Николай Шпанов - Поджигатели (Книга 2)

Геринг: - Мы обсудим этот вопрос позднее.

Глобочник: - Благодарю вас, господин генерал-фельдмаршал.

Геринг: - Послушайте, нет никаких недоразумений в отношении легализации партии?

Глобочник: - О, нет! Этот вопрос совершенно ясен. На этот счет не может быть никаких сомнений.

Геринг: - Со всеми ее формированиями?

Глобочник: - Да, со всеми отрядами здесь, в Австрии.

Геринг: - В форме?

Глобочник: - В форме.

Геринг: - Тогда все в порядке.

Глобочник: - СА и СС уже полчаса как дежурят. Не беспокойтесь об этом.

Геринг: - Что же касается плебисцита, то мы специально пошлем к вам кого-нибудь, чтобы он передал вам, какого рода плебисцит должен состояться.

Глобочник: - Значит, торопиться незачем?

Геринг: - Незачем. Что подразумевал Зейсс-Инкварт, когда говорил, что отношения между Германией и Австрией будут развиваться на новой основе?

Глобочник: - Что он подразумевал под этим? Он считает, что независимость Австрии останется незатронутой. Не так ли? Но все, что здесь делается, будет осуществляться национал-социалистами.

Геринг: - Мы еще посмотрим. Теперь слушайте. В интересах самого Зейсс-Инкварта получить абсолютно надежные отряды, которые будут целиком в его распоряжении.

Глобочник: - Зейсс-Инкварт обсудит с вами этот вопрос.

Геринг: - Да, он может поговорить со мной об этом.

Глобочник: - Слушаю, сударь.

Геринг: - Я забыл упомянуть Фишбека. Он должен получить портфель министра торговли и промышленности.

Глобочник: - Ну, конечно. Это само собой разумеется.

Геринг: - Кальтенбруннер получит органы безопасности, а Лор - армию. Сейчас на время Зейсс-Инкварт пусть сам возьмет армию. С министерством юстиции уже решено. Вы знаете кто?

Глобочник: - Да, конечно.

Геринг: - Назовите мне имя.

Глобочник: - Это ваш шурин, не так ли?

Геринг: - Он. Слушайте, будьте осторожны. Всех работников печати следует немедленно удалить, наши люди должны стать на их место.

Глобочник: - Слушаю, сударь. А лицо, о котором вы упомянули в связи с министерством безопасности...

Геринг: - Кальтенбруннер? Конечно. Он получит портфель. Примите все меры предосторожности в отношении работников печати и - давайте!

Глобочник: - Генерал-лейтенант Муфф просит разрешения поговорить с вами.

Геринг: - Пусть подождет. Я не могу тут мокнуть целый час.

Глобочник: - Мокнуть?

Геринг: - Это к вам не относится, пусть Муфф подождет.

По знаку Геринга камердинер подбежал к ванне и помог ему вылезти из воды. Не стесняясь присутствующих, Геринг, отдуваясь, пошел к дивану и подставил плечи под мохнатую простыню. В усилителе было слышно нетерпеливое покашливание Муффа. Можно было подумать, что Геринг вовсе забыл о Вене. Только усевшись на диване, он проворчал в поднесенный адъютантом микрофон:

- Алло, Муфф! Что там у вас?

Муфф: - Разрешите еще раз упомянуть о том, чтобы партийные отряды были возвращены из эмиграции лишь по требованию отсюда.

Геринг: - Да, но фюрер хочет... Впрочем, фюрер лично обсудит этот вопрос с Зейссом. Это лучшие, наиболее дисциплинированные отряды, которые будут находиться под непосредственной командой Зейсса. Это его наилучшее обеспечение.

Муфф: - Да, но впечатление за границей...

Геринг: - Без глупостей, Муфф! Внешняя политика будет формулироваться исключительно в самой Германии. Впрочем, Зейсс и фюрер обсудят этот вопрос позднее. У вас больше нет вопросов?

