Юлиан Семенов - Отметить день белым камешком
- Название:Отметить день белым камешком
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Юлиан Семенов - Отметить день белым камешком краткое содержание
Отметить день белым камешком - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
- Почему они не пустили тебя к папуасам?! Я сейчас закажу разговор с Канберрой! Я позвоню этому нашему подонку Барнсу! Он должен дать тебе визу! Я скажу ему, что он подонок, хоть и министр. Все министры подонки!
Ее спутник оказался маленьким, но крепким. Он взял ее за руку и тихо сказал:
- Не ори, Офелия! Все всё слышат! Ты хочешь заработать кучу неприятностей? Я тебя не прокормлю, ты прожорливая, я не хочу, чтобы тебя отовсюду выперли!
- Я организую свою труппу! - не сдавалась Офелия. - Я сыграю Черчилля - мы с ним похожи! А ты - мышь! Шептун!
По улицам ходили усиленные наряды полиции: на завтра студенты назначили антивоенную демонстрацию. Девушки продавали редким ночным прохожим маленькую брошюрку "Что надо знать, если вы арестованы?". "Ни в коем случае не отвечайте на побои полиции, - напечатано в книжечке. - Не сопротивляйтесь, когда вас забирают. Не вступайте в пререкания с полицией, несмотря на их возможную грубость..."
...В мокром асфальте улиц отражалось небо. Оно казалось жухло-серым, хотя на самом деле рассвет был голубым, высоким и чистым. Лунный серп постепенно таял, контуры его становились размытыми. Я улыбнулся, вспомнив нежный рисунок-шарж Игина на Михаила Светлова. Лунный профиль поэта был так же, как и этот, австралийский, чуть улыбчивым, но очень грустным.
Мы остановились возле подъезда дома Пола Маклая. Паруса лодок в заливе начали оживать, можно было уже различить их цвета: белый, красный, желтый. Грустно и одиноко переаукивались басистые пароходики. Южный Крест был зыбким и каким-то странно электрически переливным. Во дворе тягуче мяукала забытая кошка. Одиноко горело чье-то окно, и сонно ворковали голуби. Солнца еще не было, но его близкое появление угадывалось по тому, как алюминиево холодно высветились редкие облака...
- Знаете, - сказал Пол, - я австралиец, и только австралиец, и я очень, до последней капли, люблю мою родину, но когда при мне говорят о России, я понимаю, что такое ностальгия, и мне так хочется хоть раз увидеть сосну, поле ржи и Волгу, в которой по ночам отражаются звезды...
Из Сиднея я вылетел, окруженный толпой журналистов.
- Вы возненавидели Австралию, мистер Семенов?
- Я полюбил Австралию! Почему я должен возненавидеть Австралию?
- Но ведь вас не пустили в Новую Гвинею!
- А при чем здесь Австралия?!
- Может быть, вы хотите поехать к аборигенам?
- Вы гарантируете, что министерство заморских территорий пустит меня к аборигенам?
- Нет, - ответил Галифакс из "Сидней морнинг стар", - этого, к сожалению, мы вам гарантировать не можем.
- Вы ненавидите министра Барнса?
- Я не испытываю к мистеру Барнсу чувства жаркой любви.
- Правда ли, что вы являетесь советским "агентом 007"?
- Мой кодовый номер 001, - шучу я. - "Советское - значит отличное!"
- Чего вы желаете себе, мистер Семенов?
- Здоровья детям и несколько хороших книг.
- Нет, это мы желаем здоровья вашим детям и несколько хороших книг!
В Сингапуре, поскольку мои "транспортные" деньги кончились, я пересел на пароход "Иван Гончаров". Штормило. По трапу, сброшенному на маленький катер моего друга Чжу Ши - китайского шипшандера, я с трудом взобрался к своим, обнялся с капитаном, пошел есть борщ - красный, горячий, до краев, с чесноком; выпил водки; вошел в маленькую каюту штурмана; упал на койку, уснул и спал двое суток без просыпу...
