Вадим Деружинский - Мифы о Беларуси

Но в том и состоит проблема, что сколько ни стирай чужое «историческое одеяло», сколько из него «чужую старую пыль» ни выколачивай, оно все равно не твое. Чужое постоянно вылезает, как шило из мешка, тысячами своих «шил». Колко, ой как колко спать под чужим историческим одеялом… Всем колко — летувисам под нашим литовским, русским под русинским Киева, нам — под московским. Куда ни повернись, колется всякими вопросами и противоречиями не только с историей, но — что хуже — и с менталитетом народа. Однако иные историки подобны индийским йогам: запросто спят на гвоздях противоречий.

Итак, прежде всего, в корне неверны представления коммунистических демагогов о «долитовских этнических реалиях беларусов как древнерусов».

А. Белый в своей статье называет Игоря Морзолюка «блестящим знатоком средневековой и новой истории Беларуси» и приводит цитату из его публикации 2003 года «Люди давней Беларуси: этноконфессиональные и социокультурные стереотипы (X–XVII века)»:

«Старобеларуская культурная и языковая традиция, традиции восточнославянской «долитовской» княжеской государственности беларуских земель начинают восприниматься окатоличенной шляхтой как «чужие», как история близкого, но соседнего этноса… Беларуские литвины содействовали культурному беларускому накоплению… но были убеждены, что это история и культура не их, а чужого народа».

Удивительная цитата! Тут что ни строчка, то «перл».

Во-первых , беларуский этнос, согласно энциклопедиям, сформировался только в XIV–XV веках. Этот научно установленный факт означает, что в «долитовский период» (до середины XIII века) наши предки никак не могли быть этносом каких-то «старобеларусов», как фантазирует Морзолюк.

Во-вторых , с чего он взял, что языковая традиция наших племен была не литовской, а якобы «славянской» или даже «старобеларуской»? Откуда Морзолюк знает, на каком языке говорили здешние племена до XIII века? Лингвисты, кстати говоря, убедительно доказывают, что наши предки кривичи, дреговичи и ятвяги были балто-язычными.

Еще в XIX веке летувисский историк С. Даукантас связывал славянизацию кривичей с «русским» фактором и указывал на дославянский балтский язык кривичей:

«Род кревов (krievai) так соединился с русами, что разговаривает по-русски, а не по-своему. Кревы…говорили на том же языке, что и литовцы, жемойты, леты, пруссы. В стране кревов было два языка — один письменный, так называемый русский, второй — людской, так называемый кревский».

Язык народа на самом деле был в то время промежуточным между балгским и славянским. Не случайно Папа римский Пий II (в миру Эней Сильвий Пиколомини; 1405–1464) в своей «Истории Чехии» писал:

«Литва своими просторами граничит с Польшей на востоке… Немного у литвинов городов, а также мало деревень… Язык народа — славянский. Это язык наиболее распространен и разделен на разные диалекты. Среди славян одни подчиняются Римской церкви, как далматы, хорваты, карнийцы и поляки. Другие придерживаются ошибок греков, как болгары, русины и многие из литвинов».

Этот факт опровергает представления А. Белого о том, что якобы литвины были этническими балтами, а беларусы-русины — этническими славянами.

Славянизация наших предков завершилась только в XIV–XV веках, а в «долитовский период» по-славянски говорили и писали князья-варяги (в том числе киевские князья) и их дружины с попами. Причем писали на церковнославянском языке, то есть на македонском диалекте болгарского языка. В итоге получается следующая картина: в Слуцке, скажем, сидит «на престоле» отпрыск киевского князя со своей русской дружиной не более 100–150 человек, а то и меньше, человек 50. Они хоть и славяноязычные, но никакие не «древние беларусы». А вот вокруг Слуцка живут порядка двадцати тысяч действительно «древних беларусов» — это ятвяги или дреговичи. Они балтоязычные, предки нынешних селян края. Пришлые вояки собирают с них дань, потому себя огородили земляным валом с частоколом — боятся бунта.

Вообще говоря, такую ситуацию следует называть иностранным игом — аналогичным татаро-монгольскому во Владимире-Суздальском княжестве или немецкому в Пруссии и Жамойтии. Но по традиции, возникшей еще при царице Екатерине II, все поставлено с ног на голову: автохтоны-балты объявлены «чуждыми литвинами», а киевские дружинники-варяги, коих максимум 1 % от населения региона, — «древними беларусами».

В-третьих , непонятно, почему «дорусский период» не оказывал никакого влияния на наших предков в «долитовском периоде», зато «долитовский русский период» не дал беларусам стать литвинами. Что за глупость?!

Частью Киевской Руси наши предки были каких-то 70 лет, а потом снова стали независимым Полоцким государством, как были до завоевания киевлянами. Нет логики в таком тезисе. Именно кровавый и с жертвами уход из-под власти Киева доказывает, что его русская и славянская суть была чуждой нашим предкам-кривичам в «долитовский период». Иными словами, литвинами (в ментальном смысле) мы были всегда — и в дорусский (докиевский) период, и во время его, и потом в «долитовский период».

Как писал в 1910 году Вацлав Ластовский в своей «Краткой истории Беларуси» (стр. 12–13), в 1190 году полочане избрали (сами!) себе князем Мингайло (видимо, ятвяга по происхождению). А тот после передал престол Полоцка своему сыну Гинвилу, который при крещении в православие взял имя Юрия и умер в 1199 году в Орше. Один только этот факт опровергает выдумки про какой-то «долитовский период» Полоцка.

Кстати, а как быть с Гинвиллом-Юрием, который женился на «русской княжне с Полоцка» и оставил высокородное потомство, тоже православное? Он кто по национальности? У Латышонка и Белого он непонятно кто: то ли «литовец, этнический балт», то ли «беларус, этнический славянин», так как принял православие и православное имя. Но этот замечательный «нюанс» показывает всю пикантность якобы «научного» подхода историков! Ведь точно так все наше население принимало вместе с православием чуждые для автохтонов еврейские и греческие имена, которыми нашпигована Библия. У историков же получается, что если человек взял вместо исконного балтского имени какое-то еврейское или греческое — то он якобы становится «беларусом», уже не «литвином».

Михаил Митин особо обращает внимание на эту главную глупость концепта Латышонка и Белого: у них везде понятие «русин Руси» имеет сугубо религиозный характер, тогда как выдуманное «беларус Белой Руси» является уже этническим!

И я тоже удивляюсь: как можно этническое, историческое и антропологическое понятие «беларус» сводить к православию? Вон в Эфиопии тоже православный народ. По Латышонку и Белому выходит, что эти негры — ближайшая наша родня!