Игорь Ивлев - «Умылись кровью»? Ложь и правда о потерях в Великой Отечественной войне

Первым о величине потерь СССР в Отечественной войне 14 марта 1946 г. официально объявил советским людям И.В. Сталин, отвечая на вопросы корреспондента «Правды»: «В результате немецкого вторжения Советский Союз безвозвратно потерял в боях с немцами, а также благодаря немецкой оккупации и угону советских людей на немецкую каторгу около семи миллионов человек».

Этим вождь сразу же наметил курс на фальсификацию истории Великой Отечественной войны, на занижение потерь советских войск, чтобы скрыть свои политические и стратегические ошибки и просчеты накануне и в первую половину войны, когда страна оказалась на грани катастрофы. Хотя уже в июне 1945 г. начальник Управления учета и контроля за численностью Вооруженных сил полковник Подольский подготовил справку «О боевых потерях личного состава Красной Армии в Великой Отечественной войне», согласно которой потери только военнослужащих (без учета 13 960 тыс. раненых, из которых 2576 тыс. остались инвалидами) составили 9675 тыс. чел., в том числе пленными и пропавшими без вести – 3 344 тыс. [32]

А к осени того же года Чрезвычайная Государственная Комиссия (ЧГК), созданная в ноябре 1942 г., уже завершила подсчеты потерь мирного населения страны и обобщила их в документе с названием «Об итогах расследования кровавых преступлений немецко-фашистских захватчиков и их сообщников». Согласно ему, за время оккупации советской территории гитлеровцы истребили путем расстрелов, повешения, сожжения, отравления в «душегубках» и газовых камерах, погребения заживо, истязаний и пыток, а также продуманной бесчеловечной системы голода, изнурения и распространения заразных заболеваний в концлагерях 6 716 660 мирных граждан СССР и 3 912 883 военнопленных. Однако Сталин не утвердил эти данные ЧГК и не допустил их публикации [33], ведь они никак не соответствовали озвученной им цифре.

Вождь мог поступать, как ему было угодно, все равно никто не посмел бы ему возразить. Сразу после окончания войны статистики поставили вопрос о необходимости проведения очередной (после 1939 г.) переписи населения СССР, чтобы оценить ущерб, причиненный войной. Ведь она, кроме нанесения тяжелейших людских потерь и огромного материального ущерба, нарушила и учет населения страны. Для решения задач по восстановлению народного хозяйства и организации жизни населения в условиях мира требовалась адекватная демографическая информация. В частности, предполагалось провести, как и планировалось, перепись населения страны в 1949 г. Однако Сталин уклонился от ее проведения, поскольку тогда выявились бы истинные масштабы потерь населения СССР в войне. Показательно, что все воевавшие страны приступили к переписи своего населения, начиная с 1945 г., и закончили в 1951-м. А в СССР перепись прошла только в 1959 г., то есть через 20 лет после предыдущей вместо установленного промежутка в 10 лет.

Впрочем, работа по определению потерь населения и военнослужащих все время продолжалась, но она и тем более ее результаты не афишировались. Так, в 1956 г. решением ЦК КПСС и советского правительства была создана комиссия по выяснению количества советских военнопленных. Результаты ее работы были доложены 4 июня 1956 г. в ЦК КПСС за подписями министра обороны Г.К. Жукова, секретаря ЦК КПСС Е.А. Фурцевой, министра юстиции К.П. Горшенина, Главного военного прокурора Р.А. Руденко, председателя КГБ И.А. Серова и заведующего отделом ЦК КПСС В.В. Золотухина. В докладе, в частности, говорилось:

«…советскими органами по репатриации было учтено 2 016 480 военнослужащих, находившихся в плену. Из них 1 835 562, в том числе 126 тыс. офицеров, были репатриированы на Родину. Кроме этого, по данным трофейной картотеки, в немецком плену погибло свыше 600 тыс. советских военнопленных» [34].

В том же 1956 г. МИД СССР уточнил, что в зарубежных странах находится в качестве перемещенных лиц 504 487 советских граждан, половину из которых составляли бывшие военнопленные [35].

В Советском Союзе все важные сообщения, особенно идеологически значимые сведения, оставались прерогативой руководителей партии и государства. Пришедший к власти Н.С. Хрущев в пику Сталину увеличил цифры потерь до «более 20 миллионов». В годы хрущевской «оттепели» архивы несколько «приоткрыли» свои хранилища для историков. В результате в открытой печати стали появляться книги и сообщения, содержание которых не всегда соответствовало официальной точке зрения на события минувшей войны. Многое тайное стало явным. Власти перепугались, и «оттепель», как это часто бывает в России, сменилась «заморозками». 3 марта 1968 г. Л.И. Брежнев, сменивший на высшем партийном и государственном посту Н.С. Хрущева, заявил своим соратникам по Политбюро:

«У нас появилось за последнее время много мемуарной литературы… Освещают Отечественную войну вкривь и вкось, где-то берут документы в архивах, искажают, перевирают эти документы… Где эти люди берут документы? Почему у нас стало так свободно с этим вопросом?» [36]

Тогдашний министр обороны А.А. Гречко с готовностью заверил генсека, что наведет порядок в этом деле. И, конечно, навел. Микрофильмы, содержавшие важнейшие совершенно секретные документы по основным операциям войны и находившиеся в высших военных учебных и научных заведениях, были срочно отозваны и уничтожены. К 1972 г. они оставались только в распоряжении ученых Академии Генерального штаба и Военной академии им. Фрунзе под гарантию обеспечения строжайшей секретности. Допуск к документам, хранящимся в архивах, снова был ограничен – туда стали допускать в основном только официальных историков, умеющих держать нос по ветру. Конечно, надо же было готовить почву для воспевания подвигов очередного вождя и вошедших в фавор военачальников, чему могли помешать настырные исследователи.

Позже, в годы перестройки и гласности, требования научной общественности и ветеранов войны к руководству страны внести ясность, какой же ценой была завоевана Победа, значительно усилились. По выражению тогдашнего Генерального секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачева, «процесс пошел», и остановить его было уже невозможно. Как водится, не обошлось и без перехлестов при оценке потерь населения СССР и Красной Армии в годы войны. Некоторые авторы в погоне за сенсацией начали вовсю выступать в средствах массовой информации с необоснованно высокими данными о числе погибших, далеко выходившими за все разумные пределы. Вопрос о публикации достоверных цифр людских потерь армии и флота в минувшей войне окончательно назрел. Инициативу в таких случаях упускать было нельзя. И для подсчёта потерь в системе Министерства обороны в апреле 1988 г. была создана комиссия под руководством заместителя начальника Генерального штаба генерал-полковника (ныне генерала армии, президента Академии военных наук РФ) М.А. Гареева.