Юрий Денисов - Славяне: от Эльбы до Волги

Такое отношение к несовершеннолетним детям было присуще не только римлянам, но и славянам, в том числе и русскому народу. Так, в русском языке согласно «Этимологическому словарю русского языка» М. Фасмера слово ребёнок происходит от слова робёнок в значении маленький роб, или раб. А слово отрок, которым именуется в наше время подросток, на древнерусском языке означало «слуга, работник»; в чешском языке и сегодня отрок – это раб. И все это время, начиная с рождения и до совершеннолетия, отец имел полное право распорядиться жизнью своего дитяти по собственному усмотрению.

Конечно, какое-то количество новорожденных рабов оставлялось в живых с согласия рабовладельца, когда это, скорее всего, происходило не без участия в процессе зачатия самого хозяина или его близких людей. Но родившийся от рабыни ребенок становился таким же бесправным рабом, как и она, если, конечно, хозяин не усыновит его. Даже если у рабыни появлялся ребенок от раба и хозяин в собственных интересах решал сохранить ему жизнь, то все равно раб не имел юридического права на своего ребенка. Отцовство у рабов не имело никакого отношения к законам. Употребление слов «отец» и «сын» для рабов могло существовать только как акт милости. Естественное родство с ребенком приобретало для отца правовой характер только вне рабского состояния.

В Римской империи как в западной, так и в восточной ее частях раб оставался рабом до конца жизни, если только рабовладелец не сочтет возможным предоставить ему свободу. Такой акт доброй воли хозяина сопровождался, по закону империи, уплатой налога, составлявшего одну двадцатую от цены раба. Раб, получивший законную свободу, становился гражданином государства, но гражданство это было как бы второго сорта. Хотя были прецеденты в истории, когда бывший раб добивался за счет своих заслуг высокого поста в государстве. Раб не имел права защищать свою жизнь, а следовательно, не мог иметь и боевого оружия. Правда, были рабы, которые специально проходили военную подготовку по применению того или иного орудия убийства для участия в гладиаторских боях на потеху публике. Знаменитое выражение: «Хлеба и зрелищ!» было для народа актуальным во все времена.

Восстания рабов, которые тоже имели место в истории каждого рабовладельческого государства, из-за отсутствия или утери со временем у рабов навыков военного искусства легко подавлялись армией. Исключительные случаи длительного противостояния рабов профессиональным воинам вошли в историю. Одно из таких восстаний рабов на Балканах известно под названием «движение скамаров». Восставшие, объединившись под командованием гепида Мунда, опираясь на союз с остготами, создали в Иллирике к началу VI в. собственное королевство, которое впоследствии распалось в первую очередь из-за привлечения Мунда императором к государственной деятельности и назначения его командующим одной из армий.

Производительность труда рабов была достаточно низкой, так как побудительным стимулом к ее повышению была только альтернатива жизни или смерти. А если учесть, что потогонная система труда приводила к преждевременной смерти рабов от истощения сил и болезней еще в трудоспособном возрасте, то этот стимул действовал плохо. Зато отсутствие, как правило, рабов, доживших до преклонного возраста, не создавало никаких хлопот их хозяевам. В тех немногочисленных случаях, когда раб как работник становился ненужным и его уже трудно было продать, человека предоставляли самому себе без всякой возможности прокормиться, кроме как воровством.

Довольно существенную разницу условий жизни рабов у германских народов, по сравнению с жизнью рабов у римлян, отметил древнеримский историк Тацит: «Рабов они используют, впрочем, не так, как мы: они не держат их при себе и не распределяют между ними обязанностей: каждый из них самостоятельно распоряжается на своем участке и у себя в семье. Господин облагает его, как если б он был колоном, установленной мерой зерна, или овец и свиней, или одежды, и только в этом состоят отправляемые рабом повинности. Остальные работы в хозяйстве господина выполняются его женой и детьми. Высечь раба или наказать его наложением оков и принудительною работой – такое у них случается редко; а вот убить его – дело обычное, но расправляются они с ним не ради поддержания дисциплины и не из жестокости, а сгоряча, в пылу гнева, как с врагом, с той только разницей, что это сходит им безнаказанно. Вольноотпущенники по своему положению не намного выше рабов; редко, когда они располагают весом в доме патрона, иногда – в общине, если не считать тех народов, которыми правят цари. Там вольноотпущенники возвышаются и над свободнорожденными, и над знатными; а у всех прочих приниженность вольноотпущенников – признак народоправства» (44, т. 1, 364).

Надо отметить, что Тацит приводит эти сведения в начале II в., когда германские племена еще не создали полноценных государств с явно выраженным классовым делением общества. Однако и в более поздние времена рабы у германских народов состояли в рабстве конкретный срок, чаще всего не более десяти лет, после чего их отпускали на свободу внутри данного государства.

Каким образом осуществлялась жизнь рабов в государствах сарматов, готов, которые только по наименованию титульной нации были германцами, а также гуннов, аваров, историки древности сведений не приводят. Разве только Приск Панийский сообщает, что у гуннов рабы имели право участвовать в военных действиях своих хозяев, а на приобретенные ценности, полученные в процессе грабежа побежденного народа, могли выкупить себя у рабовладельца. И еще то, что одним из видов наказания у гуннов для беглых рабов было распятие на кресте.

Марсельский пресвитер Сальвиан около 450 г. в своем сочинении «О мироправлении» сообщает, что условия жизни в Римской империи бедняков, хоть и свободнорожденных граждан, были настолько тяжелы, что, попадая в рабство к варварам, они больше всего боялись возврата к прошлой жизни. «Где и у кого, как не у римлян, можно найти такое зло? Чья несправедливость превышает нашу? Франки не знают такого зла; его нельзя встретить и у гуннов. Ничего подобного у вандалов, ничего подобного у готов. Это зло чуждо готам до того, что даже римляне, живущие среди них, не испытывают его на себе. Единственное желание всех римлян состоит в том, чтобы не пришлось опять когда-нибудь подпасть под римские законы» (75, 73). Однако если бы жить в рабстве у варваров было бы хорошо, то почему жители приграничных провинций Римской империи вместо того, чтобы защищаться от набегов этих варваров, все дружно не перешли к ним на жительство?

Археология позволяет сделать выводы, что большинство поселений V—VI вв., которые археологи считают славянскими, были без укреплений, а жилища представляли собой землянку, либо полуземлянку с приземистой надстройкой. Сарматы, готы, гунны, авары, болгары, венгры были скотоводами, жилища их чаще всего были передвижными, а стационарные тоже имели временный характер, так как содержать большое количество скота на одном месте долгое время невозможно. Приск Панийский, описывая путешествие византийского посольства к царю гуннов Аттиле, называет жилища гуннов шатрами или хижинами, хотя палаты самого Аттилы и его приближенных были из бревен. Поэтому трудно представить, чтобы рабовладельцы могли позволить своим рабам строить жилища, подобные царским. Следовательно, рабы сарматов, готов, гуннов, аваров, болгар и венгров, скорее всего, жили в землянках.