Сергей Глезеров - Удельная. Очерки истории

Рисунок новгородских башен Кремля, выполненный гуашью и подаренный в 1941 г. С. Юревич в госпитале. Из архива Т.А. Юревич

Осколок мины, которым был в августе 1943 г. ранен А. Юревич. Из архива Т.А. Юревич

Письмо А. Юревича с фронта, адресованное «милой Софочке». 1942—1943 гг. Из архива Т.А. Юревич

Письмо А. Юревича с фронта, адресованное «милой Софочке». 1942—1943 гг. Из архива Т.А. Юревич

Соня Яковлева (в замужестве Юревич) незадолго до Великой Отечественной войны. Фото 1941 г. Из архива Т.А. Юревич

«Кругом разруха, голод, карточки и незнакомая, разбитая Удельная, которая теперь стала для мамы родной, – рассказывает Татьяна Юревич. – И ведь не случайно в названии этой местности, которая соединила судьбы моих родителей, лежит корень „удел“. Ведь у нее есть синоним – судьба. А согласно древнегреческому философу Плутарху, удел мужчины – проливать кровь, а удел женщины – молиться и ждать».

К сожалению, семейная жизнь Юревичей продолжалась очень недолго. В конце октября 1944 года Александр Юревич снова попал в госпиталь, теперь уже в Усть-Ижоре, – дали знать о себе последствия ранения. И произошла страшная беда: по чьей-то халатности, из-за несвоевременной операции 14 ноября 1944 года он скончался. «Такая нелепость: мы спасли его от смерти после тяжелого ранения, а кто-то так глупо не уберег его, – вспоминала Софья Юревич. – Как будто предчувствовал он свою раннюю кончину, подарив мне дочку». Ему было всего 33 года. Похоронили Алеся недалеко от Удельной – на Шуваловском кладбище в 1-м Парголове...

С. Яковлева (Юревич) в госпитале. Фото 1942 г. Из архива Г.А. Юревич

Врач-хирург А.П. Гусева (дочь П.А. Бадмаева), работавшая в эвакогоспитале № 64 заведующей хирургическим отделением. Фото 1943 г. Из архива Г.А. Юревич

«Память об отце была для мамы неприкосновенна, – вспоминает Татьяна Юревич. – Хотя прожили вместе они не очень долго, да и не всегда ладили. И дело было не только в том, что отец был на десять лет старше матери. По воспоминаниям, у отца был суровый, тяжелый характер.

Представители медицинского персонала эвакогоспиталя № 64. Крайняя слева – С. Юревич. Фото 1943 г.

Он был чрезвычайно требовательным, строгим, порой даже упертым. Но вместе с тем очень заботливым, и это перевешивало все его недостатки, если они и были.

С. Яковлева (в замужестве Юревич) в первый месяц войны. Июль 1941 г. Из архива Т.А. Юревич

По словам мамы, первые годы после смерти отца она не верила в случившееся и в тайне ждала, а вдруг это неправда, хотя сама же была с ним в последние минуты его жизни. Реликвии, связанные с отцом, мы всегда хранили с особым трепетом. Я и по сей день берегу многие вещи, связанные с отцом, например, книги, которые он носил с собой из госпиталя в госпиталь...

Татьяна (слева) и Софья (справа) Юревич. Фото 1950-х гг. Из архива Т. А. Юревич

Мама всю жизнь, после госпиталя, работала детским врачом. Но когда я пожелала стать врачом, то она была категорически против и настояла на своем! И я пошла учиться на инженера-электрика в Политехнический институт. В этом решении тоже сказалась память об отце. Хотя я его не помнила (да и как могла помнить: его не стало, когда мне был всего год!), его присутствие ощущалось незримо. Хотя бы потому, что отцовские трансформаторы служили мне детскими игрушками. Может быть, это тоже подтолкнуло меня к дальнейшему жизненному пути...

Анкета, фото и письмо А. Юревича

В той комнате, что мама с отцом сняли в доме на Забайкальской улице, неподалеку от госпиталя, мы с мамой прожили до 1966 года. Дом пошел под снос, и мы получили квартиру на Гражданке. Долгие годы мама была тем человеком, вокруг которого собирались бывшие сотрудники госпиталя. Очень часто встречи проходили у нас в квартире на Гражданке.

Почему так прочно сохранялось „госпитальное братство” и в дальнейшей, уже мирной жизни? Наверное, потому, что находясь в течение двух с половиной военных лет по 24 часа в сутки среди людских стонов, крови и боли, им так не хватало тепла, не только физического, но и душевного, в отношениях друг с другом. Они все стали как родные.

Удостоверение А. Юревича, выданное ему в 1941 г. за подписью военврача Лифшица и старшего политрука Казакова. Из архива Т.А. Юревич

А. Юревич. Фото 1942—1943 гг. Из архива Т.А. Юревич

Мамы не стало в 1994 году, а сегодня уже нет в живых практически никого, кто работал в том госпитале на проспекте Энгельса. И до сих пор у меня хранятся бесценные реликвии, связанные с ним, – хирургические ножницы, пузырек из-под йода, графин для воды. А еще – рисунок новгородских башен Кремля, выполненный гуашью и подаренный в 1941 году маме раненым в госпитале. Кем именно, она не запомнила, и не удивительно, ведь через ее руки прошли тысячи раненых. Скорее всего, это был новгородец. Да и неважно, на каких дорогах войны они встретились, а важно то, что этот листочек с видом родного города был самым дорогим для них обоих. При взгляде на этот рисунок даже человеку, никогда не бывавшему в Новгороде, становится как-то тепло и уютно...

Будни госпиталя № 64. Фото 1943 г. Из архива Т.А. Юревич