Сергей Дроков - Адмирал Колчак и суд истории

Генерал Грэвс характеризовал Тэйслера «весьма стойким самодержцем». Факт, что он был кузеном жены Вудро Вильсона, заставлял многих людей считаться с его мнением. Согласно Грэвсу, он не «сочувствовал стремлениям россиян». Майор Альфред Л. Кастл писал, что Тэйслер представлял собой «в некоторой степени, очаровательного человека», но «ревнивца к своим полномочиям, многим из советников не доверял и был решительно оппозиционно настроен, получая первоклассную помощь из Вашингтона». Позднее, 5 октября 1919 г., Тэйслер уверял Вильсона в том, что «Колчак выполнит свои обещания о развитии демократического правительства».

13 октября 1919 г. руководитель медсестер американского Красного Креста в Сибири Энн Л. Титтман жаловалась на «мешавшего» работе Тэйслера в Сибири: «В конце марта или в начале мая 1919 г. я разговаривала во Владивостоке с Тэйслером. Он заявил, что колчаковское правительство впредь не будет дозволять оказывать какую-либо помощь большевистским заключенным, умиравшим тогда в многочисленных тифозных лагерях и поездах; что, в строгом соответствии с этой политикой, он намерен сохранять благожелательность к Колчаку и намерен довести эту большую работу до конца. Он заявил – оказание помощи нуждающимся людям, которые затем могут перейти в стан антиколчаковских сил, идет против его желаний и, следовательно, предметом деятельности Красного Креста не будет. Он отзывался о Колчаке как о единственном человеке, который спасет Россию…»

Тэйслеровский характер и его «полуизменническое отношение» ясно проявились в следующем инциденте: госпожа Титтман протестовала против непременного исполнения того, что противоречило полученным ею инструкциям из Вашингтона. «О, – говорил Тэйслер, – не волнуйтесь об этом. Посол Моррис давал мне инструкции, которые я игнорировал и поступал, как диктует мне моя совесть».

Специальный уполномоченный американского Красного Креста в Сибири майор Кендал Эмерсон говорил Розенблатту: «Если Вы действительно еврей, если Вы хотите спасти Ваших братьев в этой стране, телеграфируйте господину [Якобу Г.] Шиффу, чтобы г-н Шифф выслал телеграмму, осуждающую большевиков-евреев… Вы не можете доверять еврею». Эмерсон приводил в качестве примера «большевика» доктора Росетта, пояснив: «Вы не можете доверять еврею. Но если бы все евреи были под стать Вам, я стал бы им доверять». (Доктор Джошуа Росетт, о котором мы писали раньше, проработав в Сибири в составе американского Красного Креста и Комитета общественной информации, возвратившись, очень критиковал Колчака. Большевизм же, отмечал он, «идеальная мечта, исторический мыльный пузырь».)

Беженцы, проживавшие в бараках американского Красного Креста, были под постоянным наблюдением как самого Креста, так и американской военной разведки; донесения же о них составлялись с антисемитским подтекстом. Заместитель спецуполномоченного Красного Креста в Сибири майор Джордж В. Симмонс, отчитываясь о деятельности за декабрь 1918 г. – май 1919 г., писал: «Прислав множество евреев, Америка поступила более чем несвоевременно. На этот раз это должно быть совершенно прекращено, – и для безопасности этих евреев, и для лучшего эффекта в стране, избегая даже небольшого раздражающего влияния на нынешний изменчивый перелом… Молодежная христианская ассоциация, как полагают, потерпела неудачу в Сибири, в значительной степени, из-за неблагоразумного подбора персонала. Мы обязаны избежать подобных ошибок. В то время как Красный Крест не признает разделения на расы и вероисповедания, состоя из множества людей еврейской веры среди наших лучших сторонников в Америке, мы должны ни в коем случае, во что бы то ни стало не направлять еврея или даже еврея-американца в Россию для работы в Красном Кресте. Конечно же это может накликать несчастье. Мы едва избежали серьезных трудностей, связанных с евреем, присланным в декабре вашингтонским общественным департаментом [Комитет общественной информации], без согласования с полковником Тэйслером; трудности были предотвращены благодаря порядочности и здравомыслию этого человека, пожелавшего немедленно покинуть Сибирь. Это всего лишь одна иллюстрация осторожности, необходимой в подборе персонала, а не повод бросать тень на евреев. Просто условие, с которым мы не можем ничего поделать, но которое мы обязаны признать… НИ ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ не присылать еврея. Американский Красный Крест так же прекрасно и равноценно думает о евреях, как и о любых других добропорядочных американцах, но сибирские условия, над которыми мы не имеем никакого контроля, устранят вероятность успеха, если мы будем посылать в каком-либо количестве евреев для нашего штаба. При отборе каждого, говорящего по-русски, всегда следует выявлять человека с еврейской кровью, а если таковой будет выявлен, НЕ зачислять его на службу».

Точно такие же антисемитские доклады посылались представителями американского Красного Креста из европейских губерний России. 11 ноября 1919 г. Кендал Эмерсон, к тому времени лейтенант-полковник, докладывал из Кишинева: «Город, в котором из 115 000 жителей 60 000 являются евреями, составляя громадную часть оппортунистического населения, которое нельзя подсчитать с точки зрения национальной принадлежности».

Луи Маршалл выступал против антисемитской дискриминации, проводимой американским Красным Крестом в армейских частях Соединенных Штатов и при распределении помощи в Польше. В удобное время для распространения еврейской гуманитарной помощи на восточной стороне реки Буг представитель Объединенного распределительного комитета Боген предлагал американскому Красному Кресту большую сумму для работы в регионе. Начальник Красного Креста в Польше полковник Валтам К. Байли принять деньги отказался. Он говорил майору Тэйслеру: «Еврей никогда просто так не даст доллар… Предупреждаю, если мы возьмем их деньги, они отыщут способ заполучить их обратно… Я не хочу ни цента из этих грязных денег». В знак протеста против этого и подобных занимаемых позиций, принятых американским Красным Крестом в Польше, майор Тэйслер распрощался с этой организацией.

Возможно, антисемитизм американского Красного Креста был тогда частью общей антилиберальной тенденции. Действительно, Красный Крест часто критиковали различные общественные круги. 8 ноября 1917 г. Л. Холлингсворд Вуд писал Лиллиану Д. Уолду: «Красный Крест уж точно не пацифистская организация». 3 февраля 1920 г. представитель Красного Креста в Сибири Мириам Левис отмечала в письме к Сайрес Адлер, что в деятельность ее организации входила «не гуманитарная миссия, а политическая. Мы были посланы для организации колчаковских военных госпиталей и поддержки Омского правительства. Это была наша основная работа». Генерал Грэвс соглашался с этим: «Соединенные Штаты, посредством американского Красного Креста, также снабжали колчаковские отряды». Корреспондент чикагской Tribune Фрейзер Хант, повлиявший на решение Вильсона отозвать американские части из Сибири, также обвинял Красный Крест в снабжении Колчака деньгами и продовольствием. 26 мая 1919 г. американский генеральный консул в Константинополе Габриэль Би Равндалл потребовал, чтобы части Креста были посланы на антибольшевистский Северный Кавказ «по гуманным и политическим причинам».