Барбара Такман - Первый блицкриг. Август 1914

Профессиональный военный, служивший Генеральным инспектором кавалерии во время русско-японской войны и знавший лично почти весь офицерский корпус — поскольку каждый офицер, назначаемый на новый пост, был обязан представляться ему как начальнику Санкт-Петербургского округа, — великий князь был предметом восхищения всей армии. Это объяснялось не столько его особыми способностями, сколько главным образом огромным ростом, внешностью и манерами, вызывавшими ужас или восхищение солдат, преданность либо зависть коллег.

Стремительного, порою грубого в отношениях с офицерами и нижними чинами, великого князя за пределами двора считали единственным «мужчиной» в царской семье. Солдаты-крестьяне, ни разу не видевшие его, рассказывали о нем истории, в которых он фигурировал как легендарный герой Святой Руси, вступивший в противоборство с «германской кликой» и продажностью двора. Отзвуки этих настроений не способствовали его популярности при дворе, вызывая особую неприязнь у царицы, презиравшей «Николашу», потому что тот ненавидел Распутина.

«У меня абсолютно нет веры в Н., — писала она мужу. — Он далеко не так умен, а своим выступлением против Божьего человека навлекает на свои труды проклятье, советы его нельзя назвать хорошими».

Она постоянно говорила, что великий князь готовит заговор, чтобы заставить царя отречься и самому занять престол, опираясь на популярность в армии.

Подозрения царя послужили причиной того, что великий князь не стал главнокомандующим русской армией во время войны с Японией и впоследствии избежал позора. В любой последующей войне обойтись без него было невозможно, и довоенные планы предусматривали его назначение командующим на германский фронт. Сам же царь, как полагали, будет выступать как Верховный главнокомандующий и руководить операциями совместно с начальником Генерального штаба. Во Франции, куда великий князь неоднократно ездил на маневры и где попал под влияние Фоша, оптимизм которого разделял, его встречали бурными приветствиями. Это объяснялось восхищением его великолепной внешностью, олицетворявшей, как казалось, русское могущество, а также тем, что он не любил Германию. Французы с восторгом повторяли слова князя, переданные его адъютантом Коцебу, что мир будет жить без войны лишь в том случае, если Германия, поверженная раз и навсегда, будет разделена на маленькие государства, забавляющиеся своими собственными крошечными королевскими дворами. Не менее горячими друзьями Франции были и супруга великого князя Анастасия, и ее сестра Милица, вышедшая замуж за его брата Петра.

Как дочери короля Черногории Никиты, они любили Францию с такой же силой, с какой ненавидели Австро-Венгрию. Во время царского пикника в конце июля 1914 года, «черногорские соловьи», как называл Палеолог этих двух принцесс, окружили его и стали щебетать о начавшемся кризисе. «Приближается война… от Австрии ничего не останется… вы получите обратно Эльзас-Лотарингию… наши армии встретятся в Берлине». Одна из сестер показала послу украшенную драгоценностями шкатулку, в которой она хранила щепотку земли Лотарингии… а другая рассказала о том, как она посадила в своем саду семена лотарингского чертополоха.

На случай войны русский Генеральный штаб разработал два примерных плана кампании, их окончательный выбор зависел от намерений Германии. Если Германия обрушит массу своих войск на Францию, Россия выступит своими основными силами против Австро-Венгрии. В этом случае четыре армии повели бы наступление против Австрии, а две — против Германии.

План кампании на германском фронте предусматривал захват Восточной Пруссии с помощью 1-й и 2-й русских армий, двигающихся в двух направлениях — 1-я севернее, а 2-я южнее барьера, образованного Мазурскими озерами. Поскольку 1-я армия, получившая название «Вильно» по месту своей концентрации, имела в своем распоряжении прямую железнодорожную линию, она могла выступить первой. Выступив двумя днями раньше 2-й, или «Варшавской», армии, эта группировка должна была вступить в сражение с немцами и «оттянуть на себя как можно больше вражеских войск». Тем временем 2-я армия должна была обойти водную преграду с юга и, выйдя немцам в тыл, отрезать им отступление к Висле. Успех этих «клещей» зависел от тщательно согласованных действий, с тем чтобы не дать немцам завязать бой с каждым крылом по отдельности. Враг должен «быть атакован энергично и решительно, в любом месте и в любое время». Сразу после окружения и разгрома немецкой армии русские войска должны были начать марш на Берлин, находившийся всего в 240 километрах за Вислой.

В планы немцев не входила сдача Восточной Пруссии. Это была земля, где выращивали гольштинский скот, где свиньи и цыплята разгуливали по обнесенным каменными заборами дворам, где создавали знаменитую тракененскую породу лошадей для германской армии. Огромные поместья принадлежали юнкерам, которые, к ужасу одной английской гувернантки, работавшей у них, стреляли лисиц, а не устраивали на них, как полагается, охоту на лошадях. Далее к востоку, ближе к России, лежала земля «тихих вод и темных лесов», широких озер, поросших камышом, сосновых и березовых рощ, многочисленных болот и ручьев. Наиболее известным местом был Роминтенский лес — охотничий заповедник Гогенцоллернов, простиравшийся на площади в 90 000 акров и граничивший с Россией. Сюда каждый год приезжал кайзер, в бриджах и шляпе с перьями, чтобы поохотиться на кабанов и оленей, а то и подстрелить русского лося, перешедшего без умысла границу и ставшего прекрасной целью для императорского ружья. Хотя коренное население было не тевтонским, а славянским, этот район находился под властью Германии, за исключением нескольких периодов польского правления, с тех пор как Тевтонский орден утвердился здесь в 1225 году.

Несмотря на поражение, понесенное от поляков и литовцев в великой битве под деревней Танненберг, вошедшей в историю как битва при Грюнвальде, рыцарский орден уцелел и вырос или, скорее, переродился в юнкеров. В Кенигсберге, главном городе этого района, первый суверен династии Гогенцоллернов был коронован королем Пруссии в 1701 году.

Восточная Пруссия, омываемая Балтийским морем, с «городом королей», где короновались прусские суверены, была страной, которую немцы не могли с легкостью уступить. Вдоль реки Ангеранн, протекавшей по Инстербургской равнине, были тщательно подготовлены оборонительные рубежи, в восточном болотистом районе были проложены дороги, заводившие противника в ловушку.

Вся Восточная Пруссия была покрыта сетью железных дорог, предоставлявших обороняющейся армии преимущества в мобильности и быстроте переброски подкреплений с одного фронта на другой для отражения наступления каждого крыла противника.