Жан Мари Констан - Повседневная жизнь французов во времена Религиозных войн

Во время шествия монах-якобинец по имени Бегетти привел толпу в такое состояние экзальтации, что та устремилась к протестантскому храму и начала его крушить. Но этого показалось мало, и люди стали врываться в дома сторонников новой веры, вытаскивать их на улицу, избивать, убивать и бросать их тела в воды Йонны. Клод Атон, кюре из Провена, рассказывал, что толпа, объявив священников и монахов из аббатства Сен-Жан гугенотами, перебила их всех, а трупы сбросила в реку. Декан кафедрального собора, наместник архиепископа мэтр Матье де Шарлемезон избежал смерти только потому, что в это время его не оказалось в храме. Если бы его нашли, то, как пишет Клод Атон, «он бы вслед за другими отправился кормить рыб в воды реки Йонны». «Убитых было множество», — пишет провенский кюре. Парижский парламент, исполнявший функции верховного апелляционного суда, в чьей юрисдикции находился Сане, начал расследование, но оно закончилось безрезультатно.

С особой яростью католическое население расправлялось со священниками и монахами, вставшими на сторону Реформации, а также с теми, кто был уличен в симпатиях к реформированной церкви, словно смена религии была не результатом личного выбора, а предательством общего дела и традиций прошлого, хранить которые следовало свято.

Долина Йонны была всего лишь одной из сцен, где разыгрывались кровавые события. В июле в Туре двести гугенотов были связаны попарно, выведены на берег Луары, убиты и сброшены в реку; перед казнью их трое суток продержали без еды и питья в церкви Ла Риш. В апреле следующего года город захватили протестанты и в отместку разгромили все католические храмы. 11 июля город снова перешел в руки королевской армии, и жители тотчас ринулись мстить своим соседям-протестантам, опрометчиво не покинувшим город вместе с солдатами. В городе разыгрывались поистине душераздирающие сцены, жестокость толпы с трудом поддается описанию. Агриппа д'Обинье рассказывает, что «президента турского парламента Жана Буржо привязали к ветвям ивы (…) и, заживо вскрыв ему живот, принялись искать у него в кишках золото, полагая, что найдут его там».

В «Истории мучеников» Крепена описаны сцены, исполненные подлинного трагизма: некий католик предложил красавице-протестантке пятнадцати-шестнадцати лет выйти за него замуж и отречься от реформатской веры. Мать девушки посоветовала дочери отвергнуть его предложение. Тогда обеих женщин бросили в воды Луары. Во время мятежа супруга нотабля Акаса д'Альбиака вместе с другими женщинами отказалась обратиться в католичество, и их всех бросили в реку; но тонули женщины медленно, ибо уровень воды в Луаре в этом месте был невелик, поэтому их добили веслами.

По словам Агриппы д'Обинье, в 1562 году массовые избиения протестантов прошли в тридцать одном городе. Это — Васси, Каор, Сане, Тур, Оксер, Орийак, Немур, Гренад, Каркассонн, Вильнев-д'Авиньон, Марсийарг, Санлис, Амьен, Абвиль, Мо, Шалон, Труа, Бар-сюр-Сен, Эпернэ, Невер, Шатийон-сюр-Луар, Жьен, Мулен, Иссуден, Леман, Анже, Краон, Блуа, Мер, Пуатье, Руан.

На основании мартиролога Крепена и трудов по истории церкви историк Давид Эль Кенц составил карту, на которой отметил места, где с 1559 по 1571 год происходили массовые истребления протестантов. Согласно его карте, сильнее всего эпидемия истребления протестантов свирепствовала в Провансе (62,7% всех погромов), следом с большим отрывом шли города долины Луары (8,5%), Лангедока (5,2%), Шампани (4,6%), Шени и Пуату (4,6%).

