Давид Садаев - История древней Ассирии

Таким образом участие рабов в хозяйственной жизни в новоассирийский период неуклонно возрастает. Однако рабы не играли даже на этом этапе такой исключительной и всеобъемлющей роли в производственном процессе, как это имело место позже в античной Греции и в Риме.

Обогащение от торговли и захвата добычи укрепляло положение рабовладельческой верхушки и способствовало росту крупного землевладения. В древней Ассирии, так же как в ряде других древневосточных стран, верховным собственником всей земли – сувереном считался сам царь. В то же время он был фактическим владельцем значительных поместий. Много земли сосредоточивалось также в руках храмов и отдельных вельмож.

По мере роста крупного землевладения и рабовладения широкие слои свободного населения Ассирии все более и более разорялись. Некоторые цари (Тиглатпаласар III и др.) делали попытки несколько улучшить их положение путем привлечения в армию. Однако, принимая какое-то время известное участие в дележе военной добычи, они в дальнейшем вновь разорялись.

Среди господствующего слоя ассирийских рабовладельцев также не было согласия. Существовали две основные соперничающие друг с другом группировки привилегированной верхушки. Первая – это старая знать, обосновавшаяся главным образом в древнем центре страны – Ашшуре, а в дальнейшем также и в крупном городе Западной Ассирии – Харране. Она добивалась закрепления старинных вольностей и освобождения Ашшура и Харрана (а также связанных с ними крупных вавилонских городов) от царских повинностей и податей. Именно с этой группой были связаны ассирийские торговые круги.

Вторая – это новая военно-служилая знать, окружавшая царя и опиравшаяся на армию. Она поддерживала активную завоевательную политику ассирийских царей и добивалась отмены привилегий старинных городов. Именно при ее содействии Салманасар V сделал неудачную попытку ликвидировать иммунитетные права Ашшура.

Правящие слои Ассирии делали все возможное, чтобы преодолеть социально-экономический кризис, и несколько раз предотвращали угрозу распада могущественной державы. Однако недовольство в покоренных странах, тяжелое положение рабов и разоренного свободного населения в самой Ассирии и раздоры в среде господствующего класса рабовладельцев, отнюдь не проявлявших единства, подтачивали устои Ассирийской державы и привели ее к крушению.

Писатели древности, к сожалению, не оставили потомству документов об ассирийских законах, столь же подробных, как, например, о египетских. Зато до нас дошли подлинные законодательные памятники Ассирии. Из уголовного ассирийского судопроизводства мы узнаем, что вся судебная процедура была кратка. Сами законы отличались исключительной жестокостью, предусматривали казни и пытки, для того чтобы добиться признания у обвиняемых. Одних преступников обезглавливали, других сажали на кол, с третьих сдирали кожу. Трупы казненных выбрасывали на съедение диким животным. За сравнительно небольшие преступления виновникам выкалывали глаза, отрубали руки.

Наиболее древним законодательным памятником Ассирии считался «Торговый устав», действовавший в малоазиатской фактории ассирийских купцов – Канесе, относящийся к XIX в. до н. э.

«Торговый устав» отражал торговые контракты, продажу и наем поземельной собственности, положение рабов и т. д. В нем устанавливались гарантии, которыми была защищена поземельная собственность в Ассирии.

Об ассирийском законодательстве удалось узнать главным образом благодаря находке во время раскопок 1903-1914 гг. в развалинах Ашшура среднеассирийских законов в фрагментированном виде.

На основании этих материалов можно судить о том, каким было ассирийское общество во II тысячелетии до н. э. и какого рода социальные сдвиги произошли в нем в результате постоянных войн, начиная с царствования царя Ашшурубаллита (XV в. до н. э.) и вплоть до XI в. до н. э. Эти документы интересны тем, что они не являются судебниками царей (как, например, судебники Хаммурапи). Ассирийские законы считались принадлежностью городских советов или ассирийского народа, а не царя.

Дошедшая до нас часть этих законов посвящена главным образом положению женщины в семье. Она была буквально в «руках мужа», жила, в сущности, на положении рабыни и не имела никакого нрава на семейное имущество. Об этом свидетельствовал следующий параграф закона:

«Если раб или рабыня приняли что-либо из рук жены человека, (то) рабу и рабыне должны отрезать нос и ухо (и) краденое ими должны восполнить; человек может отрезать ухо своей жене. А если он освободил свою жену и не отрезал ей [у]хо, (то) рабу и рабыне также не должны отрезать (и) краденое они не обязаны восполнить».

Из этого закона явствует, что вся собственность в доме принадлежит только мужу. Поэтому передача женой какого-либо имущества кому бы то ни было приравнивалась к воровству. Все законы, связанные с положением женщины, направлены против нее. Мужчина наказывается лишь в том случае, когда обидит чужую жену или совершит с ней прелюбодеяние, короче, наказывается за то, что нарушил право чужой собственности.

Все наказания для женщин были чрезвычайно жестокими. Например, женщина, которая нагрубила какому-нибудь мужчине, должна была уплатить большой денежный штраф и, кроме того, получить 25 ударов палками. Свободная женщина могла выходить на улицу только под покрывалом. Если же рабыню или проститутку обнаруживали с закрытыми лицами, то их наказывали 50 ударами палками. Любой свободный человек, который встречал проститутку или рабыню с закрытым лицом, обязан был немедленно привести ее в суд. Если же он нарушал этот закон, [169] то его наказывали самого 50 ударами палками. Тот же, кто сообщил об этом факте, получал одежду нарушителя.

В гражданском законе были определены взаимные права и обязанности мужа и жены, отца и детей. Из него вытекает, что ассирийская семья была основана на неограниченной супружеской власти отца, доведенной до абсурда. Мужу, желавшему развестись с женой, достаточно было уплатить ей некоторую сумму серебром. Жену же, обманувшую мужа или пожелавшую отделаться от него, бросали в реку.

До нас дошло несколько брачных контрактов новоассирийского периода, из которых видно, что в отдельных конкретных случаях наблюдалось отступление от сурового патриархального права. В одном случае за женой сохраняется право бросить мужа и вернуться в дом отца. В другом – жена освобождается от обязанностей отрабатывать долги своего мужа.

Зажиточная верхушка ассирийского общества, используя своих беднейших сограждан на войне, эксплуатировала их и в мирной обстановке, пользуясь нормами долгового права.