Лев Лопуховский - Вяземская катастрофа 41-го года

Более мощный 200-й оадн под командованием капитан-лейтенанта А. Е. Остроухова и батальонного комиссара И.А. Белозерского занял позиции на вяземском направлении на левом берегу Днепра, в районе станции Издешково. В состав дивизиона входили: три батареи 100-мм орудий Б-24, всего 9 орудий (дальность стрельбы – 22,3 км, боезапас – 4568 снарядов массой около 16 кг) и четыре батареи 130-мм орудий Б-13, всего 8 орудий (дальность стрельбы – 25,7 км, боезапас – 2400 артвыстрелов, масса снаряда – 33,5 кг). Орудия батарей были установлены на неподвижных стационарных платформах на рубеже Шабалино, Алексейково, Каблуково, Харьково, Попово. Кроме того, в дивизионе имелась батарея из трех 152-мм орудий на мехтяге МЛ-20М (морская) с дальностью стрельбы 17,2 км (боезапас 1500 артвыстрелов, масса снаряда 43,6 кг). Численность 200-го оадн составляла 631 (по штату – 659) человек, а с учетом 152-мм батареи – около 800 [57].

«Весь личный состав, автомашины, тракторы, – доносил командир дивизиона, – все находилось под землей. За три месяца создан подземный городок. Позиции хорошо замаскировали. В этом помогли маскировочные части Красной Армии. Всего было вынуто несколько тысяч кубометров земли. От командного пункта артдивизиона шел подземный ход до деревни Каблуково (где размещался штаб 32-й армии и морского артдивизиона) более 500 м по прямой» [38].

Брянский фронтпод командованием генерал-полковника А.И. Еременко, состоявший из 50, 3 и 13-й армий и оперативной группы генерал-майора Ермакова, оборонялся в полосе шириной 345 км. Несмотря на приказ Ставки от 10 сентября о переходе к обороне, армии продолжали активные боевые действия, решая частные задачи. К 30 сентября фронт потерял 202 танка (в том числе: КВ – 6, Т-34 – 79, БТ – 18, Т-26 – 99), осталось – 257. Во второй декаде сентября войска фронта потеряли 18 750 человек (а до этого – в первой декаде – 31 260) [58]. К 1.10 50-я армия насчитывала 63 919 (по штату – 82 854) [59], то есть была укомплектована на 77%, другие армии – даже хуже. Резервная 108-я тд была укомплектована на 64% – 3487 человек (по штату – 5466) и имела всего 35 танков (тяжелых – 3, средних – 15, БТ – 1, Т-37 – 16), автомашин – 408 (698) [60].

Командование Брянского фронта никак не ожидало, что немцам удастся быстро высвободить свои подвижные соединения, участвовавшие в окружении и разгроме войск нашего Юго-Западного фронта. Поэтому левофланговые соединения 13-й армии и опергруппа Ермакова [61]в течение последней декады сентября без особого успеха продолжали вести наступательные бои, пытаясь овладеть районом Глухова. В бой был брошен даже батальон охраны штаба 13-й армии. Армия во второй декаде сентября потеряла 8263 человека (в первой декаде – 14 188). В безуспешных боях за овладение Глуховым в период с 20 по 24 сентября потери только одного 395-го сп 2-й гвардейской дивизии составили более 1,5 тыс. человек, в том числе: убитых – 150, раненых – 405, пропавших без вести – 150, рассеялось и не найдено – 850. Несмотря на это, дивизия продолжала вести бой и 25 сентября.

Противник, умело маневрируя резервами, отражал недостаточно организованные атаки наших войск. Результаты наступления были ничтожны, не стоили понесенных жертв и затраченных ресурсов. Продвижение измерялось буквально сотнями метров в день. 155-я сд доложила, что в ходе боя захвачены трофеи: миномет, винтовки и много патронов. Из штаба армии сразу последовал запрос: эти трофеи из числа оставленных нашими войсками в прошлых боях или же принадлежали противнику? В одной из сводок фронта в графе трофеи была указана одна винтовка. Направленец Генштаба сообщил в штаб фронта, что в оперативном управлении все смеялись над этой сводкой. Конечно, составитель сводки допустил промах, но хохотать... Офицеры большого штаба, видимо, плохо представляли, как достаются войскам трофеи на фронте.

