны необходимо изгнать, подавить или уничтожить. Никто также не смел предлагать чтобы исключение евреев из какой-либо профессии было узаконение. Но если можно сказать, что коммунистический антисемитизм отличается от нацистского абсолютно, а от царского только до некоторой степени, то это потому что опять всплывают знакомые, характерные черты.

Можно было бы следующим образом суммировать антисемитизм в Советском Союзе: нет ничего предосудительного в каждом отдельном еврее - он также, как и всякий другой, может быть превращен в лояльного гражданина; но необходимо последовательно обескураживать всякое его желание или попытку сохранения еврейской культуры и традиции в любой (262) форме, религиозной или секулярной, особенно на древне-еврейском языке, но также и на идиш.

Посредством постоянного давления, лишая евреев их традиционнного образовательного и воспитательного материала (т.е. нужных им книг), всего того, что составляет органическую и историческую часть еврейской культуры, власть заставляет её вымирать и растворяться в русской культуре.

Совершенно очевиден результат такой тактики: уничтожение еврейства как такового; еврейство, лишенное своей основной духовной пищи (древних книг, позволяющих ему изучать еврейскую историю и традицию), не может не задохнуться в чужой ему атмосфере, и не перестать существовать.

Сейчас большевистская тактика по отношению к еврейству, если не в физическом, то в духовном смысле, может быть приравнена к дореволюционной, выраженной в свое время в антисемитской прессе: "Жиды должны быть поставлены в такие условия, при которых они постепенно будут вымирать; задача эта должна быть разрешена нашим правительством и нашими самыми способными людьми". (Но тут для справедливости надо отметить - коммунисты не употребляют оскорбительного слова "жид").

Другие меньшинства в Советском Союзе поощряются получаемыми ими стипендиями, всякими льготами для постройки школ, субсидиями театрам, для издания печатного материала, газет, всего того, что необходимо для сохранения культурного быта народа. Некоторые из этих меньшинств гораздо малочисленное чем евреи, и ни одно из них не имеет такого богатого культурного и духовного наследия.

Только в последнее время поступающие отовсюду протесты заставляют Советское правительство уступать и соглашаться на выпуск некоторого ничтожного печатного материала, позволяющего евреям частичное самоопределение. Еще несколько десятилетий такого голода, таких ничтожных подачек и эти жалкие уступки никому не будут нужны, так как никого больше не останется, чтобы ими воспользоваться.

Мы могли бы, может быть, взглянуть на первые вспышки сталинского антисемитизма вылившиеся в конечном счете в "дело врачей", приведшие к уничтожению в Советском Союзе (263) большей части еврейской интеллигенции с неоправданной снисходительностью, назвав эти вспышки личными "ошибками" и идиосинкразией Сталина. Но мы видим еще более обескураживающие явления в советском антисемитизме нашего времени; мы замечаем в советской прессе с неровными интервалами* странные высказывания, никак не соответствующие общей схеме коммунистической антирелигиозной политики. Их нельзя рассматривать, как логический вывод из враждебного отношения советского правительства к израильскому государству.

Мы вернее можем судить о значении этих высказываний изучая такое злостное произведение как книгу (в 192 стр.) "Иудаизм без прикрас", написанную Трофимом Корнеевичем Кишко. Эта книга была напечатана осенью 1963 г., но она привлекла к себе внимание не ранее весны 1964 г., когда стали раздаваться энергичные протесты, многие из них от иностранных коммунистов, за пределами С.С.С.Р.

Конечно, мы ожидаем со стороны коммунистов презрительного отношения к любой религии (основанного на их "научной" платформе) и не ждем никаких поблажек для еврейской религии; однако, в этой книге обвинения в обскурантизме и антикоммунизме перерождаются в поносительство всего еврейства, преданного своей традиции. Почти все внимание автора уделено тому, что он считает аморальностью иудаизма - религии, по его мнению, проповедующей воровство, обман и ненависть к людям иных вероисповеданий.

Автор заявляет, что в "Мишне" найдена была следующая интерпретация заповеди: "не укради" - Не укради и не причиняй никакого другого вреда твоим соседям - евреям - хаверим; что же касается "гоев" - людей иных вероисповеданий, то евреи, согласно еврейскому учению, могут присваивать себе их имущество потому что Иегова отдал все богатства иных народов в пользование евреев. Или еще иначе: "Талмуд - моральный развратитель - он прививает дух торгашества и вымогательства - учение Талмуда пропитано презрением к работе. Евреи очень любят разглагольствовать по поводу заповеди запрещающей им лжесвидетельствовать; однако, когда речь идет о благополучии какого-либо еврея, лжесвидетельство и даже ложная присяга - дозволены; все что (264) требуется, учит "святое писание", это опровергнуть в своем сердце данную ложную присягу".