Лев Лопуховский - Вяземская катастрофа 41-го года

Получение подтвердите» [202].

7 октября, согласно оперсводке штаба Западного фронта, 19-я армия с рубежа р. Днепр отходила на рубеж по меридиану Вязьма. 20-я армия в 15.00 7.10 прошла рубеж Издешково с задачей к утру 8.10 сосредоточиться в районе Черново, Семлево.

Когда в штабе группы армий «Центр» поняли, что началось общее отступление русских войск, там были приняты меры по ускорению создания внутреннего фронта окружения. Резервную 14-ю моторизованную дивизию, которая должна была действовать на направлении наступления 41-го мк, командование 9-й полевой армии подчинило 56-му мк. Этот корпус силами 129-й пехотной, 6-й и 7-й танковых дивизий создал сплошной внутренний фронт окружения от автострады севернее Вязьмы до Днепра. Одновременно противник начал принимать меры по срыву возможных попыток русских деблокировать окруженную группировку. 41-й мк, прорвавшийся к верховьям Днепра, 7 октября форсировал его у Спаса (8 км севернее Волочек) и начал продвигаться в направлении Липицы. 8 октября корпус прорвал вторую полосу Ржевско-Вяземского оборонительного рубежа у Липицы (7 км западнее Ново-Дугинская. – Л.Л.), тем самым прикрыв тыл частей 56-го мк, удерживавших внутренний фронт окружения.

Вкратце рассмотрим, как в этот период развивалась обстановка в полосе 8-го армейского корпуса противника.

«6.10. Сопротивление противника окончательно сломлено, перешли в преследование. <...> в первой половине дня достигли высот западнее р. Вопец – позиции оказались незанятыми(а где же бои на выгодных промежуточных рубежах, о которых писал Конев? Здесь и далее выделено мною. – Л.Л.). Корпус был остановленприказом 9-й армии на рубеже Приселье, Артамоново, район Неелово, чтобы обеспечить глубокий фланг группировки, наступающей на направлении главного удара. Мощные силы врага перед левым флангом 87-й пд и правым флангом 8-й пд.

<...> Противник отступает, минируя при этом дороги. В полосе 23-го ак соприкосновения с противником нет.

7.10. 162-я пд, включенная в состав корпуса, завершила переправу через Вопец. Дороги размыло, но автотранспорту во время ночных заморозков удавалось проскочить. До Днепра соприкосновения с противником не было.

<...> К утру 7 октября немецкие войска заняли блокирующие позиции к западу от Вязьмы, захлопнув 16-ю, 19-ю, 20-ю, 24-ю и часть 32-й армии в котле к западу от города.

8.10. 7-я танковая дивизия во второй половине дня 7.10 у автострады западнее Вязьмы установила локтевую связь с 6-й танковой дивизией западнее Спас (5 км северо-восточнее Богородицкое. – Л.Л.), тем самым создан сплошной фронт обороны от Днепра до автострады. <...> 5 и 35-я пехотные дивизии 5-го армейского корпуса после упорных боев достигли Днепра и переправляются через реку южнее устья р. Вязьма.

8.10. Боевая разведка всех дивизий [корпуса] достигла Днепра. Сильные арьергарды противника в оборонительной полосе Днепра сделали невозможной переправу на другой берег в этот день и ночью» [203].

Здесь противник встретил упорное сопротивление частей 2-й стрелковой дивизии при мощной поддержке артиллерии.

В полосе Резервного фронтасоединения 43-й армии под ударами противника начали отход в северо-восточном направлении еще до получения разрешения, обнажив южный фланг 24-й армии. Командующий армией генерал-майор П.П. Собенников полностью потерял управление войсками. В это же время войска 24-й армии генерал-лейтенанта А.И. Ракутина продолжали удерживать фронт в районе Ельни. С началом немецкого наступления он предупредил командиров соединений и частей о том, что приказа на отход им отдано не будет. К середине дня 6 октября противник вышел на рубеж Пятница, Лосьмино, что в 16 км южнее Вязьмы (сам рубеж – в 5 км восточнее железной дороги Вязьма – Киров. – Л.Л.), то есть оказался глубоко в тылу войск Резервного фронта. Связь штаба фронта со Ставкой и армиями периодически терялась. Его начальник генерал Анисов в 22.35 5.10 запросил Генштаб:

«<...> директиву на отход не получили – не понятно наше место назначения.

