Игорь Ивлев - «Умылись кровью»? Ложь и правда о потерях в Великой Отечественной войне

3) Наконец, в течение последнего года войны немцы освободили 200 тыс. советских военнопленных, которые были направлены в «восточные войска» в рамках отчаянных усилий по их укреплению [230]. Отметим, что коллектив Г.Ф. Кривошеева просто-напросто проигнорировал этих людей, но мы их обязательно учтем.

Понятно, что реальных кандидатов на повторный призыв после освобождения оккупированной советской территории среди последних двух категорий было заведомо мало. Реально таких можно найти только среди бывших военнопленных из самой первой группы. Да и из них оказалось возможным призвать далеко не всех, и вот почему. Их ряды начали редеть еще осенью 1941-го, когда германские айнзатцкоманды приступили к повторной проверке недавно отпущенных военнопленных. Они выявили среди них «значительный процент подозрительных элементов» и, как водится, немедленно их расстреляли. А когда немцы окончательно осознали острую нужду в дополнительной дешевой рабочей силе, в марте 1942-го они начали повторно забирать в плен тех, которые ранее были освобождены как представители «национальных меньшинств». Эти акции по приказу ОКХ систематически продолжались и в дальнейшем [231].

Долгие и тяжелые годы оккупации с их постоянными лишениями, недоеданием и болезнями тоже отнюдь не способствовали сохранению здоровья и численности бывших военнопленных, оказавшихся на свободе в 1941 г. Некоторые из них пошли в подпольщики и партизаны, а потом погибли в борьбе с оккупантами. Другие были угнаны на работу в Германию. Среди освобожденных немцами из плена нашлись и такие, кто предпочел записаться в различные категории немецких прислужников. При приближении Красной Армии они ушли на Запад вместе со своими хозяевами. А лиц немецкой национальности во время Великой Отечественной войны в Красную Армию вообще не призывали. Соответственно, начинавшие военную службу еще до ее начала и освобожденные из плена немцы Поволжья никак не могли войти в число повторно мобилизованных.

Точно проследить судьбы всех советских военнопленных, освобожденных немцами в 1941 г. по национальному признаку, сейчас не представляется возможным. Но сведения, которыми мы о них располагаем, позволяют с высокой степенью достоверности предположить, что из числа освобожденных немцами к 13 ноября 1941 г. 318 770 чел. повторно мобилизованными могли оказаться никак не больше половины, или 159 тыс. Эту цифру мы и будем использовать в своих дальнейших расчетах. Поэтому суммарное количество переживших войну советских военнослужащих из числа пропавших без вести и попавших в плен составит 3819,9 тыс. чел. (823,2 + 200,0–159,0 + 939,7 + 1836,0 + 180,0).

Вычтем этих людей из общей численности пропавших без вести и военнопленных (согласно данным Г.Ф. Кривошеева – 4559 тыс., из которых 500 тыс. фактически погибли или, будучи тяжело раненными, остались на поле боя, занятом противником). В остатке получим 239,1 тыс. советских военнослужащих, погибших в немецком плену, или 5,9 % от их общего количества (4059 тыс.). Для сравнения: по состоянию на 22.04.1956 в советских лагерях было учтено 3486,2 тыс. из военнопленных Вооруженных сил Германии и ее союзников, из них умерло 518,5 тыс., или 14,9 % [232].

Из сопоставления этих цифр следует, что общий уровень смертности военнослужащих вермахта в советском плену в 2,5 раза превышал аналогичный показатель для наших бойцов и командиров в немецких лагерях! А это значит, что условия существования в немецком плену были куда лучше, чем в советском. Тогда о каких же нацистских злодеяниях можно говорить в этом случае?

Лукавая статистика Г.Ф. Кривошеева поневоле приводит к выводу, что никакого преднамеренного уничтожения немцами миллионов советских военнопленных на самом деле не было. На основе его цифр любой фальсификатор истории может легко и просто доказать, что их там не морили голодом, холодом, болезнями и изнурительными маршами, не расстреливали за малейшую провинность, не заставляли работать на износ на благо Рейха, не подвергали никаким особенным зверствам и изощренным издевательствам. Такой насквозь фальшивый итог фактически обеляет одно из самых чудовищных преступлений нацистов – массовое истребление попавших к ним в лапы беззащитных советских военнослужащих.

Стремясь избежать подобного обвинения, авторы и придумали этот фокус (другое слово подобрать тут трудно) с включением 500 тыс. военнообязанных в число пропавших без вести и пленных, одновременно исключив их из баланса потерь военнослужащих РККА. С их учетом число погибших в плену повысится до 739,1 тыс. (16,2 % от 4 559 тыс.), и уровень смертности советских военнопленных хоть не намного, но превысит соответствующий показатель в отношении немецких в нашем плену.

Результаты расчетов с учетом пропавших без вести призванных военнообязанных и без него для наглядности сведены в таблицу 10.

Таблица 10

Количество советских военнопленных и пропавших без вести, по данным Г.Ф. Кривошеева (в тыс. чел.)

Примечания:*Вторично призванные бывшие военнопленные (половина из числа освобожденных немцами до 13 ноября 1941 г. (318 770 чел.)) исключены из числа избежавших плена или гибели в плену.

** В скобках – процент от общего числа попавших в плен.

В любом случае полученные в остатке цифры никак не согласуются с числом (2,5 млн [233]) погибших в плену советских военнослужащих, подсчитанных Г.Ф. Кривошеевым. Кстати, авторы в одном случае все-таки учли полмиллиона военнообязанных в числе безвозвратных потерь, получив при этом общую убыль в 11 944,1 тыс. чел. [234]. Но больше об этом числе в труде не упоминается, так как оно не вписывалось в выведенное ими соотношение по потерям сторон (1:1,3).

Все эти беззастенчивые манипуляции с цифрами – красноречивое свидетельство нереальности числа пропавших без вести и попавших в плен советских военнослужащих. Г.Ф. Кривошеев, безуспешно пытаясь обосновать число 4559 тыс., каждый раз связывает его то с военнопленными, то с пропавшими без вести и попавшими в плен. И это вовсе не случайно. Тем самым создается впечатление, что пропавшие без вести военнослужащие учитываются в представленных им расчетах. А ведь их число намного превышает заявленные в его книгах 500 тыс. На самом деле оно измеряется миллионами, и они отнюдь не учтены в общем балансе безвозвратных потерь, составленном авторами. К ним относятся и брошенные на поле боя, и утонувшие в многочисленных реках, озерах и болотах, и заваленные в траншеях и блиндажах, и захороненные местным населением в воронках, окопах и противотанковых рвах, которых до сих пор находят поисковики, и многие другие люди, отдавшие свои жизни за Родину.