...В Нагою мы прибыли через восемь дней. В Японии уже было лето - прошло два месяца, как я улетел отсюда. В Нагое меня ждал сюрприз. "Иван Гончаров" менял курс - вместо Владивостока его "завернули" на Алжир! Значит, мне еще два месяца болтаться по морям?! А дома ждут! Надо выполнять свои обязательства издательствам и киностудиям. Что делать?
...Красивый, улыбчивый инспектор портовой полиции, великолепно говорящий по-русски, спросил меня, поднявшись на борт:
- Как вы думаете добираться домой, Семенов-сан, если у вас нет обратной японской визы?
- Знаете, что значит по-русски "мольба"?
- Как правило, у вас молят женщину.
- Значит, вас молить бесполезно? Что же мне делать?
- Нужна взятка.
Инспектор полиции улыбнулся, присел к столу, выпил рюмку коньяку, предложенную капитаном нашего "Ивана Гончарова", милейшим Валентином Георгиевичем Дьяконовым, и повторил:
- Итак, нужна взятка. Ею будет ваша книга, изданная "Хаякава паблишинг хауз".
Улыбка сошла с его лица так же неожиданно, как и появилась:
- Придется вам сейчас звонить к министру юстиции, Семенов-сан. Торопитесь, ибо сегодня пятница, а в воскресенье "Гончаров" уходит отсюда.
Полицейский инспектор выдал мне пропуск в порт, и я отправился вместе с капитаном к японскому агенту "Морфлота" - звонить в Токио. Инспектор полиции был вместе с нами, весело бранил бюрократов из министерства юстиции и из оффиса иммиграции. Побеседовав с Токио, он попросил меня ответить на ряд вопросов, вручив мне при этом бумажку, дающую право обращаться в суд, если меня не удовлетворит решение министра юстиции.
- Лучше бы мне не обращаться в суд.
- Но все-таки хорошо иметь такую возможность.
- Я бы предпочел вместо этой возможности обычную транзитную визу на двадцать четыре часа...
Я позвонил в наше посольство. Товарищи обещали сразу же включиться. Связался с представителями партии "Комэйто", с "могучим Ватанабе"; позвонил друзьям-журналистам.
Потекли шершавые часы - секунда за секундой. Тревожные были часы, потому что из Иокогамы завтра утром отплывет теплоход "Серго Орджоникидзе" и место там мне обещали забронировать. А тащиться домой два месяца - через Европу и Азию, через все океаны - мне не светило.
Без десяти шесть позвонили из Токио:
- Семенов-сан, решением министра юстиции вам выдана виза в Японию сроком на месяц.
Спасибо вам, милые мои японцы, на месяц не надо, мне всего лишь на восемь часов!
Распростившись с Дьяконовым, я взял такси, доехал до станции железной дороги, благо поезда здесь ходят через каждые полчаса, и отправился в Иокогаму. Приехал туда в полночь. Никто по-английски не говорит - полная трагедия. Кое-как с помощью полиции нашел адрес агента "Морфлота" Айзава-сан, а уже два часа ночи, и, естественно, в оффисе никого не было. Но - слава японской обязательности - на двери висела записочка на японском и английском языках: "Семенов-сан, передайте эту записку шоферу такси, он отвезет вас прямо в порт. Ваш капитан предупрежден. Счастливого плавания. Ваш Айзава".
Шофер отвез меня в порт. Я поднялся на борт нашего "Орджоникидзе". Все спали. Вахтенный провел меня в каюту. Я снова спустился на причал и пошел в город - попрощаться с Японией. Бросил в море несколько монеток, чтобы еще раз вернуться в Страну Восходящего Солнца. Нашел маленький кабачок, который открыт всю ночь, поел мои любимые суси. Повар, милый парень, неплохо знающий английский, предложил показать Иокогаму. Так и не сняв своей повар-, ской формы - белая курточка и крахмальный колпак, - он прыгнул в свою малолитражку, дождался, пока залез я, и повез меня в китайский район. Мы зашли с ним в клуб "007", потом заглянули в бар "Новое Осло" - здесь полно моряков со всего света, проституток, торговцев наркотиками, шпионов. Шумно, весело, тревожно. (Именно здесь убийца, или, точнее, один из убийц президента Кеннеди, Ли Харви Освальд, встретил китаянку, которая стала его первой любовью.)
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: