Лев Лопуховский - Вяземская катастрофа 41-го года

В 10.30 8 октября генерал Лукин, не имея связи с Коневым, доложил напрямую в Ставку о создавшейся обстановке после получения армией приказа на отход. Считаю целесообразным привести это довольно пространное донесение, из текста которого можно многое узнать и понять – не только, когда начался и как проходил отход, но и когда и в каком состоянии вышли на Днепр войска армии. К сожалению, донесение запоздало – адресаты получили его только 11 октября в 19.35:

«тов. СТАЛИНУ

тов. ШАПОШНИКОВУ

тов. КОНЕВУ

1) Приказ Западного фронта на выход 19-й армии за р. Днепр получен в 4 часа 6 октября с/г. После этого связь с Западным фронтом утеряна, где находится штаб фронта, не знаю(здесь и далее выделено мною. – Л.Л.). Для уточнения и установления фронта соседей выслал командиров штаба для розыска штабов 32 и 20 армий.

2) В 10 часов 6 октябряс/г армия начала отход за р. Днепр с рубежа р. Вопец и Вопь. Отход совершен организованно вне воздействия наземного противника,под частичным воздействием авиации.

3) Во второй половине 7 октября армия закончила сосредоточение за р. Днепр и приступила к занятию оборонына участках: 166 сд – Хитрово, Мосолово. 2 сд занимала оборону на участке Мишутино, Микулино (8 км зап. ст Издешково).

Ввиду того, что противник прорвал оборону войск Резервного фронта и упредил части 19 армии в занятии обороны по р. Днепр, 91 и 214 сд не смогли занять данную им полосу обороны.

91 сд была выдвинута в район Шадоя (5 км севернее Богдановщина. – Л.Л.) для прикрытия с севера направления Михалево, Богдановщина.

114 сд сосредоточилась в лесах северо-восточнее Богдановщина.

244 сд сосредоточилась в районе Старое Село, Гридино.

4) 134, 89 сд, 45 кд, 127 тбр к исходу 7 октября с/г сосредоточились:

134 сд – Холм, Едино, Шубино

89 сд – Осташково, Трофимово, Митино

5) Части 32 армии занимали следующее положение:

а) остатки 140 сд двумя группами обороняли: правой группой БАРКОВО и лес западнее, левой группой – район ХИТРОВО.

б) остатки 248 и 140 сд общим числом до двухсот чел. опускались (так в тексте, то есть отходили на юг. – Л.Л.) в лес сев.-зап. ЛОМЫ. Мной приказано этой группе занять оборону в районе КЕЛИТА (правильно – ХМЕЛИТА в 32 км северо-западнее Вязьмы. – Л.Л.).

6) Мой КП в 6 часов был развернут в лесу вост. ЛОМЫ. В 11 часов 8 октября с/г танки противника заняли ЛОМЫ и обстреляли КП пулеметным и орудийным огнем. Был вынужден перенести его в центр расположения войск лес западнее НИКУЛИНО.

7) 8 октября с/г продолжают обороняться 166 сд и 2 сд по рубежу р. Днепр на участке ХИТРОВО, ИВАННИКИ.

[Силами] 91 сд, 214 сд и 140 сд наношу удар в северном и северо-восточном направлении с целью нанесения поражения прорвавшимся частям пр-ка и обеспечить себя от угрозы, нависшей с севера.

127 тбр и 45 кд – с той же целью наступать ЛОМЫ.

8) Ударная сила в целом определяется в 500—600 активных штыков пехоты на каждую дивизию исключением второй сд и 244 сд. Общая численность до 10.000 каждая (указанная численность 244-й сд вызывает большие сомнения, в донесении от 9.10 отмечено, что дивизия сильно потрепана. 2-я сд насчитывала более 11 тыс. человек. – Л.Л.).

Артснарядов от половины до ... БК, продфуража 2—3 сутодачи, горючего до 1,5 заправки.

