Игорь Ивлев - «Умылись кровью»? Ложь и правда о потерях в Великой Отечественной войне

Про И. Сталина чего уж только не сказали и каких только «обличающих» документов не вытащили на свет из его архива. Здесь вряд ли мы узнаем нечто новое, чего ещё не коснулось перо публикаторов и клавиатура веб-мастеров за последние 26 лет. В то же время тихое, но яростное сопротивление сведущих чиновников в деле рассекречивания документов, касающихся других лиц и общей ситуации в СССР и РККА, препятствует обнародованию свидетельств, которые, вероятно, могут привести к иным трактовкам роли остальных высших деятелей Советского государства и армии. Возможно, их действия в случае открытия документов могут получить совершенно неожиданную окраску. Тогда стали бы понятными реальные роли высших должностных лиц и степень их участия в трагических событиях 1939–1945 гг. в полной мере, а не только в той, которая приписывается официальной исторической наукой одному только И. Сталину.

В качестве аналогичного случая «стоицизма» чиновников можно привести чужой пример в Великобритании, а именно историю с продлением режима секретности в 1987 г. для документов по переговорам Р. Гесса с У. Черчиллем. Майский перелёт 1941 г. второго человека Германии в Англию и дальнейшие переговоры, оставшиеся в тайне, являются моментом истины для понимания перипетий Второй мировой войны. Знание подробностей полностью перевернёт официальную трактовку всех последовавших в глобальном смысле событий. Срок засекречивания закончится в 2017 г. Можно с уверенностью предполагать о том, что рассекречивания этих документов и в 2017 г. не произойдёт по тем же причинам, по которым рассекречивание документов давнего прошлого не происходит у нас.

Генеральный секретарь ЦК ВКП (б) И. Сталин со своей третьей женой Розой Каганович. Снимок 1939 г. из «The Illustrated London News», 14.03.53, № 3438, с. 387

Член Политбюро ЦК ВКП(б) Л. Каганович

Как нельзя кстати тут слова бывшего члена Политбюро ЦК ВКП (б) Л. Кагановича – родного брата третьей «неизвестной» официальной жены Генерального секретаря ЦК ВКП (б) И. Сталина Розы Моисеевны Каганович, являвшейся личным врачом вождя. Лазарь Моисеевич прозрачно объяснил ситуацию своему племяннику Стюарту в 1985 г. (С. Каган «Кремлёвский волк», М: «Прогресс», 1991, фото из «The Illustrated London News», 14.03.53, № 3438, с. 387):

«Все люди делятся на три части: народ, который никогда не узнает правды, и руководители, которые знают правду, но она такая ужасная и далёкая от действительности, что это главная их забота, чтобы, кроме них, её больше никто не узнал. И есть небольшое количество людей, которые пытаются узнать правду, но они никогда не будут иметь полных доказательств. Руководители старательно уничтожают все улики своей преступной деятельности…»

Комментарии излишни…

Есть ещё одна история, которую иначе как детективной назвать нельзя. Осенью 1949 г. Военное министерство СССР (прежнее название МО СССР) выпустило Директиву для военкоматов, предписывающую сбор и передачу в архив министерства в Подольск учётных документов военного времени, включающих сведения о миллионах призванных в ряды Вооружённых сил воинов. В массивы сведений попали практически все документы, имевшиеся в делопроизводстве военкоматов в 1939–1945 гг. На местах оставлялись только книги призыва по мобилизации за 1941–1945 гг., извещения о судьбе воинов и текущая переписка за послевоенный период. Той же Директивой военкоматам надлежало передать систематизированные в дела документы в архив в 1950 г. Для этого предстояло осуществить масштабные перевозки их в Подольск с проведением работы по архивации и приёму документов на хранение в отдельные фонды конкретных республиканских и областных военкоматов. Часть этой громадной работы была осуществлена, некоторые области вплоть до конца 1950 г. (возможно, и позже) сумели доставить документы в архив и сдать их по инстанции. После полистной проверки были оформлены при этом подробные описи документов, которые заверены штампами и печатями архива и подписями начальников отделов с указанием хранилищ, куда определены документы по тем или иным описям. На вторых копиях архивных описей также имеются штампы областных военкоматов и входящие номера с датами приёма описей из архива после возврата. Только по Архангельской области вторых копий описей документов в распоряжении автора свыше полутора тысяч, возвращённых из архива 30 августа 1950 г. за входящим номером № 08651. В итоге в Подольск поступили на хранение свыше 10 тысяч дел военкоматов Архангельской области общим объёмом в несколько сотен тысяч листов. Имеются сведения о сдаче таких же документов в архив и военкоматами Саратовской и Ростовской областей.

Однако в наличии документов военкоматов в ЦАМО РФ официально нет. Ни одной карточки военнообязанного запаса, что миллионами должны были быть сданы в архив, ни одной карты призывника, ни одного списка призывных команд, ни одного извещения о судьбе воинов (кроме поступивших не из РВК), ни одного другого учётного документа, созданного в военкоматах. В т. ч. из военкоматов Архангельской области. Один из специалистов ЦАМО РФ в приватном разговоре подтвердил факт частичного отсутствия этих документов в Подольске. В такой ситуации наполняются фатальным смыслом многократно слышанные автором эти строк слова работников военкоматов, удивительно одинаковые для всей территории бывшего СССР: «У нас ничего нет, мы всё сдали». На вопрос – куда, кому – нынешние военкоматчики разводят руками: «Давно было, не знаем». Действительно, куда уж дальше – 62 года прошло. Если нет вторых копий описей в архиве областного военкомата с указанием переданных в Подольск документов, то и неоткуда знать кому бы то ни было, кроме узкого круга специалистов, куда они делись?

Вопрос этот по-прежнему справедлив: если документов военкоматов в ЦАМО РФ нет, то где они? Ответ может быть получен в том же архиве по следующей схеме. Перечни описей входящих документов имеются в специальном хранилище архива. Против каждого номера описи указан фондообразователь и время оформления массива, а также отдел архива, куда массив передан. Описи переданных документов Архангельского ОВК аккуратно зафиксированы, и реестр описей хранится в указанном хранилище. Поступление документов в тот или иной отдел также зафиксировано. Возможная передача или уничтожение документов обязаны производиться согласно актам и описям. Проследив эту цепочку по конкретным номерам описей, например, 340731, 345109, 345676, 343398, 285216, 39772 (а их можно назвать тысячи), можно будет установить – куда и когда делись документы? В 1950 г. приём документов военкоматов осуществлялся в 5-м отделе архива. Нумерация отделов в середине 50-х гг. сменилась. Для ответа на вопрос – чем теперь является бывший 5-й отдел – нужно провести небольшое внутреннее расследование, поскольку специалисты архива на него ответить не могут.