А Самсонов - Знать и помнить

В тылу перестраивалась вся жизнь для обеспечения нужд фронта. Под руководством ЦК партии и Государственного Комитета Обороны проходила мобилизация сил и средств.

Однако 1941 год для судеб нашей Родины был годом безмерной трагедии. Наши войска отходили на восток. Многие дивизии, корпуса и армии попали в окружение, не всем удалось пробиться через линию фронта на соединение со своими. Тысячи воинов в тылу врага переходили к партизанским действиям. Сотни тысяч оказались в плену.

На территории, захваченной противником летом и осенью 1941 года, до войны проживало около 42 процентов населения СССР. Неисчислимы были материальные потери.

Читатель В. А. Леонтьев (г. Химки Московской обл.), возражая против моего понимания объективных и субъективных причин развития событий, пишет: "К началу войны Германия в 2 - 3 раза превосходила нас как в экономической, так и в военной мощи. Это превосходство, помноженное на двухлетний опыт ведения войны с достаточно мощными Францией и Англией, было решающим в первый период войны". По мнению В. А. Леонтьева, мы были слабее противника и экономически, и в военном отношении, хотя в предвоенные годы народ воспитывался на доктрине "ответим на удар тройным ударом". Где же истина?

Далее В. А. Леонтьев пишет: "Если же говорить в целом о значении экономической мощи страны во время войны, то будет огромной несправедливостью замалчивать и не анализировать тот факт, что, несмотря на потерю ряда экономически важных районов, мы уже к 1943 году производили вооружений в 1,5 - 2 раза больше, чем Германия. Наша экономическая мощь была заложена в предвоенные 10 - 12 лет.

Это доказывает превосходство нашей системы. Вот о чем надо говорить и писать! Вот в чем правда истории! И никто не сможет отрицать и замалчивать роли И. В. Сталина в этом! Вы же помните, что почти все операции, начиная со Сталинградской, проводились только тогда, когда было обеспечено полуторно-двойное превосходство в людях, боевой технике, боеприпасах... Всего этого у нас не было в 1941 году. Это тоже правда, и этой правде тоже надо смотреть прямо в глаза".

Со всем этим нельзя не согласиться. Но вдумчивый исследователь не может ограничиться констатацией этого очевидного факта. Он, видимо, задаст себе вопрос: почему всего этого у нас не было в 1941 году, а может, в какой-то степени что-то и было? А как оно использовалось: разумно ли, в соответствии ли с требованиями военной стратегии и оперативного искусства или, может быть, с недостаточной компетентностью?

Ведь вот, например, тоже общеизвестно, что мы имели по меньшей мере 10 - 15 лет, чтобы в мирной обстановке планомерно готовиться к отражению агрессии, так как справедливо считали, что она неизбежна. Правильно ли мы готовились? Достаточно ли целеустремленно происходило это в разные периоды?

И вот при анализе фактов мы убеждаемся, что действительно, до 1937 года подготовка в основном протекала в правильном русле. Мы первыми поняли необходимость массирования танков и первыми создали их крупные объединения в виде корпусов. Мы первыми занялись проблемой воздушного десантирования войск и достигли в этом ощутимых успехов. Наши ученые С. П. Королев, В. П. Глушко и их коллеги были пионерами в разработке реактивного оружия. Мы первыми создали воздушные армии и неплохие образцы боевых самолетов. Наша ствольная артиллерия была непревзойденной. Наши советские военные теоретики В. К. Триандафиллов, М. Н. Тухачевский и другие разработали теорию глубокой операции с использованием всех видов современной боевой техники.

Но я опять вынужден вернуться к 1937 году. Что же произошло тогда? Первый заместитель наркома обороны и начальник управления боевой подготовки Маршал Советского Союза М. Н. Тухачевский был объявлен врагом народа, равно как семеро его соратников. Вот как о них писали: "Наймиты одного иностранного государства, подлейшие изменники родины, они имели задание от своих хозяев: всеми доступными способами подорвать мощь РабочеКрестьянской Красной Армии - любимого детища народов СССР, подорвать обороноспособность первого в мире социалистического государства рабочих и крестьян. Тухачевский, Якир, Уборевич, Корк, Эйдеман, Фельдман, Примаков, Путна - вот трижды презренные, ненавистные имена участников этого, ныне разгромленного, шпионского ядра фашистских разведчиков" [Передовая статья "Правды" за 11 июня 1937 года].

Все, что Михаил Николаевич Тухачевский, этот гениальный человек, не побоюсь этого слова, задумал и со своими соратниками воплощал в жизнь, было объявлено вредительством. Танковые корпуса были расформированы. Из-за пустых споров некомпетентных людей, не желавших покинуть милое их сердцу кавалерийское седло, задерживались разработки и пуск в серию нашей первоклассной танковой техники (KB и Т-34). Воздушно-десантное дело заглохло; один из его главных энтузиастов и теоретиков, П. И. Гроховский, был направлен на хозяйственную работу в Осоавиахим.

Конструкторы реактивной техники С. П. Королев и В. П. Глушко оказались на Колыме. Многие их коллеги погибли. Знатоки теории и практики боевого применения военно-воздушных сил Я. И. Алкснис и Я. В. Смушкевич были также репрессированы.

В результате этого всю отлаженную машину подготовки страны к обороне начало лихорадить.

После XX съезда КПСС мы, историки, занялись всей этой проблематикой. Но затем наступили годы застоя, механизм торможения научной мысли был включен, что называется, на полную мощь. С целью выведения из-под справедливой критики Сталина и его ближайшего окружения в тот период пошли на то, что фактически признали фашизм более эффективной системой руководства экономикой, чем социализм! В самом деле, гитлеровская клика за семь лет (с 1933 по 1939 год) сумела всесторонне подготовиться к войне, а нашей социалистической стране этого срока оказалось недостаточно, и это при тех колоссальных жертвах, которые принес наш народ, чтобы создать современную индустрию! Если наша экономика и наша система позволили стране в невероятно трудных условиях первых полутора лет войны организовать военное производство и превзойти в нем преуспевающего противника к 1943 году, то разве в предвоенные годы, когда уже гремели залпы второй мировой, целенаправленная мобилизация нашей экономики в интересах обороны не создала бы необходимого превосходства в силах и средствах над агрессором?

Вот почему я считаю, что трагедия 1941 года уходит корнями в трагедию 1937 года. Потеря бдительности перед лицом зримой агрессии - и преступное недоверие к своему народу...

Конечно, недостаточно сформулировать все, что я сказал выше. Надо всесторонне обосновать это, опираясь на документы и объективный анализ. Но здесь вновь подчас вступает в действие механизм торможения. Он не полностью преодолен и сейчас. Лица, в той или иной степени наделенные властью, и ныне не допускают до конца правдивого освещения фактов истории, исходя из того, что история - касается ли это художественных произведений или научных исследований - способна воспитывать народ только на положительных фактах и явлениях.