Герберт Уильям Парк - Греческие наемники. «Псы войны» древней Эллады

Наконец поход в Египет начался, и начало его было успешным. Войска персов захватили плацдармы в устьях протоков дельты Нила – Пелусийского и Мендесского (нам неизвестно, чтобы им противостояли какие-либо другие войска, кроме собственно египетских). Но Фарнабаз застрял там до тех пор, пока уровень Нила не поднялся и не подули летние северо-западные пассатные ветры. Он отказался одобрить дерзкий план Ификрата, предусматривавший удар по самому Мемфису. Греческий военачальник даже просил передать ему его собственных наемников, отличившихся при взятии египетской крепости, и обещал захватить с ними город. Но Фарнабаз не согласился. Когда же он был вынужден отступить в Сирию, его расхождения с Ификратом стали настолько острыми, что грек стал опасаться за собственную жизнь и бежал ночью в небольшом судне, оставив свою армию. Фарнабаз счел ответственным за поведение Ификрата его родной город и послал в Афины посольство с протестом. Однако афиняне отделались отговорками и подыскали Ификрату важный пост на военной службе.

Но одна неудача с греческим полководцем не обескуражила персов. Ибо весной 372 г. обнаруживается, что Тимофей собирается отправиться морем в качестве военачальника персидского царя на ту самую войну против Египта. Возможно, Афины, разочарованные неудачей Фарнабаза, были рады отпустить Тимофея взамен более успешного Ификрата. Тимофей тоже надеялся избежать наказания на родине и добыть денег для оплаты больших долгов военной службой за пределами страны. Но поход так и не состоялся, потому что Артаксеркс II, удрученный неудачей Фарнабаза, заменил его своим подчиненным Датамом, который в конце концов бросил армию и восстал против царя из страха перед интригами своего предшественника. Царь оставил командовать в Акко Мандрокла из Магнесии, который, несомненно, был греческим командующим до прибытия Тимофея.

Бегство Датама имело гораздо большее значение, чем отсрочка похода в Египет. Оно стало предвестником мятежа влиятельных сатрапов, в котором обе стороны были усилены греческими наемниками. Мы получаем несколько отрывочных впечатлений об их службе. Во-первых, Датам в период времени, непосредственно предшествовавший его мятежу, успокоил наемников, требовавших денег, обещанием чеканить для них монету по достижении ими Амиса. Его усилия с целью отложить выплату им жалованья стали, таким образом, содержанием стратагемы. (Полиен. Вероятно, это была так называемая Синопская кампания.) Во-вторых, позднее на Датама напал в Киликии сатрап Ионии Автофрадат, который имел большую армию варваров разных народностей и «3 тысячи греческих наемников, большинство из которых были легковооруженными» (дата совершенно неясна). Последняя подробность весьма любопытного свойства. Она свидетельствует о том, что высокая боеспособность греческих пелтастов признавалась даже среди легковооруженных войск Востока. В-третьих, сатрап Фригии Ариобарзан, который собирался поднять мятеж в поддержку Датама, послал в Грецию Филиска из Абидоса с миссией мира. Для него не имело особенно большого значения то, что общегреческая конференция в Дельфах не продвинулась в значительной степени в деле мира. Тем не менее он смог навербовать так много наемников, что мог позволить себе оставить 2 тысячи отборных воинов для защиты Спарты.

Филиск знаковая фигура того времени. Когда Персидская империя снова распространила свою власть на побережье Малой Азии (согласно Анталкидову миру), стало очевидным, что греки в результате снова займут высокое положение на службе Персии, как и в VI столетии до н. э. Данный процесс стимулировало то, что греческие воины приобрели еще большее значение в персидской армии. Как и в VI в., претензии людей, подобных Филиску, сталкивались с ограничениями города-государства, и они считались тиранами. Точный статус Филиска определить невозможно, но Демосфен называет его величайшим наместником, то есть подчиненным Ариобарзана, и он разделил традиционную судьбу тирана – смерть от руки убийцы.

В-четвертых, в 366 г. до н. э. Афины, которые под влиянием Филиска также присоединились к Ариобарзану, послали Тимофея помочь ему, но с присущей Афинам в IV в. до н. э. половинчатостью они выдвинули условие, что полководец не должен нарушать Анталкидов мир. Благодаря удаче и изобретательности Тимофей смог соблюсти это ограничение и все же достичь блестящего успеха. Он узнал, что Самос находится в руках некоего Кипрофема – другого грека на службе персам, – которого оставили там вместе с гарнизоном под командованием заместителя сатрапа царя царей, некоего Тиграна. Это было грубым нарушением условий перемирия, поэтому Тимофей смог послужить своему городу, захватив остров и оказав помощь Ариобарзану (который теперь открыто восстал) посредством разгрома одного из его противников.

Тимофей располагал войском в 8 тысяч пелтастов (Полнен приводит цифру 7 тысяч), и осада Самоса затянулась. Впоследствии ему досаждали две проблемы – нехватка денег на жалованье и нехватка продовольствия. Об изобретательности, которую он проявил в их преодолении, можно получить представление из свидетельств Полнена и Псевдо-Аристотеля. Они показывают также, какой серьезный урок извлек Тимофей из своей неудачи 374–373 гг. до н. э.

Для обеспечения выплаты жалованья он отделил часть своей земли для собственного обеспечения и продал урожай оставшейся части самосцам, предоставив льготы жнецам. Сравнение двух свидетельств убедительно показывает, что эти самосцы были теми же самыми людьми, которых Тимофей подвергал осаде. Он позволил им выкупить его поля и собирать с них урожай в полной безопасности, потому что нуждался в деньгах и без них не мог содержать армию. Недостаток метода Тимофея заключался в том, что он таким образом снабжал врагов, которых подвергал осаде. Поэтому неудивительно, что он взял город в конечном счете не измором, но решительным штурмом.

Непосредственной причиной дефицита продовольствия стало прибытие массы наемников, требовавших продовольственного обеспечения. Очевидно, они были не наемниками, завербованными на службу, но авантюристами, прибывшими наудачу. Средством Тимофея борьбы с голодом стало применение особой формы контроля, которая ограничивала поставки продовольствия только наемникам. Он «запретил продажу еды или сосудов с вином или маслом, но зерна следовало продавать не больше медимния (ок. 52,5 л. – Ред. ) и, по крайней мере, несколько метретов (ок. 40 л. – Ред. ) жидкости: и ни у кого не должно быть зернодробилки, кроме как в лохах» (Полиен). «Таким образом, таксиархи и лохаги, покупая оптом, распределяли между воинами, а прибывающие привозили продовольствие с собой, но когда они уезжали, то, если у них оставалось что-нибудь, они продавали. Благодаря этому получилось так, что у воинов было много продовольствия» ( Аристотель. Экономика). Посредством таких искусных мер Тимофей смог покончить с осадой Самоса, затратив около десяти месяцев, практически без издержек для афинской казны.