Александр Елисеев - Скифия против Запада. Взлет и падение Скифской державы

Рим дал начало жуткой западной цивилизации смерти, которая была пронизана торгашеством, насилием и оккультизмом. Современный западный капитализм вырос оттуда, из Римской космополитической «империи», – он сложился как синтез собственно римских начал с началами германским и кельтским. Кентум выродился в глобальный Запад, который вполне по-римски сосет соки из всей планеты. И очень символично, что эта цивилизация именно западная, ведь Запад – это сторона заката (западания) солнца, которую древние всегда связывали со смертью и обителью мертвых. Мертвечина всегда составляла основу западного мира, бывшего абсолютно безжалостным не только к чужим, но и к своим. Во время Реформации погибло две трети жителей германских земель (в одном только Тирольском районе уничтожено 100 тысяч крестьян). В ходе капитализации в Англии все крестьяне были выселены с земли, согнаны на мануфактуры и в работные дома. Тогда казнили сотни тысяч людей. При одном только Генрихе Восьмом умертвили 70 тысяч, 90 тысяч – при Елизавете (все население Англии составляло три миллиона). Смертная казнь полагалась за 6000 видов преступлений (например, за кражу курицы). А установление демократической республики во Франции привело к убийству сотен тысяч французов революционными палачами.

Но дело даже не в этих миллионах трупах. Для Запада характерен какой-то мертвяческий символизм, который характерен для его цивилизационного развития. «В середине XIV в. в Европу пришла эпидемия чумы – Черная смерть, выкосившая 20 млн. из 60 млн. населения, т. е. треть, – отмечает А. Фурсов. – Крестьянских рук ста ло не хватать, сделочная социально-экономическая позиция крестьянина (а также арендатора и батрака) по отношению к сеньору улучшилась. Сеньоры попытались из менить ситуацию, ответом в 1378–1382 гг. стали сразу три восстания («чомпи» во Флоренции, «белых колпаков» во Франции, под руководством Уота Тайлера в Англии), а по сути – народная антифеодальная революция, надло мившая западноевропейскому (собственно, никакого друго го в истории и не было) феодализму хребет». («Кризис-матрешка. Демонтаж капитализма и конец Эпохи Пирамид».) Действительно символично – смерть десятков миллионов стала важнейшим фактором, который способствовал созреванию западного капитализма. Или вот – еще один источник преуспеяния Запада: «Среди добычи мародеров, обчищавших трупы после битвы при Ватерлоо (а в ней 18 июня 1815 года погибло, по разным данным, от 15 до 22 тысяч человек), были здоровые зубы, которые вырывались изо ртов мертвых и умирающих солдат. В последующие годы европейские дантисты не знали дефицита «материала» (А. Буцко. «Великий антигерой: выставка в Бонне рассказывает правду о Наполеоне»). Не менее красноречивы данные об источнике научного прогресса: «Немецкая пресса предлагает по-новому, без отвращения взглянуть на каннибализм в человеческой среде: журналисты припомнили, что вплоть до конца XVIII века в арсенале европейской медицины традиционно присутствовала человечина. «Лекарственные средства» на основе частей человеческого тела использовались в Европе в XVI–XVII веков почти так же часто, как травы, коренья и кора». («Der Spiegel: до конца XVIII века европейцы были прилежными каннибалами».) От Рима Западу досталась тяга к публичным смертям. Там очень любили смотреть на казни и пытки, о чем уже много раз писали и говорили. Но вот об этом известно мало: «До 1920-х годов казни животных в США по решению судов были обычным делом. Как правило, умертвляли собак и лошадей (когда те своими действиями приводили к смерти людей). Но несколько казней досталось и на долю слонов». Так, слониха Большая Мэри, задавившая дрессировщика, «была повешена 13 сентября 1916 года на подъемном кране. За казнью наблюдали около 5000 человек» («Казни слонов в США»).

Справедливости ради нужно немножко коснуться и эллинской демократии, от которой так любят вести свое происхождение современные западные демократии. Между тем, основа поличного «народовластия» была тоталитарной, как, впрочем, и у современных республик и конституционных монархий, основанных на манипуляции сознанием, которая есть одна из наиболее утонченных форм насилия. На это обратил внимание Р. Р. Вахитов в блестящей работе «Неизвестная Древняя Греция»: «Античные источники изобилуют восхвалением свобод, которыми демос, то есть сообщество граждан, обладает при демократии. Но интересно узнать: что тогда понималось под свободой. Специалисты по античной культуре отвечают на этот вопрос однозначно: свобода участвовать в политической жизни – заседаниях народного собрания, в его органах, а также выдвигаться на выборные общественные должности. И это, пожалуй, все… Гражданин полиса жил жизнью, полностью регламентированной его законами… Свобода участвовать в политической деятельности была и обязанностью, отступление от которой строго каралось. Афинский гражданин, не желающий примыкать к какой-либо из партий, лишался прав гражданства… Государство регламентировало отращивать мужчине усы или нет, сколько женщине брать в путешествие шляпок, сколько плакальщиц должно идти за похоронной процессией… Свобода слова тоже имела четкие ограничения. Гражданин не мог говорить, что ему вздумается. Любое высказывание, которое демос посчитал бы непочтительностью по отношению к отеческим богам, каралось смертью. Афинские демократы с пониманием бы отнеслись к решению исламских фундаменталистов убить Салмана Рушди за литературное произведение, оскорбляющее религиозные чувства. Ведь они приговорили же к смерти Протагора, который вовсе не оскорблял богов, а просто усомнился в их существовании. Или Сократа, который также не оскорблял и не отвергал религию, просто недостаточно много говорил о местных богах, предпочитая философские рассуждения об универсальном добре».

Дославянское имя славян. – Славяне и Великая Сарматия. – Антская проблема. – Сколоты, склавины, сакалиба. – Две славянские традиции

В 1–2 тыс. до н. э. наши далекие предки (протославяне, праславяне) именовали себя сколотами или венедами. Само имя «славяне» («словене») возникает гораздо позже – уже в 1 тыс. н. э., и связано оно с Подунавьем (в частности – с той же самой Фракией). В этом плане особенно ценную информацию сообщает нам «Повесть временных лет»: «По разрушении же столпа и по разделении народов взяли сыновья Сима восточные страны, а сыно вья Хама – южные страны, Иафетовы же взяли запад и северные страны. От этих же 70 и 2 язык произошел и народ славянский, от племени Иафета – так называемые норики, которые и есть славяне. Спустя много вре мени сели славяне по Дунаю, где теперь земля Венгерская и Болгарская. От тех славян разошлись славяне по земле и прозвались именами своими от мест, на которых сели». Многие историки (О.Н. Трубачев и др.) видят в этом указание на прародину славян, утверждая, что она находилась в Подунавье. Между тем, из текста этого вовсе не следует. Летописец сообщает о том, что славяне спустя «много лет сели по Дунаю» , то есть они уже существовали задолго до появления в землях Подунавья. ПВЛ отмечает факт расселения славян в Подунавье, не указывая на то, где они, собственно, возникли. При этом «Иоакимовская летопись» как раз обращает внимание на более ранние времена. В ней утверждается, что «Славен с братом Скифом, ведя многие войны на востоке, идя к западу, многие земли у Черного моря и Дуная себе покорили». Здесь четко указывается на то, что братья шли к Дунаю с востока. Таким образом, этногенез славян связан с древнейшими днепровско-донецкими культурами – Среднестоговской и Ямной, с Великой Скифией.