Дмитрий Язов - Маршал Советского Союза

Дмитрий Рогозин, философ новых времен, мудро подметил: «Русский народ – это государствообразующая нация, это становой хребет России. Именно русские собрали Русь, превратили ее в Россию, а затем в союзное государство. Любое ухудшение самочувствия русского народа немедленно отражается на здоровье всего государства. Суть всех проблем в конечном счете сводится к переживаниям русскими своей национальной проблемы». Нет, не вся Москва – Вавилон. Какая польза человеку возлюбить тьму больше света?..

Далее я поехал на свою родину, в Омск. Не ожидал, что придет в аэропорт так много моих земляков. Перед отлетом позвонил Марии Степановне, жене брата Михаила. Она, по-видимому, и поведала Галине Ивановне Кусковой, главному редактору газеты «Омское время», о моем приезде.

Последний раз в Омске я был в 1990 году, мать моя Мария Федосеевна была достаточно бодрая, хотя ей пошел 87 год, но теперь, в августе 1994 года, она меня не узнала. Высохшая, с бесцветными глазами, вспомнила своих детей, говорила, что Дмитрий военный. Так и не поверила, что я ее сын. Лишь дня через два узнала и заплакала: «Видишь, какая я стала, пережила всех».

В обществе академика Леонида Георгиевича Горынина, его супруги Генриетты Станиславовны, профессора Александра Дмитриевича Колесникова мы на двух машинах выехали в Тару, ей как раз в эти дни исполнилось 400 лет. Ехали по левому берегу Иртыша. Проехали Сарагатку – родину моего дальнего родственника Михаила Григорьевича Язова. Прекрасные леса, плантации подсолнуха, гречихи, пшеницы и такое веселое разнотравье.

Впереди Большереченск, родина академика Л.Г. Горынина, здесь мы и остановились у его племянницы на крутом бреге Иртыша. Варили уху из карася и стерляди. Давно я так беззаботно не отдыхал.

Тару называют бабушкой Омска. Необходимость создания крепостей и укрепленных пунктов в Сибири обусловливалась тем, что в этих краях кочевал хан Кучум. Его войско разоряло местные племена и народности, которые признали власть русских. А это были ханты, манси, татары. И потому московские власти порешили выше Тобольска в центре многолюдной Аялынской волости заложить новый русский город.

Возглавить поход и строительство поручили князю Андрею Васильевичу Елецкому.

В царском наказе князю Елецкому указывалось: «Идти ставить город вверх Иртыша на Тару-реку, где бы государю было впредь прибыльнее, чтоб пашню завести и Кучума-царя истеснить и соль устроить».

В Таре нас встретили радушно. Шла служба, затем крестный ход в Спасской церкви. Владыка Феодосии – митрополит Тарский и Омский в сопровождении паствы и казаков с иконами обошел вокруг церкви. Затем процессия и весь гуляющий люд направились к стадиону, где состоялось красочное представление событий – от прихода на Тару-реку князя Елецкого до наших дней.

Возвращаясь из Тары, мы опять остановились в Болыдереченске, теперь уже у сестры Леонида Георгиевича. Пироги с груздями, отварной картофель с грибами, огурцы, помидоры с грядки – сибиряки гостеприимны и хлебосольны, у них все, что есть, – стоит на столе!

Не обошлось без встречи с омичами. И хотя Галина Ивановна Кускова дала малозаметное объявление в «Омском времени», народу пришло столько, что полуторатысячный зал не вместил всех желающих…

На вопросы отвечал около двух часов, если не более. Главный вопрос: почему разрушен Советский Союз? Потом последовал вопрос с подковыркой: «В.И. Варенников не согласился с амнистией, а вы согласились – почему?» Я ответил, что Валентину Ивановичу было предъявлено обвинение только по статье 64 – «измена Родине», что доказать это было невозможно, потому суд и вынес оправдательный приговор. Мне же предъявлялось обвинение по статьям 64 п. «а» и 260 п. «б» УК РСФСР. Все знают, что такое статья 64 п. «а», а вот статья 260 гласит: «Злоупотребление властью, превышение или бездействие власти». Статья, как говорит адвокат, резиновая: превысил власть – виноват, ничего не делал – опять виноват. Доказывать в суде невиновность по этой статье весьма сложно. Поэтому мои опытные адвокаты посоветовали согласиться с амнистией.

Еще один вопрос: «Поговаривают, что вы были противником профессиональной армии? Так ли это на самом деле?» На этот вопрос мне было не впервой отвечать: все летчики и инженерно-технический состав в ВВС – офицеры-профессионалы. И на флоте почти все подводники – офицеры и мичманы – профессионалы. Профессионалами я называю и ракетчиков, они решают задачу нанесения удара. Так о чем же идет речь? О Сухопутных войсках? Но им надо платить, а это пока неподъемно для экономики государства. Некоторые специалисты считают, что для перехода к профессиональной армии необходимо увеличить военный бюджет в 20 раз.

И еще один весьма веский аргумент: в известном конфликте в Персидском заливе американцы задействовали сначала профессионалов. Но все же вынуждены были призвать резервистов, более ста тысяч человек.

Довелось мне ответить и на вопрос о землетрясении в Армении. Его мне задал представитель местной армянской диаспоры. В зоне бедствия оказалось около 700 тысяч человек. Для спасения людей задействовали все, что можно было использовать. В воздухе одновременно находилось до 400 тяжелых самолетов, везли тяжелые краны из Японии, Германии, США, Англии, Канады, было развернуто шесть полков гражданской обороны. Работали днем и ночью.

Скажу прямо, по Армении ходили провокационные слухи, что якобы это было вовсе не землетрясение, а взрыв ядерного боеприпаса на большой глубине и что вывозят людей не в Сочи, а в Сибирь, чтобы лишить армянский народ своей Родины…

Армения вся в ссадинах и царапинах, как говорил один юморист: «Народы все чаще сближаются для рукопашного боя». Но я бы еще добавил: впереди этих народов шагает безответственная интеллигенция. Но в отличие от «демократической» интеллигенции России армянская надолго усвоила уроки Истории. Армения – наш союзник, и наши узы дружбы никакими ухищрениями не разорвать. В этой связи я вспоминаю откровения президента Всемирного Конгресса Эдгара Бронфмана: «Я не устаю повторять: суть демократии не во власти большинства, а в защите интересов нашей нации от большинства. Была у меня беседа с бывшим министром иностранных дел Шеварднадзе. Я не хочу впадать в мелодраматизм, но должен вам сказать, что у этого человека я увидел слезы на глазах, когда мы расставались».

Ошибается Бронфман, у Шеварднадзе вовсе не было слез, когда стреляли в осетин и абхазцев, да и в русских, которые встали на их защиту. Но если бы в Армении какой-нибудь безумец вздумал стрелять в русских, армянин загородил бы россиянина своей грудью. Поэтому у меня так много друзей в Армении.