Дмитрий Бантыш-Каменский - Биографии российских генералиссимусов и генерал-фельдмаршалов

Потеря наша убитыми простиралась до двухъ сотъ человъкъ, въ томъ числъ десять Штабъ и Оберъ-офицеровъ; ранено восемьсотъ. Изъ шести тысячь Турокъ, высадившихъ на берегъ, едва десятая часть спаслась отъ пораженiя. Императрица, получивъ донесенiе Князя Потемкина объ одержанной побъдъ Суворовымъ, принесла (17 Окт.) благодаренiе Всевышнему съ пушечною пальбой и сказала, потомъ, приближеннымъ: "Александръ Васильевичъ поставилъ насъ на колъни; но жаль, что старика ранили."{356}Она собственноручнымъ рескриптомъ блародарила его, на другой день, за оказанные имъ и ввъреннымъ ему войскомъ мужественные подвиги; изъявила искреннее соболъзнованiе о полученныхъ Суворовымъ ранахъ; желала скораго выздоровленiя и, вслъдъ за тъмъ, наградила его (9 Ноября) орденомъ Св. Апостола Андрея Первозваннаго, который онъ - по выраженiю Екатерины - заслужилъ върою и върностiю{357}; препроводида къ нему шесть Георгiевскихъ крестовъ, длп раздачи, по собственному его выбору, отличившимся офицерамъ. - Суворовъ писалъ (20 Декабря), изъ Кинбурна, къ своей дочери, которая еще воспитывалась вь Смольномъ монастыръ: " У насъ были драки сильнъе, нежели вы деретесь за волосы; а какъ въ правду потанцовали, въ боку пушечная картечь, въ лъвой рукъ отъ пули дырочка, да подо мной лошади мордочку отстрълили: насилу часовъ чрезъ восемь отпустили съ театра въ камеру. Я теперь только, что возвратился; выъздилъ близь пятисотъ верстъ верхомъ, въ шесть дней и не ночью. Какъ же весело на Черномъ моръ, на Лиманъ! вездъ поютъ лебеди, утки, кулики; по полямъ жаворонки, синички, лисички, а въ водъ стерледи, осетры: пропасть! Прости, мой другъ Наташа и проч."

Въ 1788 году, Потемкинъ повелъ ввъренную ему армiю къ Очакову. Еще въ Апрълъ мъсяцъ Суворовъ вызывался овладъть этою кръпостью, но получилъ отказъ: 28 Августа, преслъдуя Турокъ, сдълавшихъ вылазку, онъ, въ жару сраженiя, съ нъсколькими гренадерскими батальонами ворвался въ непрiятельскiй ретраншаментъ, почти овладълъ онымъ, но былъ раненъ пулею, которая попала на два пальца отъ горла и остановилась въ затылкъ. Тогда нъсколько сотъ человъкъ погибли, во время безпорядочнаго отступленiя.

Герой находился у вратъ смерти: пуля вынута; онъ велълъ везти себя въ Кинбурнъ; занемогъ горячкою; сдълалось воспаленiе; прибъгнули къ новой операцiи: выръзали изъ раны нъсколько кусковъ сукна и подкладки отъ мундира, которыхъ не примътили при первой перевязкъ. Ожидали кончины страдальца; но благодътельный сонъ возвратилъ ему силы и опасность миновалась. Во все время лъченiя, которое продолжалось три недъли, Суворовъ не лежалъ въ постелъ; уже начиналъ выздоравливать, какъ одна бомба, изъ числа взорванныхъ отъ загоръвшагося пороховаго магазина, разбила часть стъны той комнаты, въ которой онъ находился: Суворовъ еще слабый на ногахъ, хотълъ выдти и былъ засыпанъ множествомъ щепъ, раненъ ими въ лицо, въ грудь и въ колъно.

Къ тълеснымъ страданiямъ присоединились душевныя, которыя болъе первыхъ подавляютъ человъка: "Мнъ страшно - писалъ гордый Князь Тавриды къ безстрашному Полководцу - "что въ присутствiи моемъ дълается движенiе безъ моего приказанiя пъхотою и конницею..... Извольте меня увъдомлять, что у васъ происходить будетъ; а не такъ, что даже и не прислали мнъ сказать о движенiи впередъ." - Суворовъ заговорилъ: что желаетъ удалиться въ Москву для лучшаго излъченiя ранъ. - "Невинность не терпитъ оправданiй - отвъчалъ онъ Потемкину. - "Всякiй имъетъ свою систему, - такъ и по службъ я имъю мою. - Мнъ не переродиться, - и поздо! Свътлъйшiй Князь! успокойте остатки моихъ дней! - Шея моя не оцараплена, - чувствую сквозную рану, - тъло изломано. - Коли вы не можете побъдить свою немилость, удалите меня отъ себя. - Добродътель всегда гонима. - Вы въчны, вы кратки!" - Такъ, стараясь смягчить оскорбленнаго вельможу, герой напоминалъ ему о смерти, которая прерываетъ навсегда земное значенiе.... Потемкинъ забылъ прошедшее, называлъ Суворова въ письмахъ сердечнымъ своимъ другомъ, призывалъ его, снова, къ Очакову - черта похвальная въ жизни Князя Таврическаго! Между тъмъ Суворовъ имълъ пребыванiе въ Малороссiи, возстановлялъ силы свои и не гонялся за славою, которая ожидала его на каждомъ шагу съ распростертыми объятiями. Въ началъ 1789 года отправился онъ въ С. Петербургъ для свиданiя съ дочерью; былъ отлично принятъ Императрицею; получилъ брилiантовое перо на каску съ литерою К (Кинбурнъ).

Новая блистательнъйшая кампанiя ожидала его. Суворовъ отправился въ армiю, которою предводительствовалъ одинъ только Потемкинъ: Задунайскiй вложилъ въ ножны мечь, испытывая разныя непрiятности по службъ со стороны Президента Военной Коллегiи{358}, жилъ тогда на одной мызъ въ окрестностяхъ Яссъ. Тамъ посътилъ Кагульскаго героя достойный ученикъ его, Суворовъ, который видълъ въ немъ бывшаго своего начальника, непобъдимаго вождя, и не смотрълъ на отношенiя къ нему Князя Таврическаго.

Принявъ въ Берладъ отъ Генералъ-Поручика Дерфельдена ввъренный ему корпусъ, Суворовъ, по приказанiю Князя Репнина, начальствовавшаго въ Молдавiи и въ Бессарабiи, вступилъ въ сношенiя съ Принцемъ Саксенъ-Кобургскимъ, который командовалъ вспомогательными Австрiйскими войсками. Онъ находился въ Валахiи, не зналъ еще лично Суворова, но уважалъ его: вскоръ тъсная дружба соединила ихъ.

Турецкая армiя, подъ предводительствомъ Сераскира, двинулась отъ Браилова къ Фокшанамъ и угрожала нападенiемъ на корпусъ Принца Кобургскаго: Суворовъ поспешилъ къ нему и, проходя ближайшею дорогой, горами и лъсомъ, сдълалъ восемьдесять верстъ въ 36 часовъ. Тогда оба корпуса переправились за ръку Стратушъ въ двухъ колоннахъ: авангардъ состоялъ изь однихъ Австрiйцевъ, чтобы Турки не знали о прибытiи союзниковъ.

21 Iюля произошло сраженiе при Фокшанахъ, на которомъ 18,000 Австрiйцевъ и 7000 Рускихъ совершенно разбили 40,000 Турокъ; обратили ихъ въ бъгство; преслъдовали по двумъ дорогамъ: Букарестской и Браиловской; положили на мъстъ до двухъ тысячь человъкъ; взяли въ плънъ около трехъсотъ; отняли 16 знаменъ, 12 пушекъ; овладъли богатымъ лагеремъ. Императоръ Iосифъ наградилъ Принца Кобургскаго большимъ крестомъ ордена Марiи Терезiи и прислалъ Суворову, при лестномъ рескриптъ, табакерку съ вензеловымъ именемъ, осыпанную брилiантами. Въ столицъ ожидали дальнъйшихъ извъстiй о его побъдахъ.

Вскоръ Всрховный Визирь съ шестидесятитысячнымъ войскомъ, переправясь отъ Браилова чрезъ ръку Бузео, сталъ лагеремъ при деревнъ Граденешти, въ близкомъ разстоянiи отъ Австрiйцевъ. Принцъ отправилъ нарочнаго къ Суворову, который находился въ Берладъ. Россiйскiй Полководецъ, сначала, не спъшилъ походомъ; но получивъ второе увъдомленiе, отвъчалъ двумя словами: Иду, Суворовъ; полетълъ на помощь союзникамъ и 9 Сентября, вечеромъ, соединился съ ними, въ виду непрiятельскаго стана. Принцъ, тотчасъ, пригласилъ къ себъ Генералъ-Аншефа; послъднiй велълъ ему доложить: Суворовъ Богу молится. Принцъ отправилъ другаго посланнаго: Суворовъ ужинаетъ - сказалъ герой. Явился третiй и услышалъ: Суворовъ спитъ. Между тъмъ, не помышляя о снъ, дъятельный Полководецъ обозръвалъ съ высокаго дерева мъстоположенiе непрiятельское и, на разсвътъ, явился къ Принцу Кобургскому, условился съ нимъ о нападенiи. - "Еслибъ при самомъ началъ - произнесъ Суворовъ Генераламъ - "пошелъ я къ Принцу, мы провелибы всю ночь въ толкованiяхъ тактическихъ; мы спорили бы и упустили время. "