Перспектива получения в дальнейшем, ввиду занятия противником ВЯЗЬМЫ, ЛОМЫ и его продвижения из района ЛОМЫ на ВЯЗЬМА, ограничена.

9) Прошу ориентировать общей обстановке фронте и дальнейших оперативных предназначениях армии, частности прошу указать, где группа Болдина.

Лукин, Ванеев, Малышкин

№ 2160/ш» [246].

Расположившийся в Ломы штаб 19-й армии был атакован подразделениями 114-го пехотного полка 6-й танковой дивизии противника, спешившими соединиться с 7-й танковой дивизией 56-го моторизованного корпуса. В ходе боя немцы захватили 5 грузовых машин с минами и боеприпасами, взяли в плен 67 человек. В 14.30 этот полк силами двух батальонов возобновил наступление в направлении Павлово и к исходу 8 октября закрепился на подготовленном нами рубеже Ломы, Марьино, Павлово, Мартюхи фронтом на юго-запад. Западнее заняли оборону части 129-й пехотной, восточнее – 7-й танковой дивизии.

В этот же день 8 октября (в некоторых публикациях этот документ неправомерно датируется 9-м октября) Военный совет 19-й армии доложил в Ставку об обстановке и принятом решении:

«Связи с командующим Западным фронтом не имею. Командующий 32 А генерал-майор Вишневский, не имея со мной связи, отдал приказ о подчинении ему войск 19 армии, отошедших за Днепр, и о немедленном отходе на Можайскую линию обороны.

Не согласен. Прорвались незначительные силы пр-ка, которые можно уничтожить или остановить(здесь и далее выделено мною. – Л.Л.).

Приказ командующего 32-й армии отменяю. В войсках произошел сумбур. Принимаю меры к наведению порядка.

Сегодня организую наступление в северном и северо-восточном направлениях. Если наступление не удастся, отход начну в ночь на 9.10» [247].

Во время вынужденного отхода, и особенно при действиях войск в окружении, от командования требуется особая твердость и решительность в подчинении себе всех частей, независимо от их принадлежности. Нарушение четкой системы подчиненности, перемешивание потрепанных соединений разных армий и тут же скопление многочисленных частей и учреждений их тылов привели к нежелательным последствиям. Недаром Лукин в официальном донесении в Ставку употребил такое слово, как сумбур. Ведь отмененный приказ Вишневского касался не только 2-й стрелковой дивизии, его получили и другие соединения и части. Противоречащие друг другу приказы внесли страшную путаницу в управление войсками, так как некоторые дивизии, сначала готовившиеся перейти к обороне и затем получившие приказ на отход, теперь снова должны были вернуться и занять назначенные участки на Днепре.

Прежде всего, необходимо было немедленно восстановить управление окруженными войсками и управляемость разнородных частей и соединений, личный состав которых был подавлен неудачами и большими потерями. На моральном состоянии и боеспособности командного и рядового состава отрицательно сказывался и недостаток правдивой информации. У некоторых неустойчивых командиров стали проявляться шкурнические настроения, желание под любым предлогом уклониться от опасных заданий, сохранить любой ценой остатки своих частей и свою жизнь. И об этом говорил мне Михаил Федорович при встрече.

Участники боев под Вязьмой, в том числе ветераны 120-го гап, впоследствии вспоминали, что настроение было – хуже некуда. На исходе были боеприпасы, горючее и продовольствие. К этому надо добавить, что все медицинские пункты и госпитали были переполнены ранеными, медикаментов и перевязочных материалов оставалось совсем мало. Многие считали, что генералы их предали, бросив на произвол судьбы. Нужны были жесткие меры по наведению порядка и борьбе с трусами, паникерами и распространителями ложных слухов. Но, судя по всему, партийно-политический состав, военные прокуроры и работники военных трибуналов в этой сложной обстановке растерялись и не справились со своими задачами.