Леонид Кукушкин - История православия

Из сказанного видно, что после ухода Сперанского и войны с Наполеоном реформаторская деятельность императора становится бессистемной и вялой; чувствуется усталость и желание Александра I по возможности удалиться от дел. Вообще, правление Александра довольно четко разделяется на два периода – до Отечественной войны 1812 г. и после нее. Некоторые реформы первого периода постепенно угасают; правительство и общество все больше отдаляются друг от друга, что способствует неуспеху ранее предпринятых реформ; в обществе чувствовалась растерянность от сложившегося положения. Как пишет Ключевский, «на место бесцельно и бестолково вольнодумствующих отцов и матерей теперь явились отцы и матери, искавшие какого-то неопределенного, не то православного, не то католического Бога. Многие молодые люди большого света получили воспитание под руководством иезуитов, сменивших прежних гувернеров-вольнодумцев. Подрастая, это поколение вследствие успехов иезуитской пропаганды должно было спросить себя: долго ли русский ум будет жертвой чужих влияний?» Время после 1815 г. было временем пробуждения национальных движений, вызванное желанием активной части общества сбросить с себя иго французской мысли. С. Аксаков пишет в это время: «Мы подражания устыдимся и к обычаю, языку родному обратимся», и далее: «С рукой победной, но в рабстве мы умами, клянем французов мы французскими словами». На этом историческом фоне нетрудно было возникнуть движению декабристов. По словам Ключевского: «Веселая космополитическая сентиментальность отцов превратилась теперь в детях в патриотическую скорбь. Отцы были русскими, которым страстно хотелось стать французами; сыновья по воспитанию были французы, которым страстно хотелось вновь стать русскими». А Кюхельбекер, один из немногих гражданских участников декабрьского восстания, на допросе признавался, что главной причиной, заставившей его вступить в тайное общество и пойти против власти, была деградация русского народа как следствие его угнетения: «Взирая на блистательные качества, которыми Бог одарил русский народ, единственный на свете по славе и могуществу, по сильному и мощному языку, которому нет подобного в Европе, по радушию, мягкосердечию, я скорбел душой, что все это задавлено, вянет и, быть может, скоро падет, не принесши никакого плода в мире». И все же выступления декабристов под революционными знаменами могло бы не произойти, если бы не скоропостижная смерть Александра I от тифозной горячки, произошедшая в ноябре 1825 г. в Таганроге. Эта смерть вызвала замешательство в обществе и волнение, поскольку Александр I был бездетен, а великий князь Константин Павлович, очень популярный в армии, был женат на католичке. В 1823 г. Александр назначил своим наследником младшего брата Николая. Однако содержание манифеста о престолонаследии с надписью государя «вскрыть после моей смерти» не было известно оставшимся братьям, поэтому они стали присягать друг другу, пока Николай не согласился принять престол. Присяга войск и обществу была назначена на 14 декабря. Выступление декабристов напоминало аналогичные выступления во время дворцовых переворотов XVIII в., но имело гораздо более широкий резонанс, чем предыдущие. Как пишет Ключевский: «Движение 14 декабря было последним гвардейским дворцовым переворотом; им кончается политическая роль русского дворянства… В следующих царствованиях дворянство не могло иметь прежнего значения уже потому, что оскудело силами после катастрофы 14 декабря». Закончить рассказ о царствовании Александра I можно любопытной легендой, которая до сих пор волнует умы некоторых историков. Известно, что в последние свои годы, уставший от государственных дел Александр I серьезно думал об отречении и передаче престола кому-нибудь из своих братьев; сам он, по его словам, готовился к жизни отшельника. Об этих своих планах император много говорил; так, в интимной беседе с братом Николаем и его женой он заявил, что рад успехам брата в военных делах, т. к. видит в нем своего преемника. «Что касается меня, – продолжал Александр, – то я решил сложить с себя мои обязанности и удалиться от мира. Европа более чем когда-либо нуждается в монархах молодых и в расцвете сил и энергии; я уже не тот, каким был, и считаю своим долгом удалиться вовремя». О подобных желаниях Александр сказал и великому князю Константину. Согласно легенде, Александр I после тяжелой болезни выздоровел и затем скрылся, а вместо него родным было выдано умершего в таганрогской больнице некоего Маскова, внешне похожего на императора. Потомки Маскова еще в XX в. были убеждены, что их предок погребен в соборе Петропавловского собора вместо Александра I. Сам Александр якобы добрался до Сибири, где еще много лет жил под именем старца Федора Кузьмича. Старец поражал окружавших знанием иностранных языков, общей образованностью и тем, что мог в подробностях рассказывать о придворной жизни времен Александра I. На эту тему существует большая литература; так, например, в 1923 г. вышла книга проф. Кудряшова «Александр I и тайна Федора Козьмича». Вероятность того, что приведенная легенда правдива, невелика, но настроение и устремления императора незадолго до его смерти она передает верно.

Воцарившийся на русском престоле Николай I Павлович был по своему характеру натурой в некотором смысле противоположной старшему брату. В нем не было глубокой религиозности Александра, не говоря уже о его мистицизме; это был человек трезвого практического ума; многие из предпринятых им реформ не обладали глобальностью замыслов Александра, но зато были доведены до конца и работали. Перед своей коронацией в 1826 г. он закрыл библейское общество, поскольку не без основания считал его рассадником протестантских идей. В своих отношениях с Церковью он был прагматичен, стараясь удовлетворить общественное мнение. Вмешательство в церковные дела Николай начал с попытки укрепить упавший авторитет священнослужителей всех рангов. Эти действия власти горячо поддержал митрополит Серафим, уволивший игумена одного из монастырей за пляски в пьяном виде в компании купцов. Одним из первых законодательных актов императора в области церковного права было «разъяснительное определение» 1826 г., согласно которому все жалобы мирян на поборы со стороны священников должны рассматриваться не гражданскими судами, как прежде, а духовными. Этот жест получил одобрение приходских священников. Очень важно, что в качестве своего советника по церковным делам Николай I выбрал одну из наиболее ярких личностей в истории русского Православия XIX в. Филарета, которого в день своей коронации сделал митрополитом московским.

Церковь Вознесения. 1532 г. Коломенское