Юлиан Семенов - Испания

При Франко об операциях мадридского филиала НРУ молчали. Сейчас об этом заговорили открыто. Значит, надо ждать выступлений в журналах. Испанские газетчики работают отменно - после сорока лет вынужденного молчания ребята, что называется, вкалывают в поте лица. Журнал "Камбио" громыхнул материал против агентов ЦРУ в Испании: с фотографиями и именами. Правительство промолчало. Ждали реакции посольства США - те не решились опровергать факты.

Я вспоминаю прошлый, - не говорю уж, - позапрошлый год. Журналисты тогда стоном стонали в "бесцензурной" стране. В 1975 году было закрыто пять журналов, девять раз арестовывали имущество газет, семнадцать раз были возбуждены судебные процессы против редакций; общий размер штрафа, наложенного на прессу, составил два миллиона песет.

Хочу привести данные о схватках режима Франко с прессой только в январе 1975 года: 1) арестовано имущество журнала "Эль папуас"; 2) секвестирован журнал "Нуэво фотографас"; 3) секвестирован номер газеты "Эль Коррео де Андалусия"; 4) сожжен номер газеты "Гранада Семаналь", директор газеты, Хоакин Пехия, выслан из Испании, выпуск издания запрещен отныне и навсегда; 5) два сотрудника "Эль Коррео де Андалусия" привлечены к суду в Севилье; 6) 25000 песет штрафа наложено на журнал "Сабадо графике"; 7) начат судебный процесс против директора "Камбио-16" Мануэля Веласко и редактора Педро Коста Пусте.

Пока что новое правительство особо грубых санкций против прессы не применяло.

"Постепенно в Мадриде канонизируются точки зрения на происходящие в стране процессы. Одни - спокойны: народ "привык" подчиняться кнуту и силе; таких, впрочем, меньшинство, но - "сильное меньшинство". Среди большинства - раскол. Одни убеждены, что надо подталкивать правительство к реформам, торопить его, не давать остановиться, ломать инерцию привычки бесконтрольно властвовать; другие убеждены, что с правительством нечего иметь дело - оно бессильно; третьи вообще считают, что правительство ничего не хочет предпринимать, ибо все "они неплохо устроились, им не хочется расставаться с миллионными креслами". (В Испании Франко это было типично - человек, ставший министром, немедленно начинал богатеть; "калым" - вполне распространенное явление.) Власть предержащие и те, кто рядом с ними, говорят: - Испания за последние сорок лет прошла сквозь три этапа: сначала была Испания "Крестового похода", потом "юридического утверждения и оформления победы фаланги", а со средины пятидесятых годов вступила в "эпоху развития", когда Франко открыл границы для туризма, и это сразу же принесло громадные прибыли, начался приток американского и английского капитала, строились автомобильные заводы (выпуск машин растет в Испании из года в год), прокладывались дороги, возводились бесчисленные гостиницы и кэмпинги, развивалась легкая индустрия. Круговерть бизнеса, охраняемая франкистской "гвардия сивиль", захватила известную часть населения. И выдумаете, что испанцы, половина из которых помнит голод послевоенного сорокового года, захочет вновь ввергнуть себя в пучину очередного социального конфликта? А постепенную демократию они получат только без лишней спешки. Да в общем-то они уже ее получили - каждый говорит все, что хочет, - это ли не демократия?

Социалисты:

- Правительство исповедует испанскую с а м о с т ь. Оно не хочет и не может посмотреть на шведский или западногерманский образец трезво. Оно пытается играть в демократию, но оно плохо скрывает страх перед любым новшеством. Прогресс - это всегда новшество, это как свежий ветер. Однако сквозняк опасен для больных.

Центр:

- Необходимо поскорее провести реформы, которые бы гарантировали устойчивость в стране. Жить так, как живем мы, подобно катанию в переполненной лодке по штормящему морю. Надо сбросить тот балласт, который мешает нам обрести стабильность, войти в НАТО и ЕЭС наравне со всеми западными странами. Они зря медлят. Необходимо легализовать как ультраправых, так и левых - пусть сражаются друг с другом. Арбитром будет закон и правительство. Это ж так удобно - быть арбитром, поднявшись над схваткой полюсов.

Коммунисты:

- Либо правительство проведет немедленные демократические реформы, даст амнистию, пересмотрит свою экономическую политику, либо это придется делать другому правительству.

Фаланга:

- Если правительство и дальше будет попустительствовать левым, если оно и дальше станет проявлять бесхребетность, и осторожность, если оно осмелится и дальше терпеть то, как сепаратисты растаскивают Испанию, мы возьмемся задело. Вопрос будет решать оружие - не слова.

"Мадрид, Семенов: Литгазета.

Приняла по телефону Рыболова.

Если считать сегодняшнюю испанскую ситуацию временной, кануном революции, или, наоборот, предтечей ультраправого путча, тогда незачем останавливаться на вопросе о законах. Если же принять во внимание силу и мобильность "молодой волны" испанской буржуазии, интересы которой стремится представлять правительство, если не сбрасывать легкомысленно со счетов сорокалетний период кровавого франкизма, создавшего огромный аппарат насилия и охранения власти, если серьезно относиться к силе тех ультра, которые звереют при одном лишь слове "демократия", а они, эти фашисты, обладают большой силой в Испании, если, наконец, попробовать поверить ведущим министрам, что они хотят вывести Испанию из внешнеполитической изоляции, тогда без анализа конституции Испании не обойтись, ибо правительство не устает повторять, что путь "к реформам лежит в русле закона".

Конституция, "п о д" которой живет ныне Испания, была сконструирована Франко. Глава государства, "хефе дель эстадо", то есть каудильо, обладал неограниченными и неконтролируемыми правами. Он мог все. (Стоит отметить, что Испания - единственная страна в Европе, где нет прямых, свободных, равных и тайных выборов - ни в муниципалитет, ни в провинциальный совет, ни в кортесы.) Нынешний король, Хуан Карлос Первый, во время правления Франко был лишен какой-либо власти. Более того, Франко не подпускал принца к серьезной информации, а политик формируется в том случае, если он ежедневно и ежечасно держит руку на пульсе важнейших мировых и государственных событий: принять решение можно лишь в том случае, если знаешь. Сейчас, после смерти Франко, выяснилось, что король обладает далеко не всеми правами, которыми обладал каудильо. Король, например, лишен права чрезвычайных полномочий, которыми с лихвой владел Франко. Король не может предпринять серьезной законодательной акции, не согласовав свое намерение с правительством, кортесами, королевским советом и "национальным движением", то есть с главной силой, на которую опирался Франко.

Чтобы читатель точнее уяснил себе иерархию послефранкистских испанских "политических значимостей", следует поначалу объяснить, что они, эти "значимости", представляют собой на самом деле.