Феликс Лурье - Полицейские и провокаторы

— Сколько бы он мог сделать, если бы был революционером!— помечтал раз Володя. (...)

— Вот вы говорите, что он умен,— сказала я.— Предположим, что вы также умны, но он, по меньшей мере, вдвое старше, в десять раз больше людей видел и лет 10 только о том и думает, как революционеров уловлять,— ну как же можно допустить, чтобы при этих условиях вы из него пользу извлекли, а не он из вас? Что мы с вами не можем придумать, каким образом он ее извлекает, это ничего не значит» [281] 15 Засулич В. И. Воспоминания. М., 1931. С. 97. .

В начале мая 1882 года Дегаев вернулся в Петербург из заграничного вояжа и не сумел обмануть Судейкина рассказами об эмигрантах. Эмигранты, наслышанные о ретивом инспекторе охранки, из осторожности не пожелали вступить с Владимиром в деловые связи. Засулич писала, что Судейкин встретил В. П. Дегаева словами: «„Полноте, Владимир Петрович, довольно мы с вами друг друга морочить старались! Ни вы мне никогда не верили, ни я вам,— так лучше перестанем “,— и отпустил Володю без всяких преследований. Сергей Кравчинский, когда я рассказала ему об этом, даже похвалил Судейкина» [282] 16 Там же. С. 94. .

Хватить Судейкина, торопившегося упрочить свое положение в столице, было не за что. Поступок его продиктован голым расчетом. Инспектор охранки понимал, что из Владимира быстро хорошего агента не сделать, что он слишком молод и глуп. Полупод-росток-нолуюноша, недоучка попробовал играть в Клеточникова. В Клеточникове отсутствовало тщеславие, он показал пример абсолютного самоотвержения, отдал себя за свободу, за жизни товарищей по партии. Клеточниковыми рождаются. Клеточников — это редкостное сочетание душевных качеств.

Не все народовольцы считали, что В. П. Дегаеву удалось никого не выдать [283] 17 См.: Любатович-Джабадари О. С. Далекое и недавнее// Былое, 1906, № 6. С. 144. . Наверно, он никого и не выдал и, уж во всяком случае, не желал этого. Профес

сиональные ищейки из охранки установили за ним простейшее филерское наблюдение, и все, с кем он встречался, попали в поле зрения полиции. Разгром московских народовольцев был полный, большинство из молодых людей вскоре погибли в тюрьмах и на каторге.

В декабре 1883 года В. П. Дегаев навсегда покинул Россию. Некоторое время он жил в Стокгольме, затем в Париже, удачно играл на бирже, встречался с приезжавшими к нему братом и сестрами, посылал в Россию верноподданнические прошения о разрешении вернуться на родину, писал в газетах маленькие статейки, в 1900-х годах состоял корреспондентом реакционной газеты «Новое время» в США, в 1913 году занимал должность секретаря русского консула в Нью-Йорке. Далее следы его теряются. Те сведения о его жизни в 1883—1913 годах, которыми мы располагаем, дают основание предположить, что, не поспеши прогнать

Судейкин Дегаева-младшего, из него со временем вырос бы незаурядный провокатор.

СТАРШИЙ БРАТ

О неудавшемся провокаторе можно было и не вспоминать, если бы не его старший брат Сергей Петрович Дегаев. Он родился в 1857 году, закончил Вторую Московскую* военную гимназию, учился в Александровском военном училище в Москве и Михайловском артиллерийском училище в Петербурге, два года служил подпоручиком в Кронштадтской крепостной артиллерии, затем поступил в Михайловскую артиллерийскую академию, но в январе 1879 года был из нее отчислен как политически неблагонадежный. В ноябре Сергей вышел в отставку в чине штабс-капитана и поступил в Институт инженеров путей сообщения.

Знакомство С. П, Дегаева с революционерами относится к концу 1878 года. Произошло оно через Ф. О. Люстига, его кронштадтского сослуживца. Дегаева привлекли к организации кружков среди военных и пропаганде революционных идей. В 1880 году по его инициативе были образованы народнические кружки в Михайловской артиллерийской академии и Констан-тиновском военном училище. В феврале 1881 года Дегаев как член партии с большим стажем (стаж в три года для революционера считался большим) потребовал принять его в Исполнительный комитет «Народной воли». Ему предложили доказать свою революционность участием в террористическом акте. Дегаев согласился, и его допустили к работам по устройству подкопа по Малой Садовой с целью покушения на царя. Но тоннель не понадобился — все решила бомба Гриневицкого. Дегаев так и не стал членом Исполнительного комитета — лидеры «Народной воли» не сочли его достойным, они никогда не были о нем высокого мнения, что-то их всегда настораживало в нем. «Дегаев принадлежал к тем людям,— писала Прибыле-ва-Корба,— которые не отличаются привлекательностью. Я не знаю ни одного из наших революционеров, кто бы относился когда-либо к нему с любовью или питал к нему чувство дружеской привязанности» [284] 18 Былое, 1906, № 4. С. 9. .

А. П. Корба несколько преувеличивает поголовное отрицательное отношение народовольцев к будущему предателю. Хорошо знавший его, блистательный морской офицер народоволец Э. А. Серебряков писал:

«Дегаев — недавно вышедший в отставку артиллерийский штабс-капитан, успевший к тому времени оказать уже много услуг партии, а потому и пользовавшийся доверием и любовью многих из ее членов. Но одновременно с этим некоторые из ее членов не очень-то долюбливали его. Охарактеризовать его в то время было бы затруднительно. Очевидно, умный и очень способный человек, но не без хитрости. Несомненно, преданный в то время партии, он, несмотря на все эти качества, некоторым (весьма немногим) не внушал к себе доверия: не то чтобы от него ожидали чего-нибудь грязного, нет, об этом никто не думал, все считали его честным человеком и, по-моему, совершенно правильно. В то время он действительно был таковым, и я уверен, что если бы он был арестован по серьезному делу, то держал бы себя хорошо, и его жизнь сложилась бы совсем иначе. Но в нем как-то сказывалось, что преданность делу и партии у него только головная, а сердце, если и принимает в этом участие, то уж очень мало, и невольно чувствовалось, что он единомышленник , а не товарищ.

В этом мнении между прочим сходились Софья Львовна Перовская и Суханов. То же впечатление он производил на меня» [285] 19 Былое, 1907, № 4. С. 112. .

Вслед за 1 марта 1881 года последовал поток арестов. Хватали даже тех, кого не в чем было заподозрить, и предъявляли на опознание предателям Складскому и Меркулову. 25 апреля арестовали и С. П. Дега-< ева. Кажется невероятным, чтобы его не опознал Меркулов, также участник подкопа под Малой Садовой. Трудно предположить, что Судейкин не знал об аресте неблагонадежного Дегаева-старшего. 5 мая, через десять дней после ареста, его освободили под залог в две тысячи рублей. 14 мая Сергея обыскали на квартире, где он жил с братьями Андронниковыми (и никаких последствий!), а в конце года по высочайшему поведению и вовсе прекратили дело. Такое легкое освобождение С. П. Дегаева наводит на мысль: не тогда ли его завербовали... Впрочем, доказательств этому нет никаких.