Лилия Кузнецова - Петербургские ювелиры XIX века. Дней Александровых прекрасное начало
- Название:Петербургские ювелиры XIX века. Дней Александровых прекрасное начало
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент «Центрполиграф»a8b439f2-3900-11e0-8c7e-ec5afce481d9
- Год:2012
- Город:М.
- ISBN:978-5-227-03886-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Лилия Кузнецова - Петербургские ювелиры XIX века. Дней Александровых прекрасное начало краткое содержание
Вы держите в руках вторую книгу ведущего научного сотрудника Государственного Эрмитажа Л.К. Кузнецовой из задуманного автором трехтомного издания, посвященного малоизученной до сегодняшнего дня области отечественной культуры – ювелирному искусству XVIII – начала XIX века.
Первая книга серии – «Петербургские ювелиры. Век восемнадцатый, бриллиантовый…» – уже нашла достойное место на книжных полках. Помимо повествования о мастерах-ювелирах периода правления Александра I и об их драгоценных изделиях читатель найдет в книге занимательные детали взаимоотношений России с европейскими государствами после сокрушительного разгрома наполеоновской Франции, истории награждения императора Александра I высшими иностранными орденами и рассказ о них.
Книга написана удивительным языком, передающим атмосферу «дней Александровых». Она откроет для читателя много новых фактов, но и принесет радость от самого процесса чтения.
Петербургские ювелиры XIX века. Дней Александровых прекрасное начало - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
А перед отправлением императорской четы в Таганрог вдовствующая царица вручила нелюбимой невестке своеобразный амулет, ибо Филиппен Дюваль изобразил на браслете по заказу августейшей патронессы Око Провидения – воплощение Божественного Промысла, окруженное анютиными глазками – скромными цветочками, однако служащими символом постоянных дум о благополучии близких и родных, не забыв о главном – надписи: «Сохрани, возврати», обращенной к милости Всевышнего. Вскоре после кончины императрицы Елизаветы Алексеевны в Белёве этот браслет, найденный в дорожном мешке усопшей, отправили в 1828 году к ее матери, маркграфине Баденской [289].
Благочестивый вклад вдовствующей императрицы в Казанский собор
Вдова Павла I, еще будучи цесаревной, полюбила делать благочестивые вклады в почитаемые храмы и украшать самоцветами чудотворные иконы, сими дарами благодаря Всевышнего за осуществление ее молитв, горячо возносимых за успешный исход важных событий. Да и став императрицей, Мария Феодоровна, будучи талантливой резчицей по кости и камню, продолжала с помощью мастера Николая Фая собственноручно вытачивать из этих материалов предметы литургических наборов, а лучшим ювелирам поручала оправить их в золото и серебро, не забыв добавить в декор драгоценные камни.
Для церкви Св. Марии Магдалины в Павловске она исполнила в 1794 году из слоновой кости и янтаря большое запрестольное паникадило на двенадцать свечей и литургический прибор. От всего комплекта до наших дней сохранились лишь золотая звездица с выточенным из кости дискосом, окантованный ободком из того же благородного металла, да чаша для причастия. Хотя на основаниях дискоса и потира великая княгиня гордо выгравировала по слоновой кости: «25 марта 1794 года. Мария», ей было не обойтись без помощи Якова Дюваля, ювелира Малого двора. Зато как хорош оказался потир. Блистательно отполированная литая золотая чаша не нуждалась в чеканке и гравировке, поскольку ее украшал овальный эмалевый образок с изображением Христа, окаймленный вереницей прекрасно подобранных алых рубинов, красиво перекликающейся с серебряными лучами сияния, сплошь унизанными нежно-голубыми, с легким зеленоватым прицветом отечественными аквамаринами [290].
