Алексей Мартыненко - Зверь на престоле, или правда о царстве Петра Великого

Таким образом:

«Первая кальвинистская страна, Швейцария, и стала одним из центров банковского дела» [20, с. 185].

А разработал эту банковскую ростовщическую систему и внедрил в жизнь не кто иной, как сам Бернар Клервосский — магистр первого ордена вольных каменщиков — Сионского приората:

«…они устроили и распространили по всей Европе банковские — финансовые операции…» [23, с. 32].

Так что капитал швейцарских банков является масонским, что подтверждает теперь все ранее имеющиеся на эту тему догадки. Потому вовсе и не является удивительным, что так щедро его расходовал на увеселительные занятия Петра сын какого-то безвестного аптекаря — Франц Лефорт.

А увеселительные забавы здесь были и такого плана, за которые вне пределов немецкой слободы можно было поплатиться достаточно сурово. Петр, как нами уже выяснено, представлял собой тип южного человека отличающегося именно необычайно быстрым половым созреванием. То есть уже в самом раннем возрасте необыкновенно похотливому юноше Петру, для удовлетворения «естественных» для его натуры нужд, требовались девицы чрезмерно легкого поведения. Этим-то «добром», что и естественно, и снабжал Петра неизвестно чьи сумасшедшие деньги легко растрачивающий молодой человек — Франц Лефорт:

«Среди гостей можно было увидеть и очаровательных шотландок, и пышногрудых голландок, в числе которых, как пишут, были и такие, что не отличались чересчур строгим нравом.

Петр I бывал в доме Лефорта часто. Два или три раза в неделю обедал у него… Частенько Франц Яковлевич уговаривал Петра остаться заночевать, и гость принимал приглашения…

До раннего утра в залах гремела музыка, кружились пары… «Тамошние свободные пирушки, где, в облаках табачного дыма, все было нараспашку, — писал М. П. Погодин, — гремела музыка, разыгрывались разные замысловатые игры, раздавались веселые песни, волновавшие кровь, кружились до упаду разгоряченные пары далеко за полночь; где женщины и девицы, одетые не по-нашему, с полуоткрытыми или открытыми грудями и обнаженными плечами, с перетянутой талией, в коротеньких юбочках, бросали умильные взгляды, улыбались кокетливо на всякие двусмысленности, и не слишком строго относились к военному обращению, напрашивались почти на поцелуи и объятия…»» [4, с. 66].

Военным же обращением у «просвещенной» Европы являлись весьма обыкновенные изнасилования попадающихся на дороге у проходящего войска лиц женского пола. В данном же случае подобранные Лефортом женщины такое к себе обращение не просто допускали, но требовали. На что такое похоже?

Лишь на то, что их «добровольные» домогательства до чрезмерно неприятного и потливого несуразного тела юноши Петра были заранее очень прилично оплачены.

Так что невидимая щедрая рука братства вольных каменщиков с первых же слов повествования о посещении Петром своего закадычного друга просматривается весьма ощутимо.

Очень четко в этом плане прорисовывается и прекрасная подготовка засылаемого к нам агента. Франц Лефорт:

«…сумел, в отличие от многих иностранцев, хорошо овладеть русским языком» [43, с. 122].

Но, судя по всему исключительно для конспирации, поддерживал свой имидж иностранца: «…писал по-русски латинскими буквами» [43, с. 122].

То есть масонами на эту роль был избран резидент, прекрасно владеющий языком той страны, в которую его командировали вольные каменщики страны банкиров — Швейцарии.

А между тем, вовсе не за свою религиозную крамолу, как теперь выясняется, принял лютую смерть в дни юности Петра протопоп Аввакум: «…в 1682 г. он «за великие хулы на царский дом» был казнен…»

Знал, видать, слишком много. А такое в те времена каралось более чем строго.

И казнь вроде бы и помилованного возвращенного из ссылки приверженца старых обрядов произошла в тот знаменательный момент, когда десятилетний Петр, так еще и не выученный лучшими в стране педагогами даже читать, в роли какого-то там особого «великого ума», в нарушение всех ранее существовавших традиций, очередной боярской кликой был возведен на царство.

Так на что же похоже все вышеизложенное?

На самый настоящий заговор! Причем, заговор именно держателей банковского капитала, определенного в оборот Сионским приоратом, который и по сию пору всецело распоряжается сокровищами тамплиеров, после ареста «каменщиков» так и не обнаруженными французским королем Филиппом Красивым. Потому становится совершенно очевидным, что своего резидента в Москве напрямую субсидировали именно те масонские структуры, которые, после разгрома христианским монархом их дочерней организации, ордена тамплиеров, смогли остаться в тени и продолжить свою подрывную деятельность.

Но почему же эта явная провокация была столь удивительнейшим образом не замечена никем!?

Похоже, что слишком много денег было вложено в данное предприятие мировым капиталом, а потому никто произведенной подмены в люльке ребенка заметить не пожелал!

Ну, ладно царь-отец — но и мама-царица своего ребенка от подкидыша отличить не смогла!!!

Почему?!

А уже для посвящения в масоны Петру, как теперь оказывается, вовсе не обязательно было ехать куда-то за границу. Франц Лефорт, к которому столь неравнодушен был юный Петр, содержал в исправности целое заведение, где под предлогом выпивок и кутежей, практически открыто, сходились масоны для тайных своих бдений. Потому справедливым является мнение; что:

«Петр правил Россией держа в руках не скипетр с державою, а молоток масонского мастера» [19, с. 169].

Но имеются сведение о посвящении Петра в масонство и за границей. А ведь в свое первое путешествие он отправляется именно в год, когда ему исполняется 25 лет. Однако же известно, что в масонство принимают именно в этом возрасте! Что, судя по оставшимся с тех пор документам, и произошло в Голландии, куда он устремился со своей свитой, почему-то поименованной «Великим посольством»:

«Г. В. Вернадский в своей книге «Масонство в царствование Екатерины II» сообщает, что, согласно существующему документу — письменной присяге Петра I, русский царь был принят в «шотландскую степень Св. Андрея». По указанию того же исследователя, «среди рукописей масона Ленского есть письменные свидетельства, подтверждающие, что Петр I и Лефорт в Голландии были приняты в тамплиеры»» [130, с. 197]»

А вот и еще все о том же:

«В одной рукописи Публичной библиотеки рассказывается, что Петр был принят в шотландскую степень св. Андрея, причем дал обязательство, что сей орден восстановит в России, что и исполнил (в виде ордена св. Андрея Первозванного, учрежденного в 1698 г.); его письменное обязательство существовало в прошлом веке в той же ложе, где он был принят, и многие оное читали» [4, с. 68–69].