Николай Непомнящий - Тайны военной агентуры

Стекло-то оттаяло, но как он мог открыть его незаметно для охранников? А также надеть шинель, которая будет ему крайне необходима в этой холодной стране? Ведь если он облачится в нее в теплом вагоне, это б> дет выглядеть подозрительным. Беглецу обязательно должна сопутствовать удача, и эта удача разрешила для фон Верра все его проблемы.

Вечером того же дня пленным выдали на ужин яблоки. Они уже давно не получали фруктов, поэтому стали есть их в большом количестве, и это сказалось роковым образом на их желудках. С полуночи в туалет выстроилась длинная очередь, и часто в коридоре оставался только один охранник.

Несмотря на то, что в вагоне было тепло, многие заключенные, которые сидели, держась за животы, бледные и дрожащие от озноба, накинули на себя шинели и одеяла. Поэтому, ковда фон Верра надел свою шинель и сел согнувшись, это выглядело вполне естественным.

Когда поезд, подходя к очередной станции, замедлил ход, фон Верра, дождавшись, пока охранники оказались занятыми, поднялся и, развернув одеяло, стал его встряхивать, прикрыв своего товарища, который, встав на колено, поднял внутреннее стекло. За время остановки быстро растаяли остатки льда на внешнем стекле. Став абсолютно прозрачным, окно могло теперь привлечь внимание охранников, но, к счастью, никто из них ничего не заметил. Когда поезд тронулся, сразу несколько пленных подняли руки, просясь в туалет, один стал встряхивать одеяло, а фон Верра, взявшись за внешнее стекло, потянул его вверх. Оно не двинулось. Со второй попытки стекло медленно поползло вверх. Как только в образовавшуюся щель стало возможно пролезть, фон Верра нырнул в нее головой вперед.

Он благополучно упал в снег, а его товарищи сумели незаметно опустить оба стекла, так что его исчезновение обнаружили лишь после того, как поезд прошел несколько сотен миль.

По свидетельству канадских властей, фон Верра спрыгнул с поезда вблизи Смитс-Фолса в провинции Онтарио, всего лишь в тридцати милях от американской границы. Характерно, что американским репортерам позднее он сказал, будто выпрыгнул из вагона в ста милях к северу от Оттавы, оставив себе, таким образом, значительный простор для рассказов о своих «невероятных» приключениях в Канаде. Учитывая его сильную склонность к фантазии, трудно сказать, как он на самом деле добирался до границы.

Бесспорно, однако, что 24 января в семь часов вечера он пришел в Джонстаун на северном берегу реки Святого Лаврентия и увидел мигающие огни Огденсберга в штате Нью-Йорк. Река замерзла, и он решил пересечь ее по льду. Но в четверти мили от американского берега его путь преградила темная полоса открытой воды. Вернувшись на канадский берег, фон Верра двинулся вдоль него и вскоре вышел к пустующему детскому летнему лагерю. Здесь он нашел то, что искал,— покрытый снегом сигарообразный холмик — опрокинутую лодку. Используя тяжелые колья от ограды в качестве рычагов, фон Верра с трудом оторвал ее от земли, перевернуті и, напрягая все свои силы, потащил к открытой воде. У него не было весел, но удача опять сопутствовала ему: лодку плавно понесло к противоположному берегу.

Вскоре она ткнулась носом, и фон Верра ступил на снег. Рядом на дороге он увидел автомобиль с нью-йоркским номером и его водителя — медсестру из расположенной неподалеку больницы, которая как раз заводила мотор.

— Извините,— с волнением обратился к ней немец,— это Америка?

Он хотел быть уверенным наверняка, так как знал, что в каком-то месте граница пересекала реку Святого Лаврентия и южный берег становился канадским.

— Это Огденсберг,— последовал ответ.

Фон Верра устало улыбнулся.

— Я военнопленный офицер германских военно-воздушных сил,— сказал он и тут же поправился: — бывший военнопленный.

Он никоим образом еще не считал себя в безопасности: не так давно один немец, убежавший в Миннесоту, был приговорен там к трем месяцам тюрьмы, после чего возвращен обратно в Канаду.

Но фон Верра с его способностью добиваться известности сумел избежать этой участи. Когда американские иммиграционные власти обвинили его в незаконном переходе границы и вернули полиции Огденсберга, его камеру быстро отыскали и стали осаждать репортеры и журналисты, и он, не скупись на приукрашивания и преувеличения, а иногда и откровенные выдумки, рассказывал им о своих приключениях. Большинство газетных комментариев, касающихся его рассказов, были написаны в язвительном тоне. Как писал огденсбергский «Джорнсл», «на своих многочисленных пресс-конференциях он сочинял истории, которые изумили бы Хораса Элджера, Джозефа Конрада и самого автора «Тысячи и одной ночи». Но благодаря гезетчикам, кинохронике и радиокомментаторам фон Верра приобрел международную известность.

Германский консул, озабоченный тем, как бы прекратить его хвастливые выступления, выделил 5000 долларов на то, чтобы его отпустили в Нью-Йорк, где он провел некоторое время в развлечениях, посещая театры, ночные клубы и различные приемы и вечера. В Германии благодаря своему побегу фон Верра превратился в национального героя. Канадцы тем временем пытались арестовать его за кражу 35-долларовой лодки. Настойчиво требовали его выдачи и британцы. 24 марта сотрудники германского консульства сообщили ему, что, вероятно, он скоро будет выдан Канаде, и, вынужденный пожертвовать своим залогом, который на тот момент составлял уже 15 000 долларов, фон Верра нелегально покинул страну.

Немец находился под наблюдением агентов ФБР, но он ушел от них после многократных пересадок из такси в такси и, добравшись на поезде до Эль-Пасо, перешел по мосту в Мексику, переодевшись мексиканским рабочим. Германское консульство в Мехико снабдило его паспортом на вымышленное имя и особым авиамаршрутом через Рио-де-Жанейро и Рим отправило на родину. 18 апреля 1941 года фон Верра прибыл в Берлин. Геринг присвоил ему чин гауптмана, а Гитлер лично поздравил с возвращением и наградил уже залежавшимся Рыцарским крестом за его прежние предполагаемые подвиги.

Последствия побега фон Верра были гораздо более значимыми, чем сам побег как личный подвиг. Его отчет о британских методах допроса, который вскоре лег в основу 12-страничной брошюры, ставшей стандартным пособием летчиков люфтваффе, имел немедленный эффект. С этого времени британцы отметили, что все захваченные ими немецкие пилоты были очень осторожны и бдительны в плане соблюдения военных тайн.

Через две недели после того, как Германия напала на Россию, фон Верра был отправлен со своей частью на Восточный фронт. Как командир подразделения в составе Первой авиагруппы 53-го истребительного полка, известного как «Тузы пик», он приписал к числу своих побед еще восемь, доведя свой официальный счет сбитых самолетов до 21.