Историк подчеркивает, что во время массовых беспорядков убитых было не так уж много (в 46% случаев число их не превышало 10), однако, на наш взгляд, цифры, приводимые Франсуа де Лану (3 тысячи протестантов, убитых за период с 1563 по 1565 год), явно преуменьшены, ибо доказано, что городская знать и дворянство понесли значительные потери, среди них были женщины и дети, которых мучили и убивали с особой жестокостью.

Когда читаешь описания событий тех лет, комок подкатывает к горлу. По словам Дени Крузе, католики верили, что грех обладает вполне материальной субстанцией и помещается во чреве еретика. Поэтому мятежники вспарывали животы своим жертвам, вытаскивали кишки, таскали их по городским улицам, а затем бросали в ямы, где и сжигали, как, например, сожгли внутренности пастора Жискара в Кастельнодари. В Туаре желание католиков уничтожить дьявола выразилось в том, что у еще живого Антуана Жюльена убийцы вырвали кишки, дабы показать, что Бог еретиков побежден. Они кричали умирающему: «Взывай к своему Богу, пусть он тебя спасет!»

В организации погромов отчетливо прослеживалось стремление приравнять еретиков к служителям дьявола и лишить их человеческого облика. Считалось, что распутство, чревоугодие и пьянство, присущие сторонникам реформированной церкви, сконцентрированы внизу живота и в половых органах. Поэтому в начале Религиозных войн убийства носили довольно специфический характер; есть основания полагать, что в то время фантазматические представления преобладали над всеми остальными. Как отмечает Дени Рише, во время Войны Алой и Белой розы в Англии (вторая половина XV века) и во время Французской революции 1789 года было принято разгуливать по улицам с пикой, на которой была насажена голова поверженного противника. В период Религиозных войн, наоборот, народ стремился завладеть внутренностями и половыми органами врагов. Таково было воздействие полемических листовок, направленных против Кальвина и его последователей, и проповедей католических священников, обвинявших всех еретиков в грехе сладострастия. Так, в Руане, накануне Рождества 1561 года некий якобинский монах утверждал, что во время «выступления пасторов все женщины без различия отдавались всякому, кто хотел ими попользоваться», а в часы гугенотских бдений, едва только тушили свечи, мужчины именем Бога приказывали женщинам задирать юбки. Еще «мужчины, исповедующие ложную лютерову веру, отдавали и обменивали своих жен, чтобы получить больше плотских удовольствий». Приходской священник Клод Атон с удовольствием описывает воображаемый блуд протестантов: чтобы привлечь новых сторонников, пишет он, «сатанинская секта» отдает в распоряжение новых адептов не только свое имущество, но и тела своих женщин.

Передача «в пользование» женщин превращала пастора, по выражению Дени Крузе, в «великого жреца похоти». Желая защитить себя от наветов молвы, протестанты Кастра организовали в 1560 году публичную проповедь среди бела дня, чтобы тем самым доказать народу, что слухи о разврате являются исключительно плодом воображения противников Реформации.

Поступки погромщиков зачастую носили ритуальный характер. Так, у убитых пасторов отрезали детородный орган, вставляли его им в рот, а затем таскали изуродованные тела по улицам. Когда население города охватывала жажда крови, люди совершали надругательства над женщинами, пытаясь обнаружить тайные отметины распутства. В 1562 году в городке Сен-Мартен-де-Кастийон жену Андре Рено провели по городу «совершенно голой, без всяких одежд», а когда она оказала сопротивление насильникам, ее забили до смерти кнутом, а затем увенчали ее голову терновым венцом. В Монпелье женщин-гугеноток подвергли пыткам, которым обычно подвергали проституток: их били крапивой, а потом отрезали уши. После взятия Оранжа в 1562 году обнаженные трупы женщин выставили на всеобщее обозрение «после того, как в места, называть которые стыдливость не позволяет, им воткнули бычьи рога или рогатины». Обнаженным трупам мужчин и женщин придавали непристойные позы, дабы зрители могли видеть различные способы похотливого соития. В 1562 году в Оранже трупы мужчин, женщин и свиней сваливали вперемежку, желая подчеркнуть звериный, сатанинский облик адептов новой веры.