Командующие армиями отнюдь не горели желанием наступать в создавшейся обстановке. Тем не менее командующий фронтом, неправильно оценив обстановку относительно сроков перехода противника в наступление, повторно поставил задачу 13-й армии и опергруппе – овладеть Глуховым и «лишить противника тактических преимуществ на левом крыле фронта». Какие тактические преимущества имел в виду Еременко? Что давало овладение городом Глухов, в районе которого, кроме пехотной дивизии (по устаревшим данным разведки фронта) находились и части моторизованной дивизии и 20 танков? Ниже мы остановимся на возможных причинах настойчивых попыток генерала Еременко наступать на скомпрометированном направлении.

По плану командующего фронтом опергруппа генерала Ермакова наносила удар в обход Глухова с юга, 13-я армия – своим левым флангом с севера в направлении Шатрищи, Антоновка, Калиевка, чтобы отрезать противнику пути отхода из Глухова. Атака силами 132, 307 и 143-й стрелковых дивизий намечалась на 6.30, а 298-й сд – в 6.00. Глубина боевых задач составляла 7 – 8 км.

Но тут подоспела директива Ставки ВГК о переходе к жесткой обороне, и войска 13-й армии получили боевое распоряжение:

«1. Наступление, назначенное на 27.09, не производить.

2. Немедленно создать резервы и вторые эшелоны – дивизия, полк. В срочном порядке принять пополнение и немедленно приступить к их обучению» [62].

Немедленно. Это только на бумаге просто создать вторые эшелоны и резервы. Для этого надо провести соответствующую перегруппировку, сменив выводимые из первого эшелона части и соединения, передать и принять по акту позиции и огневые сооружения, минные поля, заново организовать систему огня и взаимодействия. Выведенные из боя войска должны занять новые рубежи (участки, районы), оборудовать и освоить их. Фронту в эти дни поставили 8 – 9 тысяч человек пополнения, предложив дополнительно подать до 800 человек безоружных. Запросили, сколько человек фронт может вооружить за счет имеющихся у него средств. Штаб фронта ответил, что может принять пять рот невооруженного пополнения.

Директиву о переходе войск фронта к обороне Еременко подписал в 13.30 28 сентября (менее чем за двое суток до наступления противника). В первом пункте ее он указал, что «в ближайшие дни нужно ожидать наступления противника на Брянск и на Севск или Льгов», но так и не определил, на каком направлении сосредоточивает фронт основные усилия в обороне. Судя по расположению фронтовых резервов, наиболее вероятным направлением главного удара противника считалось брянское. Здесь располагалась основная часть фронтовых резервов – 154-я и 287-я стрелковые и 108-я танковая дивизии. И только 42-я танковая бригада находилась в районе Севска, ближе к левому крылу фронта.

Заметим, что поставленная Брянскому фронту задача не вполне отвечала возможному характеру действий противника. Серьезный просчет Ставки заключался в том, что вероятные направления главных ударов группы армий «Центр» были определены неверно. Соответственно неверно были выбраны и направления сосредоточения основных усилий фронтов. В результате, не имея существенного общего превосходства над советскими войсками, немцам за счет массирования имеющихся сил и средств удалось добиться на участках прорыва многократного превосходства. Когда сосредоточение танковых дивизий Гудериана против левого крыла Брянского фронта подтвердилось, менять что-либо было уже поздно. Уже в ходе немецкого наступления, когда замысел врага в основном прояснился, фронт получил указания оборонять не самое опасное – тульское направление, а тамбовское и воронежское! Тем самым войска фронта уводились с московского направления.