Яровой Евгений - Мистика древних курганов

— На Украине в те времена грабили более основательно и не брезговали даже керамикой, — пошутил он. Действительно, трудно не согласиться с мнением специалиста. Ведь погребение у села Глиное — одно из немногих киммерийских захоронений на территории Приднестровья. Ранее обнаруженные здесь погребальные комплексы также оказались ограбленными в древности, и находок в них было гораздо меньше. Без сомнения, в данном случае Геродот сообщил реальные исторические факты: открытие здесь киммерийских погребений показало, что эти смелые и воинственные племена обитали не только в причерноморской степной полосе, но и проникали по руслам рек в глубинные районы Поднестровья и Буджака.

К сожалению, все открытые здесь памятники киммерийской культуры оказались разграбленными. В этом нет ничего удивительного: наверняка в каждом из них находилось немало драгоценных вещей и редких изделий, необходимых воинам в загробной жизни. Богатство погребального инвентаря и предопределило дальнейшую судьбу этих захоронений. По мнению некоторых современников, было неразумно навсегда оставлять мертвым то, что еще может пригодиться живым. Именно поэтому столь безошибочно вели в могилу грабительские ходы.

Но неужели все киммерийские погребения пострадали в древности? Теоретически южные курганы должны сохранить и нетронутые памятники этого периода. Вскоре мы смогли убедиться в этом лично. Первая встреча с киммерийским народом, к счастью, оказалась не единственной. В приднестровской земле сохранились и другие самые неожиданные следы этих удивительных и легендарных племен.

Где пьяное войско степями ходило,

Где кровавые реки лились,

Киммерийские стрелы и удила

В красной глине запеклись.

Последний день жаркого лета запомнился особой щедростью на редкие находки. В кургане номер один у села Пуркары — знаменитой для нас «Единички» — было закончено исследование последнего участка насыпи, и бульдозер проводил окончательную зачистку котлована. Одновременно на втором кургане наступил самый интересный и ответственный момент — исследование основного захоронения. Поэтому неудивительно, что почти все члены Суворовской экспедиции собрались на этом кургане и, затаив дыхание, наблюдали за работой четырех местных школьников, которым доверили зачистку этого погребения. К удивлению многих, в центре большой погребальной камеры находился костяк грудного ребенка. Около него ничего обнаружено не было, но когда началась расчистка стен, под кисточками и ножами юных археологов, как по заказу, стали появляться один за другим венчики лепных сосудов различных размеров. Каждый час этой кропотливой, но очень увлекательной работы приносил все новые и новые находки четырехтысячелетней давности.

Неожиданно к нам прибежал Витя Казаку — школьник из села Екатериновка Чимишлийского района, где несколько лет назад работала наша экспедиция. Витя после окончания раскопок в родном селе попросился рабочим в экспедицию и уехал с нами за сотню километров от дома. В результате он уже третий год принимал активное участие в полевых исследованиях, проводя свои каникулы в экспедициях. Именно ему, уже опытному рабочему, мы и поручили наблюдать за работой бульдозера на самом крупном кургане группы — «Единичке». За день до этого работа на этом памятнике была практически завершена, и сейчас с помощью бульдозера велась окончательная зачистка материковой глины. Хотя погребальных пятен на глине больше не оказалось, я решил еще раз зачистить котлован кургана и оставил там Витю, зная, что от его острого глаза не ускользнет ни одна находка. Как вскоре выяснилось, эта предосторожность оказалась не напрасной…

В самый разгар работы к нам прибежал запыхавшийся Витя.

— Евгений Васильевич! — довольно спокойно обратился он ко мне. — Что делать? На «Единичке» нашел железо — много разных штучек времен войны. Вот, посмотрите, какой интересный осколок! — И он протянул мне железный предмет со следами глины. Неохотно отвлекаясь от расчистки захоронения, я посмотрел и не поверил своим глазам: на его ладони лежало прекрасно сохранившееся… железное листовидное копье!

— Там есть еще «железки», их много, — радостно сообщил он, увидев мою реакцию. Мы сразу же отправились на «Единичку», находившуюся в 200 метрах от второго кургана. Возле мирно тарахтящего бульдозера Витины напарники вытаскивали из земли странные железные предметы и с интересом рассматривали их.

— Взорвалась бомба, а осколки остались здесь, — делились они своими наблюдениями, перебирая непривычно изогнутые «железки». Действительно, на вершине кургана находились заплывшие траншеи и землянки военного времени, но найденные предметы не имели к последней войне никакого отношения. Когда мы подошли ближе и осмотрели место находки, сразу же поняли, что в насыпи, там, где кончается предматериковый слой, нас ожидает последний сюрприз, на который так щедр оказался этот курган. Здесь лежали аккуратно сложенные в кучу железные… удила, псалии, браслеты для стреноживания коней — целый клад конской упряжи! Всего на этом месте было обнаружено 18 различных предметов.

Когда эти находки после зачистки сфотографировали и зарисовали, а затем упаковали в вату и несколько слоев бумаги, развеялись последние сомнения: в энеолитическом кургане, возведенном в период первого использования металла, находился клад конской упряжи эпохи раннего железа. Самое удивительное, что поблизости не было отмечено ни одного погребения этого времени. Да и в этом кургане находились захоронения различных культур — не было только киммерийских. Одинаковая черноземная почва насыпи не позволила зафиксировать форму древней ямы, в которой находился клад. Но несомненным оказалось одно: все эти вещи специально зарыли в курган и они не были связаны ни с одним из захоронений, открытых в этом археологическом комплексе.

Вечером в полевом лагере экспедиции разгорелась дискуссия о датировке обнаруженных находок. Типологический анализ вещей позволил сделать вывод, что у села Пуркары был найден клад, содержавший копье и набор упряжи, предназначенной для четырех коней. Подобная находка — редчайший случай в археологической практике! Первоначальное мнение о том, что клад был оставлен скифами, не подтверждалось самим материалом изделий: ведь все известные скифские конские наборы были изготовлены из бронзы, а пуркарские изделия — из железа. Кроме того, найденные вещи отличаются явным своеобразием, свидетельствующим о более ранней дате их изготовления. Следовательно, они относятся к предскифскому времени, то есть принадлежали киммерийцам — загадочным племенам «доителей кобылиц». Но каким образом эти дорогие для своего времени предметы попали в насыпь? С какой целью был глубоко запрятан в землю ценный для каждого киммерийского воина клад?