Брайан Фаган - Археология. В начале

Навыки работы раскопщика настолько разнообразны, что уровень профессиональной подготовки студентом-выпускником в археологии в основном достигается в процессе выполнения рутинных задач и освоения методов раскопок и исследования памятника под руководством опытного наставника. Что касается руководителя, то такие студенты являются не просто работниками, но и замечательными советчиками, которым можно изложить свои теории и детально обсудить интерпретацию памятника. Дружеская обстановка и радость хорошо организованных, ориентированных на студентов раскопок являются одними из самых ценных особенностей археологии.

Чарльз Хогхэм из новозеландского университета Отаго является одним из ведущих мировых специалистов по археологии Юго-Восточной Азии. Работая в тесном сотрудничестве с тайскими археологами, он сделал эффектные открытия: древние земледельческие селения, в которых возделывали рис, и хорошо сохранившиеся поселения бронзового века. В 1984 году он начал раскопки большого кургана Хок Фаном Ди в пойме реки Бэнг Пэконг. Из предыдущих тестовых раскопок, выполненных тайскими коллегами, он знал, что культурный слой находится на глубине 9 метров, а курган покоится на раковичных залежах. Во время пробного раскопа Хигхэм нашел «пустые глазницы доисторического человека», поэтому он предполагал, что, возможно, найдет захоронение.

После вскрытия самых верхних слоев на глубине 1 метр он дошел до более легких (светлых) песчаных почв. Он тщательно очистил поверхность слоя и обнаружил контур, свидетельствующий о засыпке могилы. Вскоре раскопщики открыли ряд могил рядом с основанием возвышающейся платформы со строением. Их лопаты открыли стенки замечательно отполированных черных сосудов, многие из которых были украшены криволинейными узорами. Возбуждение Хигхэма усилилось, когда он обнаружил четырнадцать могил. С платформы «я мог видеть ряд скелетов, останки мужчин, женщин и детей, даже крохотную могилу с перемешанными костями двух новорожденных, возможно, близнецов» (Хигхэм — Higham, 1996:283).

Раскопки углубились и достигли большого погребального помещения, была раскрыта пирамида круглых глиняных цилиндров, из которых когда-то должны были сделать горшки. Когда эту пирамиду убрали, то нашли скелет тридцатилетней женщины, ее лучезапястные мышцы (wrist muscles) были хорошо сформированы, возможно, сделаны из смеси глин. У нее были один или двое детей. Ее грудь была покрыта мелкими бусинками из раковин, а также имелось ожерелье из крупных белых продолговатых бусин. Хигхэм поднял верхнюю часть тела единым блоком с почвой и препарировал его в лаборатории. Там он нашел 120 787 бусин из раковин, они, когда были сшиты вместе, образовали две части изысканной верхней одежды. Должно быть, одежды принцессы сверкали на солнце. О ее богатстве и высоком социальном положении можно судить по результатам экспертизы технологии изготовления горшков, что подтверждается и блестящей полированной галькой, найденной у ее ног, и разбитыми сосудами, покрывавшими опять же ее ноги. Всего в двух метрах от нее Хигхэм нашел еще одну похожую могилу, покрытую кучей глиняных цилиндров, это была могила пятнадцатимесячного ребенка. Ребенок был украшен так же, как и его мать, и рядом с ним лежала маленькая наковальня, используемая в гончарном деле, уменьшенная копия тех, что применяются взрослыми. Хигхэм убежден в том, что ребенок в этой могиле — это дочь принцессы.

К моменту завершения раскопок, шесть месяцев спустя, Хигхэм обнаружил еще 139 захоронений от семнадцати до двадцати поколений специалистов-горшечников, торговавших горшками в обмен на экзотические украшения из раковин. Но ни одно из них не могло сравниться с великолепием могилы принцессы из Хок Фаном Ди.

Раскопки являются кульминационным моментом исследования археологического памятника. Во время раскопок получают данные, которые нельзя получить иным образом (Баркер — Barker, 1995; Хестер и другие — Hester and others, 1997). Подобно историческому архиву, почва археологического памятника является документом, страницы которого нужно расшифровать, перевести и интерпретировать, перед тем как написать точный отчет об обитателях памятника.

Не следует забывать, что раскопки — это разрушение. Археологические слои, так осторожно препарированные во время раскопок, разрушаются навсегда, а их содержимое перемещают. Здесь мы снова видим кардинальную разницу между археологией, естественными науками и историей. Ученый может легко воспроизвести условия своего эксперимента, историк может вернуться к архивам и произвести переоценку событий в жизни какого-либо политика. Но все, что остается у нас после раскопок, — это находки из траншей, оставшиеся нетронутыми части памятника, фотографии, рисунки, заметки, в которых зафиксированы наблюдения раскопщиков для вечности. Таким образом, точное фиксирование и наблюдения являются жизненно важными в повседневной работе археолога, не только ради точности собственного исследования, но и потому, что они создают архив археологической информации, к которой могут обратиться другие люди. Археологические памятники являются невозобновляемыми ресурсами. Поэтому ненаправленные раскопки бесполезны, так как осуществленные и значительные наблюдения будут похоронены в массе ненужных мелочей. Любые раскопки должны проводиться на основе здравого исследовательского проекта, целью которого является решение четко определенных задач.

Археологические раскопки не есть рытье по какой-то формуле, это тщательно управляемый процесс, при котором постоянно требуется творческое мышление. Имеются общие методики раскопок, но единственная подходящая зависит от памятника и этапа раскопок. Раскопки некоторым образом сопровождаются переговорным процессом, при котором достигается разумный компромисс между археологами и социальными либо коммерческим запросами современного общества. Необходимы специальные проекты исследований, учитывающие все нюансы их проведения (рис. 9.1).

Рис. 9.1. Раскопки по горизонтальной сетке укрепленного холма в Дейнбюри, Англия. Это исследование проводилось в течение многих лет, и его проекты постоянно модифицировались

Стоимость раскопок настолько велика, что сегодня проблемно-ориентированные раскопки являются скорее правилом, чем исключением, а лабораторные работы являются частью непрерывного процесса для оценки задачи исследования. Горы находок и записей, собранных во время даже короткого полевого сезона, включают сбивающую с толку массу взаимосвязанных фактов, которые исследователь должен оценивать и переоценивать в процессе изучения — в процессе постоянного рассмотрения предположений и гипотез, корреляции наблюдений и переоценки интерпретаций археологических свидетельств. Находки и планы являются основой стратегии исследователя, и они оказывают влияние на планы будущих полевых работ, они — основа постоянной переоценки целей исследования. Потребность в разумном планировании и проекте приобретает еще более острый характер при экологическом исследовании в археологии, при котором археологи пытаются понять изменения в человеческой культуре относительно природных систем, в которых обитает человек. Во многих отношениях проект исследования напоминает бизнес-план — это общая программа исследования.