Лев Лопуховский - Вяземская катастрофа 41-го года
- Название:Вяземская катастрофа 41-го года
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Яуза, Эксмо
- Год:2006
- Город:Москва
- ISBN:5-699-18689-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Лев Лопуховский - Вяземская катастрофа 41-го года краткое содержание
В книге описывается одна из наиболее страшных трагедий минувшей войны и предшествующие ей события. Впервые столь подробно, на достаточно высоком профессиональном уровне, с привлечением неизвестных и малоизвестных документов обеих противоборствующих сторон рисуется довольно полная картина боевых действий на первом этапе московской оборонительной операции. В советские времена грубые просчеты, допущенные Ставкой и командованием фронтов, пагубно сказавшиеся на ходе и исходе оборонительных сражений на важнейшем Западном стратегическом направлении в официальных трудах подавались в упрощенном виде, а масштабы катастрофы под Вязьмой попросту замалчивались. В книге подробно разбираются решения, которые привели в конечном счете к пленению и гибели сотен тысяч советских людей. Автор вводит в научный оборот документы, в том числе и немецкие, которые, несомненно, заинтересуют не только широкую общественность, но и исследователей. В эпилоге кратко рассказывается о его работе по установлению обстоятельств гибели воинов, до сих пор числящихся пропавшими без вести, в целях увековечения их памяти. Книга предназначена всем, кто интересуется военной историей Отечества.
Вяземская катастрофа 41-го года - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
К этому времени прибыл 1282-й полк, 970-й артиллерийский полк, 3-й дивизион 389-го гаубичного артиллерийского полка и часть 596-го гаубичного полка. Запаздывали 1286-й полк, часть 596-го гаубичного полка и 57-й тяжелый артиллерийский дивизион (возможно, речь идет об артдивизионе 57-го гап. – Л.Л.). Не подошел еще и отряд моряков. Все делалось в страшной спешке.
От 16 часов, когда устанавливалось начало атаки, и до наступления темноты оставалось всего около двух часов светлого времени. Около 15 часов показались батальоны 1286-го полка. Они бегом направлялись в свои исходные районы. Около 15 часов 30 минут стали развертываться и два запоздавших дивизиона 596-го гаубичного полка, а также 57-й тяжелый артиллерийский дивизион. В это время авиация противника активизировалась, группами по четыре-шесть самолетов повела на наши войска, занимавшие или уже занявшие исходное положение для прорыва, атаки с воздуха. Тыловые учреждения дивизий и армии, понтонно-переправочные части нахлынули на артиллерийские позиции и на вторые эшелоны полков и дивизии. Связь все время нарушалась.
Обо всем этом, а также о том, что еще не вся артиллерия подготовилась к действию, а часть взводов 1286-го полка пока не уяснила своих задач, я доложил командующему 19-й армией генералу Лукину. Я настойчиво просил его отложить атаку до утра, чтобы за ночь отвести тылы назад, привести в порядок перемешавшиеся части и наладить нарушенное управление войсками.
На свой доклад и предложение о переносе наступления на утро 12 октября я получил ответ: «Вашкевич, ты не представляешь всей обстановки. Или мы сегодня, сейчас прорвемся, или нас к утру сомнут». На мое замечание, что ночью противник не начнет наступление, генерал Лукин подтвердил: «Иди и прорывайся», – и пожелал успехов. На этом, подав друг другу руки, мы расстались.
Для непосредственного руководства войсками я с небольшой группой офицеров штаба и офицерами связи полков отправился в боевые порядки первых эшелонов 1286-го и 1282-го стрелковых полков. Со мной пошли начальник артиллерии дивизии полковник Суворов и комиссар штаба дивизии старший политрук Б.З. Евсеев. Комиссар дивизии В.Т. Крылов и начальник штаба дивизии полковник Софин остались на командном пункте. Они должны были привести в порядок вторые эшелоны полков, перемешавшиеся с другими частями армии, а потом присоединиться к нам.
Около 16 часов «катюши» дали первый и последний залп, вся артиллерия дивизии открыла огонь. В 16.00 11 октября после непродолжительной артподготовки части 19-й и 32-й армий пошли в атаку. Первые эшелоны 1286-го и 1282-го стрелковых полков перешли в наступление. Противник встретил наши войска плотным заградительным огнем. Около 18 часов, уже в темноте, части дивизии заняли деревню Пекарево. Поздно вечером они захватили деревню Спас и тем самым прорвали кольцо окружения противника. Фронт прорыва достигал 3 километров. Он простреливался пулеметным и артиллерийско-минометным огнем» [60].