Муфф: - Никак нет! У телефона ваш шурин, доктор Гюбер.

Геринг: - Это ты, Франц? Что нового?

Гюбер: - Я как раз собирался сообщить тебе кое-что о себе.

Геринг: - Слушай, Франц, ты возьмешь министерство юстиции, а по настоятельному желанию фюрера примешь также на время министерство иностранных дел. Позднее мы найдем кого-либо другого для этой цели.

Гюбер: - Еще одно: Фишбек хочет поговорить с фюрером, прежде чем согласится окончательно со своим новым назначением.

Геринг: - Нет, этого не следует делать. В этом нет сейчас необходимости.

Гюбер: - Я также против этого. Пусть вызовет тебя.

Геринг: - Да, пусть он вызовет меня попозже. Сейчас не время для этого. И пусть он не придумывает никаких отговорок. Пусть он обнаружит хоть немного чувства ответственности в такой исторический момент и действует надлежащим образом. Из министерских постов пусть он оставит за собой торговлю и промышленность. Кальтенбруннер получит службу безопасности, ты министерство юстиции и на некоторое время - иностранных дел.

Гюбер: - Знает ли он уже об этом?

Геринг: - Нет, я скажу ему сам. Пусть он немедленно составляет кабинет и не прилетает сюда, потому что кабинет должен быть сформирован через час. Иначе все изменится, и нам придется пересмотреть все наши решения.

Гюбер: - Я немедленно выполню все, что ты сказал мне.

Геринг: - Да, есть еще один важный пункт, о котором я забыл упомянуть и который должен быть выполнен безоговорочно: возможно более быстрое разоружение красных, которые успели вчера вооружиться, и, конечно, без всяких нежничаний. Пусть Кальтенбруннер позвонит мне по номеру 125224.

Гюбер: - Зейсс-Инкварт пришел.

Геринг: - Скорее передай ему трубку.

Зейсс: - Положение представляется сейчас в следующем виде: президент Австрии принял отставку, но он придерживается той точки зрения, что только канцлер ответствен за Берхтесгаденское соглашение и его последствия. Он хотел бы вручить канцлерство такому человеку, как доктор Эндер. Наши люди сейчас у него - Глобочник и другие, они пытаются объяснить ему положение дел.

Геринг: - То, что вы сообщили мне, меняет всю картину. Скажите президенту или кому-нибудь еще, что эта информация коренным образом отличается от той, которую нам сообщили ранее. Глобочник докладывал мне по вашему приказу, что вы уже назначены канцлером.

Зейсс - Я - канцлер? Когда он сказал это?

Геринг: - Час тому назад. Он сообщил, что вы назначены канцлером и что партия легализована. Отряды СА и СС, заявил он, выполняют обязанности вспомогательной полиции.

Зейсс: - Все это ложь. Я предложил президенту, чтобы он назначил меня канцлером, но у него, как обычно, это займет часа три-четыре. Что же касается партии, то мы еще не в силах восстановить ее. Но отряды СА и СС уже получили распоряжение взять на себя полицейскую службу.

Геринг: - Послушайте, так нельзя действовать! Пусть кто-нибудь скажет президенту, чтобы он немедленно назначил вас канцлером и чтобы он согласился с кабинетом в том составе, в каком мы его наметили, с таким расчетом, чтобы вы получили канцлерство и армию.

Зейсс: - Господин генерал-фельдмаршал, Мюльман пришел, он уже здесь. Может ли он доложить вам?

Геринг: - Да, пусть подойдет.

Мюльман: - Президент все еще упрямится и продолжает отказываться. Он потребовал, чтобы империя предприняла официальный дипломатический демарш. Мы, трое национал-социалистов, пытались поговорить с ним лично и втолковать ему, что положение таково, что ему ничего не остается, кроме как согласиться на наши требования, но нас даже не допустили к нему. Таким образом, он, повидимому, не намерен уступить.