Юрий Денисов - Славяне: от Эльбы до Волги

Население Хазарского каганата в основном было тюркского происхождения, поэтому и языком общения подвластных каганату народов был тюркский язык, тем более что предыдущие хозяева этих народов на протяжении многих веков были тоже тюрки.

Государство волжских булгар образовалось в результате откочевания в середине VII в. на Среднюю Волгу части болгар вместе с одним из сыновей Куврата, хана Великой Булгарии, которая распалась на части при дележе между сыновьями после его смерти. Благостояние и могущество этого государства зависело от торговли, так как через его владения проходили речные торговые пути вверх по Волге к государствам Балтийского региона, по Каме – с Уралом и Сибирью, а вниз по Волге с Хазарским каганатом и Арабским халифатом. У волжских булгар было, как минимум, два города: Булгар и Сувар, хотя Ахмед ибн Фадлан при описании местожительства царя сообщает только о многочисленных юртах, т. е. об отсутствии стационарных строений.

Начиная с X в., интересы Волжской Булгарии вошли в противоречие с интересами молодой Киевской Руси и в дальнейшем между ними происходили как малые, так и большие войны.

В начале X в. царь Волжских булгар направил к халифу письмо с просьбой содействовать принятию булгарами ислама, а также постройке крепости для противостояния хазарам. Вероятно, он предполагал, что вместе с исламом получит и защиту единоверцев от хазарского угнетения. Ахмед ибн Фадлан приводит это обращение царя Волжской Булгарии и само имя повелителя булгар в следующем виде: «Когда прибыло письмо Алмуша сына Шилки йылтывара, царя «славян», к повелителю правоверных ал-Муктадиру, в котором он просит его о присылке к нему кого-либо, кто наставил бы его в вере, преподал бы для него кафедру, чтобы он установил на ней от его (халифа) имени хутбу в его (собственной) стране и во всех областях его государства, и просит его о постройке крепости, чтобы укрепиться в ней от царей, своих противников (речь идет о защите от царя хазар), – было дано согласие на то, о чем он просил» (42,297).

В результате посольства Ахмеда ибн Фадлана волжские булгары приняли ислам и оставались верны вере в Аллаха вплоть до окончания существования этого государства при завоевании его территории ханом Батыем в 1236 г. Еще Ахмед ибн Фадлан сообщает, что для прочтения письма халифа потребовался переводчик с арабского на тюркский. В более поздние времена такой переводчик с арабского для тюрков-мусульман уже не потребовался бы, так как богослужение у мусульман происходит на арабском языке.

Ахмед ибн Фадлан поведал в своей книге о впечатлениях от Волжской Булгарии. Его как южного человека удивило изменение продолжительности дня и ночи в течение года: короткая ночь во время летнего солнцестояния приводила его и муэдзина в смущение, как и когда производить оповещение к ночной молитве, между теми, что производятся на закате и на восходе солнца. А как быть с молитвами в еще более, чем эти, северных краях, где, по рассказам булгар, жил народ вису, под которым, вероятно, подразумевался народ весь? В исламе того времени или не существовал пост во время Рамадана, или Ахмед ибн Фадлан не стал об этом упоминать, чтобы не смущать верующих, поскольку неясно, как быть с запретом приема пищи до заката солнца в местах, где оно по полгода не заходит или не восходит?

Какое количество увиденных змей на Среднем Поволжье должно было удивить Ахмеда ибн Фадлана, жившего в Месопотамии, где в жарких песках, по мнению европейцев, во все времена было огромное количество ядовитых змей? Между тем количество змей в Поволжье сильно не только удивило, но и устрашило этого южанина.

Ахмед ибн Фадлан упоминает и несколько булгарских имен: Алмуш, Текин, Сусанн и Барыс. Из них два – Сусанн и Барыс – подобны славянским именам, хотя славянские имена могли тоже появиться в тюркской среде, ведь среди дунайских болгар можно также встретить имя Борис. Да и обычай, по которому происходит встреча гостей, подобен тому, какой описывает Приск Панийский при своем посольстве к гуннскому вождю Аттиле, здесь на Средней Волге булгары встретили посольство хлебом, мясом и просом.

Вообще о пище, ее производстве и сборе налогов Ахмед ибн Фадлан сообщает следующее: «Пища их – просо и мясо лошади, но и пшеница и ячмень (у них) в большом количестве, и каждый, кто что-либо посеял, берет это для самого себя. У царя нет на это никакого права, кроме лишь того, что они платят ему в каждом году от каждого дома шкуру соболя. Если же он предложит отряду (войска) (совершить) набег на одну из стран, и он награбит, то он (царь) имеет долю вместе с ними» (42, 321). Собранные народом шкурки соболя царь отдает в виде дани хазарскому кагану. А что же достается самому царю булгар? Оказывается, в случае свадьбы или званого обеда подданные должны делать от этого пиршества царю отчисления, так же и купцы должны отдавать царю десятую часть своих товаров, в том числе и рабами.

Южанина поразило отсутствие в рационе булгар растительных масел и животных жиров, равно как и удивило потребление рыбьего жира. Подметил Ахмед ибн Фадлан и то, что булгары все носят шапки и при встрече с царем обязательно встают, снимают шапку и прячут ее себе подмышку. Все булгары живут в юртах, только у царя она гораздо больше в размерах. Наследственность у булгар определяется по старшинству в роде, т. е. умершему наследует брат, прежде его сыновей. Большая часть этих обычаев подобна обычаям русских людей даже не столь отдаленных времен.

Ибн Фадлан называет правителя Волжской Булгарии не иначе как «царем славян» (малик ас-сакалиба).

Начинать повествование о происхождении Руси надо бы, конечно, с призвания варягов-русов, произошедшего согласно «Повести временных лет» в 862 г., но в византийских и западноевропейских источниках есть более ранние упоминания о государстве русов, или росов.

Так, в рукописи середины IX в., найденной впоследствии в аббатстве св. Бертина на севере Франции, более известной как «Вертинские анналы», приводится самое первое, по мнению исследователей этого вопроса, сообщение о росах, более того, о государстве росов.

В 839 г. к императору Франкской державы Людовику I Благочестивому (814—840) в Ингельхейм, столицу франкского государства того времени, находившуюся возле современного города Майнца, явилось посольство византийского императора Феофила (829—842), который «прислал также…некоторых людей, утверждающих, что они, т. е. народ их, называется Рос (Rhos); король (rех) их, именуемый хаканом (chacanus), направил их к нему, как они уверяли, ради дружбы. Он (Феофил. – Ю.Д.) просил… чтобы по милости императора и с его помощью они получили возможность через его империю безопасно вернуться (на родину), так как путь, по которому они прибыли в Константинополь, пролегал по землям варварским и в своей чрезвычайной дикости исключительно свирепых народов, и он не желал, чтобы они возвращались этим путем, дабы не подверглись при случае какой-либо опасности. Тщательно расследовав (цели) их прибытия, император узнал, что они из народа шведов (Sueones), и, сочтя их скорее разведчиками и в той стране, и в нашей, чем послами дружбы, решил про себя задержать их до тех пор, пока не удастся доподлинно выяснить, явились ли они с честными намерениями, или нет. Об этом он не замедлил… сообщить Феофилу, а также о том, что из любви к нему принял их ласково и что, если они окажутся достойными доверия, он отпустит их, предоставив возможность безопасного возвращения на родину и помощь; если же нет, то с нашими послами отправит их пред его очи, дабы тот сам решил, как с ними следует поступить» (34, 288).