Брайан Фаган - Археология. В начале

Гордон Уилли и Филип Филлипс расширили горизонты своей предыдущей работы в монографии (1958), явившейся вехой в американской археологии. Они приложили свои методики ко всем археологическим материалам обеих Америк. Самое важное это то, что они разработали стадии развития для всего континента. Эти стадии определялись технологиями, экономическими данными, структурами поселений, традициями искусства и социальными факторами, а не хронологией, которая, по их мысли, была менее важным соображением.

С 1920-х по 1950-е годы ни один вопрос так не волновал американских археологов, как установление возраста памятников и находок. Дойдя до пределов прямых исторических связей, у них уже не было возможностей датировать древние американские культуры. Типологии и схемы классификации, основанные только на стратиграфии, позволяли узнать сравнительный, а не истинный возраст находок, не абсолютные даты. Первый прорыв произошел в начале ХХ века, когда астроном из Университета Аризоны Эндрю Дуглас приступил к изучению годовых колец деревьев на юго-западе США. К 1929 году Дуглас разработал точную хронологию для памятников на юго-западе, которая охватывала период от современности до первых веков до нашей эры. К сожалению, дендрохронология хорошо подходит для тех районов, где выражены сезонные изменения роста и имеются благоприятные условия для сохранности дерева. Этот метод сейчас успешно используется для северных территорий.

В иных местах до 1949 года археологическая хронология устанавливалась главным образом посредством умозаключений и догадок. Именно тогда ученые из Чикагского университета Джеймс Эрнолд и Уиллард Либби описали радиоуглеродный метод датировки археологических материалов (Либби — Libby, 1955). В течение нескольких лет радиоуглеродной датировке были подвергнуты сотни памятников по всему миру. Впервые итоги работы с реальными числами заменила результаты исследований предыдущих лет, основанных на предположениях. Наконец, археологи могли сравнить далеко находящиеся друг от друга памятники и культуры, используя универсальную временную шкалу. Теперь они могли сместить акцент с хронологии и классификации на иные проблемы.

Как до, так и после появления радиоуглеродной датировки в археологии ставили акценты на изучении поселения людей на фоне изменений природных ландшафтов — пионерами в этом направлении стали Сирил Фокс и другие полевые исследователи в Британии (Фокс — Fox, 1932), а также на интерпретациях, построенных на основании тщательно изученных региональных серий. Очевидным был следующий вывод: материальная культура человека и социальная организация развивались от простых форм до бесконечно сложных. С того времени многочисленные отчеты о доисторических эпохах во всем мире и обширные обобщения в отношении больших культурных областей позволили составить общие положения о прогрессе в доисторические эпохи (Брейдвуд и Брейдвуд — Braidwood and Braidwood, 1983; Чайлд — Childe, 1942; Уилли — Willey, 1966,1971).

В конце 1930-х годов антрополог Джулиан Стюард задал вопрос: «Есть ли пути идентификации общих черт культуры десятков сообществ, разбросанных по разным культурным регионам?» В отличие от однолинейных эволюционистов, которые настаивали на том, что все сообщества прошли через одинаковые стадии культурного развития, Стюард предположил, что некоторые основные типы культур развиваются подобным образом в сходных условиях. Очень немногие конкретные черты культур будут регулярно появляться снова и снова. Другими словами, полилинейная эволюция культурпроходила в разных направлениях и с разной скоростью, а не по одному универсальному пути. Стюард также говорил об окружающей среде как о критической переменной и рассматривал ее как одну из причин изменения культуры. Идя по этому пути, он разработал метод распознавания путей изменения культуры под действием механизма приспособления к окружающей среде.

Назвав свои исследования изменений культур и окружающей среды экологией культуры, Стюард выдвинул три принципа (1955).

1. Схожие адаптации можно найти в разных культурах в сходной окружающей среде.

2. Ни одна культура не адаптировалась бы полностью к своей среде, если бы среда не оставалась неизменной в течение какого-то времени.

3. Изменения культур в любом месте приводят либо к социальному усложнению, либо к развитию совершенно новых форм культуры.

Стюард использовал эти принципы в качестве основы для изучения культур и их изменений. При этом он определял и выделял отличительные характеристики каждой культуры, ряд черт, которые он назвал ядром культуры. Например, он заметил, что африканский народ сэн, австралийские аборигены и индейцы фуэго организованы в патрилинейные(исходящие от отца) коллективы, формирующие культурный тип. Почему? Потому что схожие адаптации к окружающей среде привели к сходным социальным устройствам. Хотя окружающая среда у каждого из народов сильно отличалась, от пустынь и холода до дождливых равнин, практические требования к маленькой группе людей, на своей территории занимающихся охотой и собирательством, в основе были одинаковыми, несмотря на многие различия в деталях. Стюард использовал свою методику ядра культуры для выделения отличительных черт культуры охотников-собирателей, а также других типов культур.

Стюард изучал взаимоотношения между средой и культурой, которые формировали контекст и, следовательно, причины появления характерных черт культуры. Такие черты, как новый тип дома или форма социального устройства, можно было обнаружить в одной местности, потому что имела место диффузия, но это не объясняло, почему же принималась именно эта черта. Стюард приложил экологию культуры для решения таких вопросов, а также к таким проблемам, как, например, почему приспособление человеческих сообществ к разным средам обитания приводило к различным типам поведения. К диффузии и эволюции он добавил новую теорию: изменяющаяся адаптация к естественной среде. Другими словами, изучение изменения культур включает в себя изучение культур людей, а также изменений условий их обитания.

Экология культуры изучает общую картину того, как человечество адаптируется к окружающей среде и как изменяет ее. Человеческие культуры рассматриваются как открытые системы, потому что их институты могут быть связаны с институтами других культур и с окружающей средой. Окружающая среда, как открытая система, предполагает большую степень вариативности между отдельными современными и археологическими культурами. Любое объяснение культуры должно быть в состоянии трактовать изменения, обнаруживаемые в живых культурах, а не только в тех, которые создаются классификаторами археологических культур. Заметим, что многие факторы влияют на культурные системы, поэтому их упорядочивание может происходить только при понимании системы и тех процессов, в результате которых возникают как сходные, так и различные черты. Многие сложные факторы являются внешними по отношению к культуре и находятся вне зоны внимания археолога.