<...> куда отходит Конев, не ясно. Если нельзя передать существо директивы по проводу, срочно коротко передайте шифром тчк. Без этого многое не понятно».

В ответ в 02.25 6.10 Ставка продублировала шифровкой директиву на отход, указав в первом пункте задачу Западному фронту и сообщив, что:

«<...> 31 и 32 армии из Резервного фронта переходят в подчинение командующего Западн[ым] фронт[ом].

2. Резервному фронту в составе 24, 43 и 33А в ночь с 5 на 6.10.41 занять линию Ведерники, Хлысты <...> Лазинки (34 км юго-западнее ст. Угра. – Л.Л.) <...> Мосальск ( 32 км юго-западнее Юхнова. – Л.Л.), Серпейск <...> ст. Шахта, Жиздра, все пункты для Резервного фронта включительно.

Штаб фронта – Малый Ярославец (так в тексте, правильно – Малоярославец. – Л.Л.).

3. На указанном во 2-м пункте рубеже Резервному фронту, приведя части в порядок, перейти к упорной обороне, прикрывая основные направления: а) Юхнов, Медынь, Малый Ярославец, б) Серпейск, Мещовск, Калуга, в) Сухиничи, Козельск, Белев.

4. Разграничительная линия:

а) с Западным фронтом – ст. Пересна (30 км юго-восточнее Смоленск. – Л.Л.), Ведерники, Городок, Бол. Ермаки, Темкино, Шанский Завод, Боровск, все пункты для Западного фронта включительно;

б) между Резервным и Брянским фронтом – прежняя. ...» [204].

Видимо, в Генштабе не знали положения в полосе фронта: рубеж, который, согласно директиве, предстояло занять и упорно оборонять, 5 октября был уже преодолен противником, а Юхнов занят его танковыми частями (см. схемы 7 и 9). К тому же шифртелеграмма Генштаба была принята, но расшифрована только в 21.30 6 октября, то есть спустя почти сутки. Так и на Резервном фронте было потеряно драгоценное время, так необходимое для отвода войск из образовавшегося мешка. Но Буденному каким-то образом стало известно содержание директивы Ставки на отвод войск. Возможно, о ней он узнал из разговора с Коневым. Следуя в новый район развертывания командного пункта Западного фронта, И.С. Конев и член Военного совета Н.А. Булганин заехали в Гжатск, где встретились с маршалом С.М. Буденным. Вспоминает Конев:

«Ночью с 5 на 6 октября мы уже были на командном пункте Резервного фронта, который размещался в блиндажах в лесу. Сам Семен Михайлович находился в поселке, на окраине Гжатска, в небольшом домике под прикрытием танка КВ. Мы прибыли к нему в штаб, с тем чтобы сообщить о сложившейся обстановке и узнать о мерах, которые принимает командование Резервного фронта в связи с тяжелым положением, создавшимся на участке 43-й армии.

По имевшимся у нас данным, полученным из Генштаба, на втором рубеже в районе Сычевка, Гжатск (невероятно: выходит, что Конев не знал или забыл, где проходила в его тылу вторая полоса Ржевско-Вяземского оборонительного рубежа! – Л.Л.) должна была находиться 49-я армия Резервного фронта, но, как выяснилось в разговоре с С.М. Буденным, 49-й армии там не было. <...> Рокоссовскому было приказано принимать в свое подчинение все части, выходящие с запада к рубежу Гжатска, и те, которые будут подходить с тыла, в частности, прибывающие из резерва Ставки в район Уваровки две танковые бригады, и организовывать оборону на рубеже Сычевка, Гжатск и южнее» [43].