Энтони Эверит - Возвышение Рима. Создание Великой Империи

И все же существовала одна трудность. Война обязательно должна быть справедливой, как ответ на чье-то нападение. Именно так утверждали религия и закон. Римляне, считая себя добродетельными людьми, верили в святость соглашений. Однако они понимали, что не всегда поступают так, как надо. Наиболее очевидным примером неправильного поведения стало похищение сабинянок (хотя сами женщины отпустили им этот грех).

Предметом несомненной гордости стала сложная система управления Римом, которая представляла собой результат коллективной мудрости поколений. Печальный парадокс состоял в том, что с самого начала ее подорвали великие люди. Основатель города Ромул также создал прецедент для тиранического правления. Римлянам очень хорошо удавалось делать именно то, что они хотели, и в то же самое время они невозмутимо убеждали себя в правильности своих поступков.

Наиболее ярким отличительным свойством римской жизни стало то, насколько тесно в ней переплетались три совершенно отличных друг от друга рода деятельности, которые в других обществах четко разделены. Между политической, юридической и религиозной деятельностью не было никаких границ. Так, вообще не было отдельного класса жрецов, поскольку один человек был жрецом и политиком. Также он мог быть политиком и военачальником, политиком и юристом. Религиозный обряд воплощал в себе политическую деятельность, направлял и освящал ее. Римляне очень тщательно заботились о том, чтобы получить для своих действий одобрение божества.

Что же еще, кроме шапки Тарквиния, увидел орел во время своего непрерывного поиска добычи, когда он падал вниз и взмывал вверх, когда парил и нырял во влажный воздух над Лацием?

Перед ним простиралась местность, которая в течение многих лет оставалась непригодной для человеческого жилья. Во II тысячелетии до н. э. вулканы выбросили много пепла и лавы на прибрежную равнину, где также существовала еще одна опасность — частые наводнения. В радиусе тридцати километров от Рима можно найти более пятидесяти кратеров. Когда, наконец, извержения прекратились (каменный дождь на Альбанских горах зафиксировали даже во время правления Тулла Гостилия), на земле оказался слой пепла, богатого поташом и фосфатами. На склонах холмов быстро выросли леса и сформировалась плодородная содержащая азот почва. Теперь здесь можно было осваивать новое занятие — земледелие, и бывшие кочевники могли поселиться здесь навсегда, обрабатывать глинистую землю и процветать.

Сегодня урожай зерновых культур здесь собирают в июне. В течение последующих летних месяцев солнце безжалостно палит, воздух очень горячий, лишенные лесного покрова холмы и поля высыхают. Повсюду расстилается пустынный пейзаж. Наш орел летел над совершенно другой местностью — цветущей, плодородной и утопающей в зелени. Урожай тогда собирали на месяц позже, чем сейчас, — в июле. Лаций был хорошо увлажнен. На равнине росли лавр, мирт, бук и дуб, а на горных склонах — вечнозеленые сосна и пихта. Среди лесов повсюду виднелись пруды, озера, заливы и реки. Характерным ландшафтом Лация являлась заболоченная долина между холмами. Одна из таких долин впоследствии стала римским Форумом. Поскольку Тибр постоянно менял свое русло, то по этой долине часто протекал его временный рукав.

Во время полета на Лацием орел мог видеть около пятидесяти сельских поселений, вероятно защищенных изгородями. Некоторые поселения даже достигали размера небольших городов. Для этих поселений специально расчищали землю, а вокруг них сажали пшеницу, просо и ячмень. Жители держали много домашних животных — волов, коз, овец и свиней. В садах росли оливки и смоковницы. Некоторое время назад этруски начали выращивать новую культуру — виноград. Спрос на древесину привел к постепенной вырубке лесов. Географ Страбон записал в I веке до н. э. свои наблюдения: «Весь Лаций — благодатный край, богатый всевозможными плодами». Единственное гиблое место Лация — малярийные болота на юге этой области.

Земледельцы хорошо понимали, что стекающая по склонам дождевая вода постепенно смывает плодородную вулканическую почву, которая давала им средства к существованию. Они построили туннели и дамбы, предназначенные для того, чтобы орошать поля, а также для сохранения от размыва тонкого слоя почвы. Тибр нес в своих водах очень много ила, поэтому новый порт в Остии, созданный недавно предшественником первого Тарквиния на римском троне, вскоре стал заноситься илом.

Если бы наш орел расправил свои крылья и поднялся еще выше, то он мог бы обозреть весь узкий Апеннинский полуостров, длина которого составляет около 1100 километров. Скованные льдом Альпы отделяют его от остальной части Европейского континента. У подножия Альп протянулась широкая, плоская равнина, по которой медленно течет многоводная река Падус (ныне — По). Эта равнина отделена от остальной части Италии цепью Апеннинских гор, поэтому римляне, которые передвигались почти всегда в направлении восток — запад, относили эту равнину к кельтской Галлии и считали, что она не имеет ничего общего с Италией.

Затем горная цепь поворачивала и тянулась на юг, подобно длинному позвоночнику из известняка, между ребрами которого виднелись узкие скалистые ущелья. Террасы, высокогорные долины и травянистые нагорья сделали эту гористую местность очень удобной для проживания. В горах при такой естественной защите жили выносливые люди, которые разводили домашний скот и продавали различные продукты животноводства, такие как шерсть, кожа и сыры.

На восточном побережье между отвесными скалами и морем не было почти никакого пространства даже для прокладки дороги. Там редко встречалась хорошая почва, а береговая линия почти не образовывала заливов. И наконец, когда наш орел приблизился к подошве «итальянского сапога» и его высокому «каблуку», он увидел, что горная цепь расширялась, превращаясь в сухие и ветреные степи Апулии.

Береговая линия на западе полуострова отличалась более извилистыми очертаниями. Красивую горную местность Этрурии пересекали несколько горных цепей, между которыми располагались небольшие, но очень плодородные равнины. Наряду с Варроном, в I веке до н. э. греческий философ, политик, географ и историк Посидоний отмечал, что этруски достигли очень высокого уровня жизни в значительной степени благодаря плодородию своей земли, на которой могли произрастать все виды фруктов и овощей: «В целом Этрурия, будучи необычайно плодородной, располагает обширными равнинами, которые отделяют друг от друга пригодные для земледелия гористые местности, а дожди идут здесь соразмеренно не только зимой, но и в летнюю пору». К югу от Этрурии находятся обширные плодородные области Лаций и Кампания. Именно здесь уготовлено было возникнуть Риму.