Игорь Ивлев - «Умылись кровью»? Ложь и правда о потерях в Великой Отечественной войне

Таким образом, Красная Армия за первые 15–18 дней боевых действий потеряла 747 870 человек. Безвозвратные потери в людях составили 588 598 человек (79 % от общих), а санитарные – 159 272 (21 %). При этом, по данным германского архива, к 10 июля 1941 г. немцы захватили 366 372 советских военнопленных (в том числе 1969 офицеров) [51].

Как мы видим, безвозвратные потери наших войск в людях в начальном периоде войны оказались почти в 32 разабольше немецких, а общие превысили их более чем 10-кратно.

Огромные потери, несопоставимые с потерями противника! Здесь не место говорить о причинах разгрома наших войск в Приграничном сражении. Авторы статьи высказали свое мнение на этот счет в своей книге «Июнь 1941. Запрограммированное поражение» [52]. С учетом результатов, достигнутых немцами в начальный период и в последующих сражениях на основных стратегических направлениях, потери, подсчитанные авторским коллективом Г.Ф. Кривошеева, не внушают особого доверия.

Как им удалось подсчитать потери фронтов, да еще с точностью до одного человека, – настоящая загадка. В создавшейся обстановке командующие и штабы фронтов и армий не всегда знали положение своих соединений, не говоря уже об их потерях в людях, вооружении и боевой технике. Да и что говорить о потерях, когда два солидных научных коллектива не могут прийти к единому мнению насчет первоначальной численности округов (фронтов). Видимо, у них разный подход к определению численности личного состава.

Прежде всего не внушают доверия цифры потерь Северо-Западного фронта. К 29 июня его войска потерпели поражение и были отброшены к Западной Двине, затем – на р. Великую. При этом 8-я армия была отсечена от главных сил фронта и отступала на север. В ходе операции фронт потерял 2523 танка и САУ [53]. Не случайно, что 1 июля 1941 г. был отстранен от должности начальник штаба фронта генерал-лейтенант П.С. Кленов [54]. Командующий фронтом генерал-полковник Ф.И. Кузнецов был освобождён от своих обязанностей еще раньше, 30 июня, и 10 июля 1941 г. назначен с понижением командующим 21-й армией [55]. Были отстранены от своих должностей и другие руководящие работники штаба фронта. Вряд ли бы это случилось, если бы войска в Приграничном сражении потеряли всего 17,8 % своей численности, заметно меньше в процентном отношении, чем другие фронты.

В сложившейся обстановке подчинённые войска не смогли отчитаться о своих потерях в штаб фронта, а раз нет отчётов снизу, то нет и отчёта наверх по лестнице подчинения. Поэтому «наверх» пришлось сообщать о «некомплекте» людских ресурсов. О какой достоверности цифр потерь СЗФ можно говорить, если в первом с начала войны донесении о потерях за подписью начальника отдела укомплектования штаба этого фронта полковника В. Каширского сообщается, что с 22.06.41 по 01.08.41 (за 40 суток боевых действий) фронт потерял 57 207 чел., то есть в полтора раза меньше, чем за 18 дней, по данным авторского коллектива Г.Ф. Кривошеева [56].

По сведениям исследователя И.И. Ивлева [57], многие годы занимавшегося изучением боевых действий этого фронта в Великой Отечественной войне, в сложных условиях начавшейся войны и плохо организованного отхода войска фронта не имели возможности представлять информацию о своем положении и потерях. Ему, работающему в корпорации «ЭЛАР» («Электронные архивы» – основной исполнитель работ по заказу Минобороны РФ по созданию Объединенной базы данных (ОБД) «Мемориал» и «Подвиг народа»), так и не удалось в различных архивах и в ОБД обнаружить донесения о потерях 40 соединений и частей из 78, входивших в состав фронта, в том числе: от 4 ск (включая воздушно-десантный) из 9, от 17 сд из 26, от одного мк из 4 и 4 тд из 8, от 6 бригад всех видов из 10, от 5 артполков из 14. Не было донесений о потерях и от штаба 8-й армии.

Каким образом коллектив Г.Ф. Кривошеева подсчитал эти потери? Если расчетным методом, то какую укомплектованность соединений и частей взяли за основу при этом? И.И. Ивлев при подсчете потерь соединений и частей фронта, не представивших донесений, использовал именно этот метод. При этом он исходил из их численности к началу войны (времени ввода в сражение).

Общие потери были им определены как сумма безвозвратных и санитарных потерь (для наглядности в скобках указаны потери по данным Г.Ф. Кривошеева). По его подсчетам, на 09.07.41 потери СЗФ составили: безвозвратные 246 961 (против 73 924) чел., санитарные – 13 337 [58](против 13 284), всего 260 298 (против 87 208), то есть в 3 раза больше, чем подсчитано Г.Ф. Кривошеевым.

К 1 августа 1941 г. потери войск СЗФ, по расчетам И.И. Ивлева, составили уже 377 469 чел. [59], то есть в 6,6 раза больше, чем доложил полковник В. Каширский. Как такое могло произойти? Оказывается, фронт отчитался о потерях только тех войск, которые подчинялись ему на эту дату – 1 августа 1941 г. То есть лишь за 40 организационных единиц из 216 числящихся в округе (фронте). В донесении «забыты» 8-я армия, половина корпусов, 7 стрелковых, половина танковых и моторизованных дивизий.

Расчеты И.И. Ивлева подтверждаются косвенным образом содержанием заявок фронта в Генштаб о поставке пополнения для компенсации потерь войск по состоянию на 1 августа 1941 г. Всего штаб фронта с учётом обещанного ему Центром маршевого пополнения (67 662 чел.) запросил четырьмя заявками от 2, 7, 12 и 20 июля 1941 г. 312 070 чел. [60]Почему меньше понесенных потерь? К этому времени уже стало известно о гибели 2-й и 5-й танковых дивизий и о разбежавшейся 184-й сд 24-го Латвийского стрелкового корпуса (укомплектованной за счет местных ресурсов) и об убытии на Западный фронт 126-й и 179-й сд. Штатная численность этих выбывших из боевого состава фронта соединений составляла около 65 тыс. чел. Пополнять их не требовалось, и заявки на пополнение были сокращены до 312 469 чел. (377 469–65 000) [61].

Подсчет потерь по донесениям из войск, в основу которого заложено только изменение их списочного состава за определенный период без учета полученного пополнения, зачастую приводит к результату, далекому от фактической убыли. Не дает правильного результата и расчетный метод исчисления людских потерь, применяемый без учета неоднократного пополнения частей и соединений, так как это не было предусмотрено действующим Наставлением по их учету.

Соединения, прорвавшиеся из окружения или совершившие вынужденный отход в сложных условиях обстановки, характерной для первых месяцев войны, в большинстве случаев наскоро пополнялись или формировались заново за счет маршевого пополнения и остатков расформированных частей и соединений. Анализ документов фондов Центрального архива таких соединений и частей показывает, что в донесениях о потерях пополнение сплошь и рядом не учитывалось. А в частях и подразделениях людей просто не успевали записывать поименно, не говоря уж об адресах их родных.