Владимир Фортунатов - Санкт-Петербург. Культминимум для жителей и гостей культурной столицы

Версия № 2. Убийство организовано сторонниками Г. Зиновьева и Л. Каменева, считавшихся лидерами оппозиции Сталину. В роли сторонников этих известных личностей оказались Николаев и еще 13 ленинградцев, объединенных следствием в террористическую группу. 29 декабря 1934 г. их приговорили к высшей мере наказания и через час они были расстреляны. В конце 1990 г. пленум Верховного суда СССР признал расстрельный приговор Военной коллегии Верховного суда СССР в отношении Л. В. Николаева, И. И. Котолынова, Н. Н. Шатского, В. В. Румянцева, С. О. Мандельштама, Н. П. Мясникова, В. С. Левина, Л. И. Сосицкого, Г. В. Соколова, И. Г. Юскина, В. И. Звездова, Н. С. Антонова, Л. О. Ханика, А. И. Толмазова незаконным. В отношении 13 человек уголовное дело было прекращено за отсутствием в их деяниях состава преступления. В отношении Л. В. Николаева приговор был оставлен без изменения, так как он совершил убийство.

Версия № 3. Убийство было подготовлено западными разведками, например польской. Версия существует лишь в связи с тем, что практически всем незаконно репрессированным в 1930-е гг. вменялись в вину тесные отношения с какой-либо из зарубежных спецслужб. Все, что известно о деятельности специальных служб одних государств в отношении других государств, позволяет утверждать, что в XX в., во всяком случае в мирное время, подобные задачи – уничтожение лидеров, глав государств – не ставились. Разведки США, Англии, других стран, конечно, устраивали перевороты и в крупных государствах, и в «банановых республиках», но до индивидуального террора «опускались» редко. Самый известный в этом смысле пример – «охота» ЦРУ на лидера кубинской революции и главу Кубинской республики Фиделя Кастро. Почему какой-либо западной спецслужбе потребовалось убивать именно С. М. Кирова?

Версия № 4. Кирова «заказал» сам И. В. Сталин, который видел в нем конкурента. Уже в 1930-е гг. давали срок за частушку, которая отражала народную молву:

В полном объеме версию «запустил в оборот» Н. С. Хрущев в рамках кампании по развенчанию культа личности И. В. Сталина. Выступление Н. С. Хрущева выглядело как заявка на проведение тщательного расследования с вынесением официального вердикта на сей счет. Расследования разного рода проводились, но официального вердикта, из которого бы следовало, что по заданию И. В. Сталина, данному тогда-то в такой-то форме, такие-то конкретные лица подготовили и осуществили убийство С. М. Кирова, так и не появилось. Можно, конечно, предполагать, что люди, желавшие выслужиться перед И. В. Сталиным, сделали это сами. Предположить такое может только тот, кто не знает, что к 1934 г. окружение Сталина, особенно служилые люди, были им вполне вымуштрованы. «Мнение о соперничестве Сталина и Кирова глубоко ошибочно… Сталин настолько доверял Кирову, что не раз приглашал его совместно париться в бане. Среди прочих смертных такой “чести” удостаивался только начальник его личной охраны генерал Власик. Не следует забывать, что, будучи человеком с физическим недостатком, Сталин фактически никому не показывался в костюме Адама» [49]. Киров был одним из самых верных сталинцев, одним из создателей культа личности Сталина и был убежден, что Сталин является консолидирующей фигурой и без него страна пойдет «вразнос». Позже по этой причине против Сталина не пошел Г. К. Орджоникидзе, предпочел застрелиться.

Версия № 5. Действительным автором идеи о причастности Сталина к убийству Кирова, первым, кто выдвинул именно эту версию (и обнародовал ее), был Лев Давыдович Троцкий. А. Кириллина обратила внимание на то, что аргументы в специальной записке об убийстве С. М. Кирова, подготовленной для Н. С. Хрущева П. Н. Поспеловым, зачастую текстуально совпадают с тем, что писал Троцкий в «Бюллетене оппозиции» в 1934–1939 гг. Естественно, что Сталин не мог не сделать Троцкому «алаверды», и советская сторона считала его в числе сторонников «террора против вождей СССР».

Версия № 6. Еще в 1993 г. Алла Кириллина опубликовала книгу «Рикошет», которая прошла почти не замеченной широкой публикой и, видимо, была сознательно проигнорирована средствами массовой информации. Ленинградская исследовательница представила множество убедительных свидетельств, которые указывают на Л. В. Николаева как на главного и единственного убийцу. Убийство совершил закомплексованный, ничтожный человек, по-видимому, из чувства ревности, а фактически из желания прославиться, «войти в историю».

«Сексуальная составляющая» этой трагедии уже достаточно затрагивалась и многое объясняет. Хорошо известно, что С. М. Киров как нормальный муж не хотел бросать свою больную жену, но как нормальный мужчина вряд ли мог на себе «поставить крест». Мильда Драуле вряд ли была единственной женщиной, которая на короткое время попала в поле зрения С. М. Кирова, абсолютно занятого на основной работе. Пресловутый же Л. В. Николаев был, похоже, не только никудышным и в то же время крайне амбициозным работником, но и столь же никудышным мужем и мужчиной.

В одном из документальных фильмов довольно серьезный человек А. Пиманов, далеко не худший из современных телевизионных деятелей, долго тряс кальсонами покойного Сергея Мироновича с остатками жизнедеятельности. По версии А. Пиманова, Л. В. Николаев застрелил С. М. Кирова прямо во время соответствующего процесса, при котором секретарь ЦК ВКП(б) и член Политбюро ВКП(б) был в сапогах, пальто и фуражке. Что еще придумают наши телевизионщики?

Пример с Л. В. Николаевым подтверждает наблюдение не только российское, но и международное, общеисторическое: уродов не сеют, не жнут, они сами родятся. Первым таким уродом был Герострат. Самым ярким отечественным уродом XX в. стал Л. В. Николаев. Видных государственных деятелей, первых лиц государства чаще убивают или пытаются убить из идейно-политических соображений. На Марата, Авраама Линкольна, Александра II, В. И. Ленина, М. Ганди, И. Ганди, Р. Ганди и многих других покушались разные люди. Все они покушались на человеческую жизнь, оправдывали свои действия серьезными мотивами. А на Николаева даже не хочется тратить никаких ругательных слов. К сожалению, и такой субъект имел место в нашей истории.

Дневник Тани Савичевой в камне

«Выстрел в Смольном прошелся рикошетом по всей нашей истории. Он явился трагедией не только для партии, но и для народа. Но он не может быть поводом для злопыхательства, лжи, фальсификации. Уроки и горький опыт драмы страны после трагедии в Смольном, к сожалению, сегодня практически не усвоены многими современными политическими деятелями» [50].