Яков Рабинович - Почему евреи не любят Сталина

Поскольку убийство Михоэлса планировалось как «дорожное происшествие», то расследованием этого несчастного случая уже стихийно должна была заниматься минская милиция, которая до обнаружения трупов погибших уже только рано утром 13 января 1948 г. не получала, по-видимому, никаких секретных указаний. Трупы Михоэлса и Голубова обнаружил рабочий, шедший на утреннюю смену. Они были найдены на действительно глухой улице бывшего еврейского гетто, созданного в 1941 г. после оккупации Минска немецкой армией. Проблем с опознанием убитых не было, так как их документы и деньги не были похищены. Дополнительное опознание было сделано артисткой белорусского театра, которая уже в Минске встречалась с Михоэлсом [147] Гай Давид. Черная книга. «Вечерняя Москва», 1989.15 февраля. .

В связи с известностью погибшего артиста местная милиция в тот же день сообщила о гибели Михоэлса и Голубова-Потапова в Москву в МВД СССР. В Минск для участия в расследовании была срочно отправлена из Москвы оперативная группа.

Абакумов, как сейчас известно, доложил Сталину о выполнении «спецзадания» по телефону. Однако, независимо от Абакумова, рапорт о гибели Михоэлса и Голубова-Потапова поступил Сталину и от МВД СССР. По существовавшим правилам МВД СССР представляло Сталину официальные рапорты об основных происшествиях в стране. МВД докладывало главе правительства и обо всех серьезных криминальных актах, нарушениях границы, таможенных конфискациях и авариях. По каждому событию составлялся отдельный рапорт, и поэтому в некоторые дни Сталин мог получать из МВД по два-три самостоятельных рапорта.

В среднем на стол Сталина в 1948 г. поступало около шестидесяти рапортов МВД в месяц. Трупы Михоэлса и Голубова-Потапова были обнаружены в Минске утром 13 января. Но уже 14 января 1948 г. из секретариата МВД СССР за подписью министра генерал-полковника Сергея Круглова Сталину был отправлен рапорт об этом чрезвычайном происшествии [148] Архив новейшей истории России: «Особая папка» И. В. Сталина / Под ред. В. А. Козлова и С. В. Мироненко // Из материалов Секретариата НКВД — МВД СССР 1944–1953: Каталог документов. М.: Благовест, 1994. Т. 1. С. 247. . Копии этого рапорта были отправлены также Молотову, Берии, Ворошилову и Жданову. Рапорт МВД был кратким и предварительным, основанным лишь на расследовании, проведенном местной белорусской милицией, с участием судебно-медицинского эксперта. Трупы были обнаружены в 7 часов 10 минут утра. Выехавшая на место происшествия группа обнаружила «…два мужских трупа, лежащих лицом вниз. Около трупов имелось большое количество крови. Одежда, документы и ценности были не тронуты… У обоих оказались поломанными ребра, а у Голубова-Потапова также и правая рука в локтевом изгибе. Возле трупов обнаружены следы грузовых машин, частично заметенные снегом. По данным осмотра места происшествия и первичному заключению медицинских экспертов, смерть Михоэлса и Голубова-Потапова последовала в результате наезда автомашины, которая ехала с превышающей скоростью и настигла их, следуя под крутым уклоном…» [149] Этот документ в настоящее время хранится в Государственном архиве Российской Федерации в фонде «Особая папка» И. В. Сталина, д. 199, л. 53. Каждая копия документа была пронумерована. В архиве хранится копия № 7 из архива МВД. Копия этой записки была также послана в секретариат МГБ.

Этот первичный документ, достоверность которого не вызывает сомнений, противоречит показаниям Огольцова и Цанавы, приводившимся в записке Берии. По их признаниям, убийство путем наезда грузовой автомашины было совершено непосредственно на территории загородной дачи Цанавы около 10 часов вечера, и лишь после полуночи трупы убитых «были брошены на одной из глухих улиц города». Через два с лишним часа, причем зимой, возле трупов уже не могло быть «большого количества крови». Обильное кровотечение из ран происходит лишь в том случае, если сердце еще работает и сохраняется кровообращение. Не исключено, что организаторы убийства, как профессионалы, позаботились о том, чтобы привезти на «глухую улицу» не только уже холодные трупы, но и обеспечить с помощью обилия крови правдоподобность случайного «наезда».

Расследование всех обстоятельств смерти Михоэлса и Голубова-Потапова оперативной группой МВД СССР продолжалось почти месяц. Ее отчет в форме докладной записки Главного управления милиции МВД заместителю министра внутренних дел генерал-полковнику И. А. Серову был датирован 11 февраля 1948 г. Полный текст этой записки был опубликован в 1996 г. [150] Еврейский антифашистский комитет в СССР. 1941–1948. Документированная история / Ред. Геннадий Костырченко. М.: Международные отношения, 1996. С. 354–356. По ее содержанию можно предположить, что следствие обстоятельств гибели Михоэлса уже было взято под контроль МГБ. С одной стороны, докладная записка констатирует, что «никаких данных о том, что Михоэлс и Голубов-Потапов погибли не от случайного на них наезда, а от каких-либо других причин, расследованием не добыто». С другой стороны, сообщается, что «трупы были обнаружены на временной малопроезжей дороге… Указанной дорогой, несмотря на то что она находится в черте города, водители автотранспорта мало пользовались, так как она проходила по пустырю и представлялась неудобной».

Не было никаких попыток выяснить, каким образом Михоэлс и Голубов-Потапов, находившиеся до 8 часов вечера в гостинице в центре города, оказались на пустыре, на окраине. По степени переваривания именно той пищи, которую погибшие ели во время ужина в гостинице, смерть наступила примерно через два часа после ужина. Экспертиза не установила и наличия алкоголя в крови умерших. Согласно записке, основные «агентурно-оперативные» мероприятия расследования было решено проводить силами 2-го Управления МГБ БССР по плану, составленному министром госбезопасности БССР генерал-лейтенантом тов. Цанавой. По линии МВД проводились лишь мероприятия «…в части выявления автомашины и водителя, совершившего наезд».

Однако это расследование не дало никаких результатов, хотя в автохозяйствах Минска были проверены все грузовые машины, около четырех тысяч, которые отсутствовали в гаражах в ночь на 13 января. Поскольку погибшие были одеты в меховые шубы, то милиция искала машины, на колесах которых могли быть прилипшие к ним волосы. Была обнаружена одна такая машина. «…Однако экспертизой, производившейся в Москве… было установлено, что волосы эти отношения к делу не имеют, так как они оказались овечьей шерстью». На этом следствие на уровне МВД СССР в Москве было закончено.

Берия в своей записке в Президиум ЦК КПСС по этому делу предлагал не только арест и привлечение к уголовной ответственности С. И. Огольцова и Л. Ф. Цанавы, но и отмену указа Президиума Верховного Совета СССР о награждении орденами и медалями участников этой ликвидации. Речь шла в этом случае о секретном указе ПВС, принятом 26 октября 1948 г. Кроме Цанавы и Шубнякова ордена за «успешно проведенную операцию» получили еще четыре работника МГБ в чине от старшего лейтенанта до полковника [151] Костырченко Г. В. Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм. М.: Международные отношения, 2001. С. 392. .