Георгий Вернадский - Монголы и Русь

Следует отметить, что Есен-Бука попытался получить помощь Узбека, хана Золотой Орды, в своих предприятиях. Согласно так называемому «Продолжению анналов Рашида ад-Дина», Есен-Бука отправил посланца к Узбеку, чтобы проинформировать его, что «Каан» (т.е. Буйянту) намеревается устранить Узбека с трона и заменить его другим Джучидским князем. Получив новость, Узбек был вначале очень раздосадован и думал о присоединении к восстанию, но советники сумели убедить его, что не следует доверять Есен-Буке. Поэтому Узбек остался верен Буйянту. [231] Тизенхаузен, 2, 141-142. Императорские армии быстро подавили восстание и после разгрома сил Есен-Буки достигли на западе озера Иссык-Куль. Победа императорских сил стала решающей, и после этого со стороны князей Центральной Азии не было более попыток противостояния великому хану вплоть до крушения империи.

В каждое правительственное учреждение Буйянту назначил столько же китайских чиновников, сколько монголов и некитайцев. [232] D’Ohsson, 2, 664. Пытаясь положить конец дворцовым интригам, [233] Cordier, 2, 345. другим декретом Буйянту освободил монастыри и иные религиозные учреждения, включая христианские, от налогов и повинностей. [234] J. Devéria, «Notes ďépigraphie mongole-chinoise», JA, 8 (1896), 396-398; Lewicki, «Les Inscriptions mongoles inédites» en écriture carrée», pp. 20-36). О монгольском законодательстве относительно религиозных общин см.: Ratchnevsky, pp. IXVIII-IXXXVI; E. Haenisch. «Steuergerechtsame der chineisischen Klöster unter der Mongolenherrschaft», BVSAW, 92, Pt. 2(1940), reviewed by H. Schumann, HJAS, 14 (1951), 291-306. See also Shunjô Nogami. «The Hsüan-ching-yüan of Mongol Dynasty of China», ASTH, p. 17 (English summary). Согласно О. Ковалевскому, Буйянту считался покровителем искусств и наук. При его дворе встречались ученые из Самарканда, Бухары, Персии, Аравии и Византии. [235] Grum-Grzymailo, 2, 507, n. 2; cf. D’Ohsson, 2, 664. В правление Буйянту новый импульс получила законотворческая работа, которая началась при Хубилае и медленно прогрессировала при его непосредственных преемниках. В 1316 г. был составлен кодекс законов, базирующийся на изданных ранее императорских манифестах, декретах, ордонансах и правилах дворцовых процедур. В 1323 г. в правление сына и наследника Буйянту Суднипала (монгольское храмовое имя – Геген; китайский титул – Йин-цун (1320-23 гг.)) этот кодекс был одобрен специальной комиссией. [236] Ratchnevsky, pp. XVI-XVII.

Вскоре после этого Геген был убит в результате дворцовой интриги. Сторонники соперничающего крыла потомков Хубилая воспользовались этим для того, чтобы посадить на трон своего кандидата Йесун-Тимура (китайский титул – Тьян-тин), который был в это время в Каракоруме. Йесун-Тимур правил пять лет (1323-28 гг.). Он, вероятно, принадлежал к старомонгольской партии. Предположительно, группа государственных деятелей, которые контролировали ход событий в правление Буйянту и Гегена, потеряла свое влияние. Их оппозиция новому императору достаточно понятна. Она объяснима не только личными, но и политическими мотивами. Оппозиционеры должны были гордиться успехами, которых достигли в администрировании и законотворчестве, и ненавидеть изменение политики. У них не было шанса действовать, пока Йесун-Тимур здравствовал и прочно владел троном. Однако когда он умер, оппозиция стала открытой, и ее лидеры отказались признать сына Йесуна в качестве императора. Они поддержали вместо него сына Кулука, как имевшего право на трон. Последовала короткая, но жестокая гражданская война, закончившаяся победой революционеров. Старший сын Кулука Кусала (монгольское храмовое имя – Хутуху; китайский титул – Мин-цун) был провозглашен императором. Он умер через несколько дней, предположительно отравленный противоположной партией. Его брат Тут-Тимур (монгольское храмовое имя Джайягату; китайский титул– Вен-цун (1329-32 гг.)) наследовал ему. [237] О монгольских именах (личном и храмовом имени) императора Вен-цуга см.: L. Ligeti. «Les Noms mongols de Wen-tsong des Ynan», TP, 27 (1930), 57-61; cf. Cleaves, Inscription II, p. n. 172.

Тут-Тимур «глубоко симпатизировал и интересовался китайской культурой. Сам он писал китайские стихи, упражнялся в китайской каллиграфии и создавал картины в китайском традиционном стиле». [238] Küchirô Kanda. «The Attitude of Emperor Wìn-tsung of the Mongol Dynasty towards Chinese Culture», ASTH, p. 11 (English summary). Революция, приведшая его на трон, была простым военным путчем. Кажется, что к власти вернулась та же группа государственных деятелей, которая была активна при Буйянту и Гегене. Эль-Тимур (Юань-Тимур), лидер оппозиции Йесун-Тимуру, стал новым канцлером. Он был поставлен во главе законодательной комиссии, которой было доверено составить обзор вышедших до этого статутов. Обзор был обнародован в 1331 г. [239] Ratchnevsky, pp. XX-XXI; Franke, Geld, pp. 26-27.

В это же время Совет ученых Пекина подготовил общую карту Монгольской империи. [240] Воспроизведение этой карты см.: Bretschneider, 2. Фактически, эта «карта» является схематической диаграммой основных частей империи и главных районов и городов каждой ее части. В целом она аккуратна, и все имена можно опознать. Основными тремя частями империи за границами Китая, как показано на карте, является Центрально-азиатское ханство, управляемое Ду-лай Тье-мурхом (Дува-Тимуром, потомком Чагатая) [241] Дува-Тимур был младшим братом Есен-Буки. , Персия под руководством Бу-сай-ина (иль-хана Абу-Саида, потомка Хулагу) [242] См. генеалогическую таблицу IV. ; и Золотая Орда под властью Йюе-дсу-бу (Узбека, потомка Джучи). В северо-западной части владений Узбека мы обнаруживаем регион А-ло-ш, т.е. Русь. [243] Китайское имя для обозначения «Русь» – А-ло-ш происходит от монгольских и тюркских форм «Орус» или «Урус».

Карта – свидетельство интереса пекинского правительства к императорским отношениям и его осознания единства империи. Обзор законов также подчеркивает серьезность цели и добрые намерения правительства во внутренних делах. В целом кажется, что империя этого периода была управляема добросовестными государственными деятелями, наделенными определенной широтой видения.

Существуют свидетельства того времени, демонстрирующие, что единство империи существовало не только на бумаге. Меморандум о империи Юань, подготовленный около 1330 г. архиепископом Салтании для римского папы Иоанна XXII под названием «Книга владений великого хана», начинается со следующего заявления: « Великий Каан Катая (Китая)– один из самых могущественных царей мира, и все крупные властители этой страны являются его вассалами и воздают ему почести; и, в особенности, три великих императора, а именно: император Армалек (Алъмалик) [244] Альмалик в районе реки Или был в это время столицей джагатаидского ханства в Центральной Азии; see Cathay, 3, 87, n. 1. , император Буссай (Абу-Саид) и император Узбек (Узбег). Эти три императора посылают год за годом живых леопардов, верблюдов, кречетов и, кроме того, огромное количество драгоценностей своему господину Каану. Этим они признают его своим суверенным повелителем ». [245] Ibid, 3,89.