Из статьи генерала Лукина:
«У генерала В.Р. Вашкевича, на которого я возлагал все надежды, в тот момент возникли возражения в отношении сроков и быстроты ввода дивизии в бой, и мне пришлось убеждать его в том, что дорог каждый час и что, если сегодня ночью мы не уйдем в прорыв, завтра противник сомнет нас, так как стрелять будет нечем. Мы попрощались, пожали друг другу руки, и он ушел.
Организовать прорыв, конечно, надо было очень тщательно, каждому командиру поставить определенную задачу. Но все делалось наскоро, мы торопились <...>
Началась артиллерийская подготовка, дали залп «катюши», дивизия пошла в атаку и прорвала кольцо окружения. Ко мне стремительно вбегает командир 91-й стрелковой дивизии полковник И.А. Волков:
– Товарищ генерал! Прорыв сделан, дивизии уходят, выводите штаб армий!
Немедленно доношу об этом в штаб фронта. В прорыв вводится артиллерия, подтягиваются другие соединения. И.А. Волкову я сказал, что лично выходить не буду, пока не пропущу все или хотя бы половину войск.
– Идите, выводите свою дивизию, держите фланги.
Он не успел догнать свое соединение. Кольцо окружения замкнулось вновь. Предполагали, что противнику удалось подвести к месту прорыва свежие силы и закрыть прорыв» [56].
Генерала Вашкевича понять можно, он, описывая бой, в основном говорит о своей дивизии. В артподготовке участвовали и другие артиллерийские части, в том числе и 120-й гап, который расстрелял в этом бою последние снаряды. Свой последний залп по врагу из района деревни Аношино произвел дивизион реактивных минометов – «катюш». Когда стало ясно, что прорыв не удался, расчеты по приказу начальника штаба артиллерии 19-й армии полковника П.С. Семенова подорвали машины с пусковыми установками. На поле у д. Рожново долгое время после войны валялись остатки направляющих боевых машин.
Вспоминает ополченец А. А. Леляичев:
«Село Богородицкое. Первый бой 1286-го полка. Дело было к вечеру. 1-й батальон (700 человек) двинулся в наступление. Часа в 2 дня вышли на опушку леса. Немцы начали стрелять, много потерь, оглушило полковника, многих ранило. От леса до деревни Орлянка часа в четыре вечера не доходя 0,5 км убило командира отделения Силуянова. Вошли в Орлянку вечером. Богородицкое поле. Жители рассказывали, что они подавали сигналы о том, что немцы ждут прорыва, но наши не видели эти сигналы. Атака была страшной. Пулеметом сразу много было убито. Дана команда: уничтожить пулемет. Все происходило в кромешной тьме. Команда – «Вперед!» – и голос умолк (убит). Пулеметчик охотился и уничтожал поднявшихся. Пережить это страшно. Стоило мне крикнуть: «Товарищ лейтенант!», как на голос строчил пулемет, стрелял на шорох. Пулемет замолк (пулемет немцев вел огонь с колокольни, пока не был уничтожен разведчиками капитана Казанова из 2-й сд. – Л.Л.). Стал искать живых. Погибли: Перегудов, Лануман, Родштейн, командир взвода Быстров (казах), друзья с электролампового завода Гришин Николай, Пикин Павел и человек 25 других.
<...> Доложил политруку Курбатову о гибели товарищей. Вместе с ним шли на прорыв к Богородицкому, поле усеяно трупами. Команда политрука: «Ложись!», а затем – «Отходи!» Раненых взять нельзя, мертвых захоронить тоже. Отошли. От села отошли оставшиеся 300 человек из 3 тысяч, среди них был политрук Курбатов. Подъехал командир полка. Отдал приказ «Вперед!», и поехал к деревне Пекарево, там был прорыв, но командир полка Бовда попал в плен (по предположениям и слухам). Команду принял майор. Оставшиеся спустились в лощину уже в малом количестве, половина раненых, ранен и политрук Курбатов.
В последний момент два майора поссорились – спор был: кто должен командовать полком. Один другого застрелил и оставшийся [в живых] майор лет 53 принял командование. Он согласился выводить нас из окружения при условии выполнения его приказов и полного подчинения. Это было связано с тем, что находились такие, у которых нервы не выдерживали: срывали погоны (ветеран путается: погон тогда еще не было), психовали. Меня ничего не пугало, кроме ужаса раненым попасть в плен» [309].
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: