Гай Ротери - Золотой век амазонок

Итак, различные направления размышлений сходятся на предположении, что божества, поклонение которым амазонки, как утверждают, учредили в Пиррихе, представляли собой воительницу и воителя. Первая кажется нам находящейся в родстве с Кибелой, Таврской Девой, Эфесской Артемидой и прочими богинями, принадлежавшими к тому же типу: второй — богу, которого почитали те же предшествовавшие эллинам народы, которые выработали или сохранили обряды Матери. Этот бог представляет собой мужское божество битвы и плодородия, первоначально имевшее второстепенное значение при женском начале. Принадлежащий ему пророческий дар хорошо соответствует тому шуму, который сопутствовал поклонению Матери в исторические времена, и тем чувством одержания божественной силой, которое нисходило на ее почитателей. Как ясно показывает Эсхил в характере Кассандры, искусство пророчества представляет собой божественное безумие. И безумие это являлось характерной чертой всех оргиастических культов.

Имея в виду то, что Артемида Астратея и Аполлон Амазонский являются богами народа, жившего в Лаконии до эллинов, важно внимательно проанализировать то краткое сообщение, которое оставил нам о Пиррихе Павсаний. Город, как утверждают, был назван в честь Пирра, или Пирриха, причем последний являлся богом куретов. Вполне естественно, что эпическое повествование о спартанском доме Менелая было популярно по всей Лаконии. Поэтому рассказ о поездке Пирра, предпринятой для вступления в брак с Гермионой, связывался с Пиррихием, а также со Скирой, расположенной неподалеку на реке. Павсаний, впрочем, более доверяет другой повести о появлении названия города.

Предположение о том, что Пиррих являлся богом так называемых куретов, свидетельствует о восприятии их здесь как примитивного племени. Единственным регионом Греции, с которым можно уверенно связать ранний народ, носящий подобное имя, является область, расположенная к северу от коринфского залива. Аполлодор утверждает, что прежде Этолия, рассматриваемая как тракт, протянувшийся от Эвена (Evenus) до Ахелоя, называлась Куретией, а Павсаний говорит, что куреты были первыми обитателями Акарнании [62] Интересно рассмотреть в этой связи предположение о том, что кабиры являлись древними жителями Беотии. . В легенде о Мелеагре, какой она сохранилась в Илиаде, куреты представлены осаждающими Калидон, город этолян. Ссора началась из-за распределения трофеев знаменитой охоты на вепря. Смерть Мелеагра, отдающего свою жизнь за родной город, объясняется в гомеровской версии молитвами его матери Алтеи (Althaea). Она возопила к Аиду и Персефоне, чтобы те погубили его, покарав за смерть ее брата, князя куретов. Павсаний цитирует "Великие Эои" Гесиода и "Миниаду" как источник утверждения, что он был убит Аполлоном, покровителем куретов, защищавшим их от этолян. Рассказанная Гомером повесть намекает на то, что Аполлон был настроен недружелюбно к калидонянам. Это видно в настроении Идаса; он попытался застрелить Аполлона, изнасиловавшего его жену Марпессу. От Идаса она была матерью Клеопатры, жены Мелеагра. Легенды о героях обнаруживают многочисленные связи между этим регионом Акарнании и Этолии с Мессенией и Лаконией. Мессенские Идас и Линкей, а также их лаконские кузены и соперники Кастор и Полидевк были союзниками в Калидонской Охоте, в которой куреты и этоляне выступали на одной стороне. Идас был связан с домом Калидона через брак с Марпессой. Фестий, брат отца Марпессы и царь Плеврона, города куретов, выдал свою дочь Алтею за Ойнея (Oeneus) из Калидона, а другую дочь Леду за спартанца Тиндарея. Таким образом, Диоскуры, дети Леды, находились в родстве с куретами из Северной Греции. Эти генеалогии свидетельствовали, конечно, о расовом родстве между предорийским населением Лаконии и Мессении и ранними жителями Акарнании и Этолии. В доисторические времена Мессения и Лакония явно представляли собой одну страну. Основателем ее являлся Лелег, известный здесь в качестве автохтона, и называлась она Лелегией. Диоскуры с древних времен почитались и в Мессении и в Лаконни в качестве великих богов, и в таком виде их легко спутать с кабирами и идейскими дактилями. Таким образом, ход наших рассуждений приводит к мысли о связи, существовавшей между народом, именовавшимся куретами, и племенами, издревле исповедавшими оргиастическое почитание Матери, поэтому вполне естественно, что вооруженные танцоры, служившие критской Рее, должны были носить имя куретов. Упоминание лелегов в Лаконии и Мессении устанавливает их прямую связь с доисторической "эгейской" цивилизацией, являвшейся ответвлением "минойской", а также с ранними племенами, основавшими святилище Эфесской Артемиде.

Аналогичным образом следует использовать утверждение Пиндара о том, что имя Пирриха, бога этих куретов, было вторым именем Силена. Самые старинные и устойчивые легенды связывают Силена с областью возле Меандра во Фригии. Силен неразрывно связан с обрядами Диониса, тесно соседствовавшего с культом Матери. Кабирические мистерии, вероятно, соединяли культ одного из вариантов Матери с почитанием Диониса, откуда возникла повесть о том, что Дионис был сыном Кабира. Диоскуры, Кабиры, Анаки (Anaces), дактили в известном смысле представляют собой одно и то же. Поэтому мы можем видеть в Пиррихе предорийского или "лелегского" члена кружка божеств, главным среди которых была Матерь. Возможно, он представлял собой сразу кабира, дактиля и вооруженного танцора. О последнем свидетельствует не только его место среди куретов, но также и тот факт, что его имя носил знаменитый в Спарте танец.

Исследование лаконских куретов дает свидетельства, согласующиеся с теми, что принесли нам уже приведенные рассуждения. Предшественники эллинов в Лаконии, похоже, были в родстве с населением Акарнании, в которой покровителем куретов был Аполлон и которая служила первородиной прорицателя Карна. Они также обнаруживают связь с народом, почитавшим Матерь в облике, близком к богине Эфеса.

Посему следует заключить, что Артемида Астратея представляла собой вариант Эфесии, а Аполлон Амазонский был лучником и прорицателем. Их почитали вместе в Эфесе, в рамках культа, принадлежавшего фригийцам, ликийцам, критянам и населению Греции, предшествовавшему эллинам.

Легенда об амазонках была укоренена в Афинах не поверхностно. Это доказывалось тем фактом, что она находила выражение в культовой практике в качестве одного из самых больших государственных праздников. Перед Тесеями афиняне ежегодно приносили жертвоприношения амазонкам, таким образом отмечая победу Тесея над женщинами. Решительная битва, как утверждалось, произошла в день, отмеченный жертвоприношением Боэдромий. Плутарх обосновывает свою веру в реальность вторжения в Аттику тремя факторами: названиями мест Амазониум и Горкомосиум; наличием гробниц павших; ежегодным жертвоприношением амазонкам.