Вероятно, тот же Яков Дюваль, уже став к тому времени Собственным ювелиром Павла I, помог своей августейшей патронессе в создании прибора для причастия, пожалованного храму Св. Александра Невского в столичном Смольном монастыре. На сей раз эмалевую иконку Христа Вседержителя, окруженную сверкающим бриллиантовым ободком, дополняет рамка из унизанных такими же алмазами ажурных фестонов. Очень нарядно и продуманно сочетается здесь золото чаши с прозрачной травянисто-зеленой эмалью, подчеркивая медовый цвет янтаря и белизну слоновой кости на ножке, на коей императрица не преминула выгравировать: «Мария. Дано 25 декабря 1798 года». До наших дней дошел в пару к этому потиру еще дискос слоновой кости [291]. Однако в буре революций пропала из церкви Смольного резная костяная икона работы покровительницы Института благородных девиц: институтки могли в четырехугольной раме созерцать Пречистую Богородицу с предстоящими архангелами Гавриилом и Михаилом, а также расположившихся под ними святых Александра Невского, Елизаветы, Марии Магдалины, Константина, Анны и Николая, соименных членам царской семьи.
А 15 сентября 1811 года, в юбилей 10-летия коронации Александра I, в столице прошло в присутствии всей августейшей фамилии торжественное освящение выстроенной по проекту Андрея Никифоровича Воронихина церкви Казанской Божией Матери. Современник торжества вспоминал: «Начиная от Зимнего дворца до самого нового собора стояли в параде войска; все дома и улицы наполнены были народом, к чему благоприятствовала также прекрасная погода», а «крестный ход был самый величественный», причем в этот же день от императрицы Марии Феодоровны был «прислан в дар собственных трудов Священный сосуд, со всеми к нему принадлежностями, сделанный частию из кости и янтаря, частию же из дорогих металлов» [292]. Если золотая чаша потира блистала алмазами и рубинами, то выточенная из мамонтовой кости ножка поражала аккуратностью работы на токарном станке. Основание ножки укреплял золотой круг, а в центре стояна красовался круглый граненый янтарь. Шар из янтаря увенчивал золотую звездицу, а дискос, на который она ставилась при священном ритуале литургии, восхищал великолепной резьбой по кости [293].
Франсуа Дюваль, подавший счет только 24 сентября, перечислил, что на исполнение предметов литургического прибора, сделанного по заказу матери Александра I, пошло 184 золотника (= 785 г) золота 80-й пробы и 162 (= 691 г) 72-й. Сама работа вместе с угаром была оценена мастером в 3200 рублей при стоимости благородного металла в 4255 рублей. На обрамление четырех эмалевых образков ювелир использовал 491 казенный алмаз огранки «розой», но зато за вставку драгоценных диамантов в серебро запросил 350 рублей [294].
Драгоценные уборы самой младшей сестры Александра I
Последними работами Франсуа Дюваля становятся драгоценные украшения для великой княжны Анны Павловны, выходившей в начале 1816 года замуж за принца Вильгельма Нидерландского. Уже более десяти лет штатный ювелир Двора вдовствующей императрицы создавал бриллиантовые парюры для ее младшей дочери. В самый ранний убор с сапфирами входили головная повязка, пара серег, обвивающее шею колье с триадой синих яхонтов, непременная пара браслетов с крупным лазоревым камнем в застежках и модная цепь. Затем последовали гарнитуры с аметистами, жемчугами, изумрудами и рубинами. Самым ослепительным стал бриллиантовый убор. Он состоял из больших диадемы и гребня, дополненных «ветвью» для украшения прически. «Франж»-бахрома была предназначена обвивать шею, тяжелые серьги – сверкать в ушах, с плеч должна была красиво и элегантно свисать большая цепь-«сотуар», а для дополнения парадного платья был исполнен «галун с узорами а-ла грек», то есть в виде античных меандров. Русская принцесса могла воспользоваться и другой цепью, восемьсот шестнадцать звеньев коей представляли собой отдельные шатоны-«касты с бриллиантами разной величины», а на шею надеть «нитку» из тридцати больших солитеров. Заботливый брат-император позаботился и о другой, самого модного рисунка диадеме «о восьми колосьях» [295].
Сверх этих парюр, вошедших в приданое великой княжны, Александр I пожаловал любезнейшей сестре на помолвку с нареченным медальон со своим портретом, прикрытым плоским портретным алмазом, а в день свадьбы – еще восхитительную цепь с аметистами, стоившую 77 600 рублей. Не отстала от сына и августейшая маменька. По ее повелению Франсуа Дюваль выполнил небольшой гарнитур с камеями в алмазном обрамлении, причем из сей парюры императрица сначала презентовала дочери на обручение диадему и серьги, а затем на свадьбу вручила и цепь из гемм [296].
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: