Олег Ивик - Сюнну, предки гуннов, создатели первой степной империи

В течение примерно полувека взаимоотношения между южными шаньюями и Сынами Неба носили самый идиллический характер. Императоры посылали в степь богатые подарки и продовольственную помощь. Шаньюи, сколь это было в их силах, удерживали своих подданных от набегов на земли Срединного государства. Правда, такие набеги случались, как случались и крупные мятежи, поднятые сюннускими военачальниками, но шаньюи в них были, как правило, неповинны и вместе с императорскими войсками принимали меры к их подавлению. Впрочем, теперь у южных сюнну была другая точка приложения сил: они активно воевали со своими северными собратьями. Взаимные стычки и набеги не прекращались до рубежа I и II веков, то есть до того времени, когда северные сюнну окончательно исчезли из «большой политики» {283} 283 Раскол державы сюнну и ранняя история южных сюнну изложены по: Фань Е. 1973. С. 68 и ел. .

После того как Гуан-у стал столь явно покровительствовать южному шаньюю, северный шаньюи заволновался. Он вернул на родину ханьцев, плененных во время предыдущих набегов, и прекратил набеги на их земли. Правда, ему и без ханьцев было кого грабить: теперь за укрепленной линией, на территории пограничных округов, обитали южные сюнну. Фань Е пишет, что когда северные сюнну вторгались в земли своих недавних соплеменников для грабежа, то на обратном пути, проходя мимо наблюдательных вышек, «они извинялись и говорили: “Мы нападаем на перебежчика юцзянь жичжу (старый титул Хуханье II. — Авт.), а на ханьцев нападать не смеем”».

Но теперь южные сюнну были подданными императора, и он считал своим долгом держать их сторону. Поэтому когда северный шаньюи в 51 году обратился к Сыну Неба с предложением заключить «договор о мире, основанный на родстве», тот отказался даже принять посла {284} 284 Фань Е. 1973. С. 74. .

В это же время сановники Гуан-у представили ему доклад, в котором предлагали уничтожить северных сюнну, воспользовавшись их ослаблением. Они писали: «…Сейчас у варваров люди и скот умирают от болезней, засухи и саранча оголили землю, болезни и трудности подорвали силу варваров, они стали слабее одного округа в Срединном государстве. (…) Счастье не приходит дважды, благоприятный момент легко упустить, поэтому разве правильно сейчас строго соблюдать гражданские добродетели и пренебрегать военными действиями?»

Но Сын Неба предпочитал добродетели. Он издал указ, в котором, в частности, говорилось: «…Стремящийся к расширению территории приходит в упадок, стремящийся к распространению добродетелей становится сильным. (…) Ныне в государстве нет хорошего управления, стихийные бедствия не прекращаются, население живет в страхе и тревоге, люди не могут сохранить свою жизнь, а вы хотите еще заняться делами далеко за пределами государства!» {285} 285 Фань Е. 1973. С. 149-150, прим. 14.

Северный шаньюй оказался настойчив. Он стал регулярно посылать императору «многочисленные дары» и на следующий год повторил свое предложение, присовокупив к нему просьбы о присылке музыкальных инструментов и о разрешении «представляться императору первым из гостей инородческих владений Западного края». Гуан-у ответил пространным письмом, в котором выразил недовольство последней просьбой — он решил, что тем самым шаньюй подчеркивал свое владычество над Западным краем, а у китайцев была на этот счет иная точка зрения. Император отправил шаньюю мелкие подарки, а в присылке музыкальных инструментов отказал, объяснив, что в сложившейся ситуации северным сюнну должно быть не до музыки.

Отметим, что к культурным запросам южных сюнну Сын Неба относился гораздо отзывчивее: за три года до этого он послал им, в числе прочего, музыкальные инструменты и «коляску с барабаном». Теперь же, когда духовная жажда кочевников была удовлетворена, он помимо ежегодных подарков отправил им «несколько десятков тысяч овец».

В 55 году северные сюнну направили в Поднебесную посла с теми же самыми просьбами, но император, видимо, решил, что время ни для договора о мире, ни для музыки еще не настало: «В ответ им было послано письмо за императорской печатью и пожалованы шелка, но ответный посол не отправлялся».

Тем временем северные сюнну буквально исполнили совет императора, который не так давно писал им: «…Считаю, что хорошие луки и острые мечи более необходимы, чем музыкальные инструменты». За десять с небольшим лет, прошедших с того дня, когда сюнну было отказано в музыке, они сильно выросли в военном отношении. Они «несколько раз совершали набеги на пограничные земли, что обеспокоило императорский двор», и в 65 году следующий император, Мин-ди (храмовое имя Сяньцзун), решил заключить с северными сюнну договор, которого они так долго добивались {286} 286 Изложено по: Фань Е. 1973. С. 74-77. .

Впрочем, ничего хорошего из этого решения не вышло: шаньюй потребовал, чтобы китайский посол, приехавший для заключения договора, поклонился ему, но тот отказался, в результате чего был взят под стражу и лишен еды и питья. В конце концов строптивого посла отпустили обратно, и он, вернувшись в Поднебесную, в самых нелестных выражениях обрисовал императору северного шаньюя и его политические планы.

Сяньцзун пытался настаивать и вновь отправить строптивца в степь. Тот заявил: «Ныне, снова получив приказ выехать послом, я непременно подвергнусь мучениям, но не смогу, имея верительный знак великой династии Хань, совершить поклон перед одетым в войлочную шубу. Если же я подчинюсь сюнну, то нанесу ущерб могуществу великой династии Хань». В конце концов посол отправился на север, но писал с дороги такие недовольные письма, что император вернул его обратно {287} 287 История посольства изложена по: Фань Е. 1973. С. 150-151, прим. 17. .

Шаньюй напрасно поссорился с китайским послом — военные успехи северных сюнну оказались недолговечными. Отчаявшись заключить с Хань договор о мире и не в силах самостоятельно воевать с Китаем, они стали искать союзников среди своих южных сородичей и даже настолько в этом преуспели, что императору пришлось учредить должность «старшего военачальника для пресечения связей между северными и южными варварами».

Тем временем военные стычки на границах продолжались. Продолжался и массовый переход северян под покровительство ханьского императора (им с 76 года стал Чжан-ди). Ежегодно на сторону южных кочевий переходило по нескольку тысяч человек. А в 83 году «вожди северных сюнну, жившие у горы Саньму лоуцзы» пришли к пограничной линии с изъявлением покорности и «привели с собой 38 тыс. человек, 20 тыс. лошадей и свыше 100 тыс. голов крупного рогатого скота и овец». В одной только «первой луне» 85 года 73 вождя северных сюнну перешли на сторону противника.