Артур Мортон - Английская Утопия

Он не говорит о том, считает ли он высокие идеалы ненужными для высших классов или полагает, что они уже достаточно ими проникнуты.

Ни одна из этих книг не имеет серьезного значения как критика социализма, но обе служат до известной степени противовесом бюрократическим искажениям сугубо механического эгалитаризма утопии Беллами, то есть ее наиболее немарксистских сторон. В этом смысле они подтверждают справедливость предостережения Морриса против опасных тенденций книги «Через сто лет».

Помимо этих двух прямых ответов Беллами, в тот период появились, по крайней мере, четыре антисоциалистические утопии. Самая ранняя из них — «Через зодиак» Перси Грэга — издана в Лондоне в 1880 году. О Грэге, ланкаширском журналисте, мы находим такую справку в Словаре национальных биографий:

«В молодости сторонник светского образования, в среднем возрасте спиритуалист, затем поборник феодализма и абсолютизма и особенно ярый противник Соединенных Штатов».

Грэг пусть только поверхностно, но все же был знаком с марксизмом, что является редкостью в Англии того времени, и, нападая на социализм, он пользуется своеобразным историческим методом, который интересен тем, что является предшественником более современных попыток связать коммунизм с фашизмом. Герой книги достигает Марса в межпланетном корабле и обнаруживает там мир, подобный тому, в который, как он явно опасается, превратится ваш мир примерно через несколько веков.

Создание марсианского мирового государства со всеобщим избирательным правом положило начало длинному периоду классовой войны, завершающейся пролетарской революцией и всемирным коммунизмом. Результаты (само собой разумеется) гибельные:

«Первым и наиболее очевидным последствием коммунизма было полное исчезновение всевозможных предметов роскоши, всякого продовольствия, одежды, мебели, кроме самой элементарной утвари, доступной беднейшим людям».

Недовольные группы населения постепенно уходили в менее плодородные части планеты и там образовали соперничающее государство. Последовала длительная, с перерывами, война. Она закончилась уничтожением коммунизма и установлением мирового тоталитарного государства. Оно оказалось более жизнеспособным, чем его коммунистический соперник, но, с точки зрения Грэга, также не заслуживающим особого восторга.

Это общество было основано на частной собственности, но фактически у его граждан не было личной жизни. Семья перестала существовать, брак сделался коммерческой сделкой, а женщины строго запирались дома и не имели никаких прав. Новое общество было «материалистическим», атеизм возведен в догмат и высказывание малейших сомнений в непогрешимости науки могло повести к водворению в дом умалишенных. Государство было авторитарным, с обладающим неограниченной властью правителем, «кампетэ» (campete), произвольно отобранным, а все остальные должностные лица выбирались на основании чего-то вроде «принципа лидерства». Система правления была грубо репрессивной, причем заключенные систематически подвергались пытке.

Однако ко времени посещения его героем книги марсианское государство было изнутри подточено тайным обществом скорее религиозного, чем политического характера, отвергавшим официальный атеизм и обычай передавать детей в распоряжение государства. Конфликт остается неразрешенным, но Грэг дает понять, что со временем тоталитарное государство будет уничтожено. «Через зодиак», несмотря на старомодность в подробностях и напыщенный, торжественный стиль, все же звучит до странности знакомо: все современные штампы о коммунизме, тоталитаризме и «свободном мире» можно видеть тут еще в стадии выработки: тоталитаризм представлен как логический ответ на коммунизм, и оба критикуются с феодально-романтических позиций, причем сильно обыгрываются мотивы «рыцарства» и «христианских ценностей».

Книга, в некоторых отношениях аналогичная, была опубликована в Америке в 1890 году. Несмотря на свой фантастический характер, она имела значительный, хотя и кратковременный успех. Мы говорим о «Колонне Цезаря» Игнатиуса Доннели. Доннели родился в 1831 году в Филадельфии, переселился на Запад и осел в Миннесоте. Во время гражданской войны был вице-губернатором, а впоследствии гренджером и ведущей фигурой в партии популистов. Доннели — очень типичный мелкобуржуазный радикал Пограничных штатов, непоследовательный, эксцентричный (он одновременно верил и в теорию Бэкона и в историческое существование Атлантиды), но проницательный и мужественный человек, безоговорочный противник подкупов и монополий.

Он близко сталкивался с продажностью американских политиканов, так как около 1889 года был членом того сената штата Миннесота, о котором биограф Доннели писал:

«Один сенатор обвинял другого в том, что за его избрание было заплачено 25 тысяч долларов, и брался это доказать. И это высокое собрание даже не сочло нужным назначить расследования. Говорили, что в сенате тридцать членов заключили между собой соглашение, и их уполномоченный продавал их голоса по всем важным вопросам, «как продают пучок спаржи», по выражению Доннели. По единогласному отзыву народа, это был худший законодательный орган, когда-либо существовавший на свете».

«Колонна Цезаря» обязана своим появлением тем впечатлениям, которые автор вынес из своей политической карьеры. В этой книге некто Габриэль Вельштейн, чрезвычайно простодушный молодой человек швейцарского происхождения, приезжает из Восточной Африки в Нью- Йорк в 1988 году. Он там видит, что система монопольного капитализма превратилась в систему невиданных злоупотреблений. В ряде драматических глав описываются пороки и эгоизм богачей, одичание и нарастающее возмущение масс, завершившееся стихийным взрывом, составляющим часть всемирного восстания, во время которого рабочие разрушают капитализм и его цивилизацию под предводительством тайного и в высшей степени зловредного «Братства разрушителей». Это восстание не имеет ни плана, ни цели, но ведет к массовым убийствам и беспорядкам, достигающим высшей точки в эпизоде, от которого книга берет свое название.

Улицы Нью-Йорка устланы таким количеством трупов, что лидер восстания, Цезарь Ломеллини, решает соорудить из них колонну: мертвые тела укладываются рядами и заливаются бетоном. Вельштейн составляет для этой колонны надпись, представляющую эпитафию цивилизации:

Пораженный всем виденным зрелищем мертвой цивилизации не менее, чем осудившим ее приговором, Вельштейн бежит назад, в далекую Африку, в одно из немногих мест, не задетых катастрофой, и там принимается за устройство республики на принципах, способных, по его мнению, устранить опасность классовой борьбы. Тут высказывается старая мечта мелкобуржуазных радикалов о свободном предпринимательстве без эксплуатации, очень схожая с тем, что Доннели и его единомышленники-популисты хотели иметь в Америке. Нельзя сомневаться в искренности его намерений; но его беспомощность при его ненависти к монополистическому капитализму, с одной стороны, и страхе перед рабочим классом и непониманием его — с другой, также очевидна.