Юрий Фролов - Великая сталинская империя

По тем временам такие фразы были уже стопроцентным основанием для того, чтобы назвать автора «агентом западной разведки, идеологическим диверсантом» и завести на него дело на Лубянке. Когда разбор скандала дошел до Д. Шепилова, тот счел целесообразным изъять книгу из всех библиотек страны и уничтожить. На этой резолюции Суслов «проголосовал» размашистым почерком «за!» (РГАСПИ, ф. 17, оп. 132, д. 144, л. 37). Но, тем не менее, крамольная книга уцелела в некоторых библиотеках по причине бюрократических проволочек или из-за неисполнительности библиотекарей и местных идеологических парторганов.

Однако уничтожением книги партийцы не удовлетворились и продолжали «давить» на Деборина. И тот сломался, что бывало довольно часто в те времена. Деборин обвинил своих рецензентов в космополитизме, в том, что «они вовремя не указали» ему на грубейшие политические просчеты в рукописи. Сгущая краски и оправдываясь, он заявил, что академик И. М. Майский (бывший посол СССР в Англии в 1932–1943 г.г.) пять часов подряд убеждал его в том, что «Рузвельт всегда был искренним другом СССР», а «Черчилль был настроен в пользу СССР, по крайней мере, до Сталинграда». Академик считал, что своей книгой Деборин должен был не разрушать, а укреплять послевоенное сотрудничество СССР с союзниками. А дальше в письме шли многословные покаяния самого Деборина. Копию письма сломленного автора Шепилов послал министру госбезопасности В. С. Абакумову. Но быстрой расправы над Майским по каким-то причинам не последовало; его арестовали только в феврале 1953 года.

Если при выполнении идеологических заказов одни невольно ломали свою судьбу, то другие удачно делали карьеру. К таким конъюнктурщикам относился писатель Н. Н. Шпанов, еще в 1939 году получивший от партии лестные отзывы на свою книгу «Первый удар. Повесть о будущей войне». Повесть живописала в фантастических образах начало победоносной войны СССР против Германии.

«Певец большевизма» Всеволод Вишневский в рецензии, опубликованной в журнале «Большевик», назвал повесть удачной. На самом же деле она была грустным примером самой кондовой халтуры. А в 1949 году Шпанов занялся разоблачением космополитов «на литературном фронте», как он сам писал Сталину в письме от 29 марта. Обращаясь к вождю, Шпанов сокрушался, что «исчерпал все доступные ему средства в борьбе за справедливость». И тут же упоминал разгромленный в редакциях свой роман «Поджигатели», посвященный «разоблачению роли США и Англии и их разведок в развязывании Второй и подготовке Третьей мировой войны».

Непризнанный «талант и патриот» возмущался тем, что с рукописью, сданной в издательство «Молодая гвардия» в 1947 году, «происходит безобразная волокита. Один за другим придумываются поводы, чтобы задержать выход книги». Даже вмешательство К. Ворошилова «не привело издателей в себя. Ни актуальность темы, ни современная политическая обстановка не заставили издателей вспомнить слова великого Ленина: «Надо объяснять людям реальную обстановку того, как велика тайна, в которой рождается война». Далее Шпанов «доносил», что редактор «Нового мира» К. Симонов и глава Союза писателей СССР А. Фадеев были за публикацию романа.

Да, действительно, Симонов написал Шпанову, что «роман будет иметь серьезный и заслуженный успех», что он «решительно голосует за печатание романа книгой». Однако ни «Новый мир», ни «Знамя» печатать роман не торопились. Распаляясь в своем доносе Сталину, конъюнктурщик Шпанов намекал на свой талант и приоритет патриотического автора: «Уверен, что такие книги нужны народу и должны издаваться не годами, а неделями и даже днями».

Донос Шпанова тут же возымел результат. Гром грянул над «Молодой гвардией», 5 апреля главный редактор издательства и его заместитель сообщали в Агитпроп, что «задержка с публикацией романа Шпанова связана с большой правкой, внесенной автором после набора рукописи в типографии». Вскоре агитроповцы докладывали Суслову, что книга будет выпущена в ближайшие месяцы. И что же? Доносчику партия открыла столбовую дорогу в массы: его откровенная халтура объемом почти в 800 страниц была издана в 1949, 1950 и 1958 годах тиражом тридцать, семьдесят пять и девяносто тысяч экземпляров.

В 1950 году эту «пропагандистскую бомбу» издали на немецком языке в ГДР. Слава «слепленного партией и санкционированного высшими органами» халтурщика дошла до того, что в МГИМО при МИД СССР «Поджигатели» числились в списке для обязательного прочтения студентами. С некоторыми критическими замечаниями склочный автор попал и в литературную энциклопедию 1975 года, где о «Поджигателях» писалось: «…это попытка показать историю подготовки Второй мировой войны», а далее отмечалось, что автор поверхностно осветил серьезные проблемы.

Шпанов ценился идеологами и в годы брежневского застоя. А после выхода романа в свет в 1949 году подхалимствующие критики во многих периодических изданиях расхваливали талант Шпанова на все лады и отмечали его «глубокое знание истории и литературное мастерство». По традиции делались и некоторые незначительные замечания. Но настоящие читатели, ценители истинного творчества, прекрасно понимали, что Шпанов — конъюнктурщик.

Не лучше шпановского «продукта» была и книга В. М. Минаева «Американское гестапо». Эта «макулатура» вышла в свет 50-тысячным тиражом с благословения высших партийных чинов Москвы. А до этого ее судьба тоже висела на волоске. По жанру книга была памфлетом. Но искренне смеялись над ней только умные критики, а подпевалы написали восторженные отзывы. Рукопись в блужданиях по литературным и партийным кабинетам дошла до Шепилова и Ильичева. А главы с пародийным изображением американской разведки читал сам министр госбезопасности Абакумов. О самом авторе в его личном деле говорилось, что он успел опубликовать 10 книг и брошюр по вопросам международной разведки и контрразведки и имел два партвзыскания, которые были потом сняты. (РГАСПИ, ф. 17, оп. 132, д. 148, л. 2).

Как и Шпанов, Минаев начал искать «справедливость» в верхах и в апреле 1949 года отправил письмо Молотову. Рукопись направили в Агитпроп, и она попала в руки вдумчивого и ответственного критика, который дал не совсем лестный для автора отзыв, ссылаясь на то, что «подобные небрежно написанные памфлеты» снижают уровень советской пропаганды и притупляют ее остроту. А конкретно критик писал, что «опубликование такой книги может лишь внести путаницу в понимание нашими читателями современной американской действительности». А у Абакумова при прочтении отзывов вдруг зародилось подозрение насчет лояльности склочного автора. Гэбисты тут же произвели обыск на квартире Минаева и изъяли у него «секретные материалы об американской разведке».